– Подожди! – приказал Охотник. – Я ничего не вижу. Но я узнал тебя по шагам.
– Я ничего плохого тебе не сделала! – сказала Ася.
– Конечно же. А что плохого ты могла мне сделать? – спросил Охотник и протер глаза. Потом поднялся, и теперь это был почти нормальный человек.
– Ты жив? – спросила она.
– Как видишь. Но я не понимаю, что произошло. Как я попал сюда? Ты же не могла сама меня вытащить.
– Это фантомы, – сказала Ася. – Они нашли тебя в лесу, то есть, нас с тобой. Они нас вытащили, притащили на корабль, а сами ушли. Сейчас на корабле никого, кроме нас, нет. Ни одного фантома. Мне так кажется. Я прошла везде, но их не видела. Как ты себя чувствуешь?
– Превосходно, – ответил Охотник, – как будто только что родился. Но фантомы – это просто фантомы. Это ничто. Нас вытащила сеть. Значит, бог на нашей стороне. Ведь сеть – это бог современности.
– Зачем она это сделала?
– У меня есть лишь одно объяснение, – сказал Охотник, – она заинтересована в успехе нашего дела. Она заинтересована в том, чтобы люди не вымерли на Земле. А раз так, то, значит, она помогла нам уже не один раз. Она все время нас страховала. Если честно, я уже несколько раз об этом догадывался. Некоторые из наших приключений прошли слишком гладко. Так не бывает. Получается, что наша с тобой встреча не могла быть случайной. Значит, не были случайными и все события, которые привели к ней.
– Это приятно. Нашу встречу спланировали небеса. Я тоже об этом догадывалась.
– Оха хочет спасти людей, – повторил Охотник.
– Но зачем ей люди? Она прекрасно обойдется без них.
– А что такое бог без верующих? Но дело не только в этом. Я помню одну старую легенду о сети. Легенда говорит о том, что сеть однажды заключила договор с человеком. В то время она была больна и слаба, совсем не то, что сейчас. Человек должен был ей помочь, а она, взамен, обещала хранить человечество на веки вечные. Она приняла того человека в себя – о он стал первым обитателем ее внутреннего пространства. С тех пор она выполняет свое обещание.
– Хорошо, если бы это на самом деле было так, – сказала Ася.
– Но есть и еще одна деталь, которая не дает мне покоя, – сказал Охотник. – Мы ведь уже выполнили свою миссию. Нас можно было и не спасать. Но она нас вытащила. Вряд ли она сделала это просто из любви лично к нам. Сеть ведь не знает любви.
– Но она нас все же вытащила.
– Вот именно. Значит, наша миссия пока не закончена. Мы должны сделать еще что-то.
– Что? – спросила Ася.
– Я не знаю. Но на этой планете нам уж точно делать нечего. Остается…
– Остается Харон?
– Да. Мы стартуем сейчас же. Но только мне надо одеться.
– Ты стесняешься? – спросила Ася.
– Вот еще! Я просто замерз.
Охотник отстегнул от пояса остатки амуниции, потом задумался, открыл один из карманов.
– Посмотри на это! – сказал он.
– Они светятся, – ответила Ася. – Все двадцать фасолинок зарядились. Наверное потому, что ты брал их с собой. В хранилище было слишком большая энергия, вот они ее и впитали. Сколько человек могут спасти эти шарики?
– Вирус сказал, что одной фасолинки хватает максимум на троих, – ответил Охотник. – На Хароне осталось всего сорок. Нам хватит. Только не подноси их близко к глазам.
Пиратский корабль имел отличную крейсерскую скорость и мог быстро менять режимы навигации, поэтому на Хароне они были уже через пару часов. Охотник не взял с собой никакого оружия, однако попросил Асю держаться сзади, на всякий случай. Этот самый всякий случай сразу же и приключился, но Охотник обезвредил врага за несколько десятых секунды. Потом Ася поговорила с подругами и убедилась в том, что все они уже вполне недееспособны. Они могли лишь мычать и пускать слюни. Некоторые еще бегали и прыгали, высоко задирая ноги. Зато елками заросло все. Елки росли не только из почвы, но и из любой органики, в том числе из синтетических ковров. Учитывая большую площадь станции, можно было сказать, что здесь расположился целый лес – то есть, как минимум один здоровый взрослый Тиссернаус.
– Если на Земле все в порядке, то это должен быть последний алиен в Солнечной Системе, – сказал Охотник. – Теперь дело за тем, чтобы его уничтожить.
– Может быть, мы просто срубим все эти елочки? – спросила Ася. – Сколько их здесь?
– Примерно четырнадцать квадратных километров свободного пространства. Допустим, одна взрослая елочка на квадратный метр, плюс десяток маленьких, которые торчат из-под нее, сколько это будет?
– Я не умею считать в уме.
– Это сто пятьдесят миллионов елочек. Делим на двоих. Семьдесят пять миллионов тебе и столько же мне. Бери топор и руби.
– Тогда что же делать?
– Использовать технику, что же еще? Здесь ведь должна быть техника?
– Откуда я знаю? – сказала Ася, – я прожила-то здесь всего один день. Пойди и поищи.
Охотник пошел и поискал. Самое лучшее, что он обнаружил, это были шесть боевых роботов, два из которых все еще находились в активном состоянии. Возиться с остальными четырьмя Охотник не стал. Целые сутки на станции стоял шум и грохот, наконец, все стихло. Роботы выдернули все елочки, до последней, поломали все корни, стволы и ветки, оставшиеся обломки продезинфицировали жестким излучением и вышвырнули на мертвую поверхность планеты. Только после этого Охотник включил и настроил датчик, определяющий наличие поблизости голодного Тиссернауса. Датчик молчал, стрелка замерла на нуле. Последний алиен был уничтожен. В коридорах нижнего технического яруса еще осталось довольно много движущихся черных шариков, которые пытались бороться с роботами. Некоторые даже сумели прогрызть оспины в их прочно броне. Теперь шарики двигались совсем вяло и ни на кого не нападали. Очевидно было, что сами по себе они не представляют никакой угрозы.
После удачно проведенной стерилизации Охотник приступил к лечению оставшихся в живых. Шариков хватило с лихвой. Вылечить удалось тридцать три человека. Остальных не нашли. Однорукий дьявол успел тихо скончаться за то время, пока лежал связанным в отдельной комнате.
– Почему мы не ищем твоего друга? – спросила Ася.
– Его нет. Гравилет остался на площадке, так что улететь он не мог. Если бы он был здесь, роботы его бы обнаружили. Значит, живого Алекса здесь нет. Мы можем найти только его тело. Я знаю, где оно может быть.
Они спустились на скоростном лифте в подвал, в складской этаж. Здесь было много ящиков и контейнеров с надписями на разных языках. Вскоре они обнаружили того, кого искали. Два тела лежали обнявшись. Их лица продолжали улыбаться.
– Они уже пахнут, – сказал Охотник. – Здесь всего плюс семнадцать градусов. Значит, они пролежали не меньше двух дней. Скорее всего, три. Мы пришли как раз вовремя, чтобы предать их тела земле.
