— Что за негодяй мог избить Ку? — недоумевала Корделия. — Омерзительно. Он же не способен сопротивляться!
Форкосиган покачал головой:
— Видимо, кому-то требовалась беспомощная жертва. Мы это выясним. О, мы это обязательно выясним!
В столовую вошел начальник охраны и вытянулся по стойке «смирно».
— Сэр?..
— К вашему сведению — и можете передать это другим, — я желаю, чтобы меня информировали немедленно, когда происходит что-то непредвиденное с кем-либо из моих ближайших сотрудников. Вам ясно?
— Да, сэр. Нам сообщили об этом глубокой ночью. А поскольку уже было известно, что оба останутся живы, то командор Иллиан порекомендовал мне дать вам выспаться.
— Ясно. — Форкосиган потер подбородок. — Оба?
— Лейтенант Куделка и сержант Ботари, сэр.
— Они что, затеяли драку? — спросила вконец перепуганная Корделия.
— Да. Но не друг с другом, миледи. На них напали.
Лицо Форкосигана потемнело.
— Начните-ка с самого начала.
— Слушаюсь, сэр. Гм-м. Лейтенант Куделка и сержант Ботари вчера вечером пошли в город. В район старого караван-сарая.
— О Господи, зачем?
— Гм-м. — Начальник покосился на Корделию. — Насколько я понимаю, развлекаться, сэр.
— Развлекаться?
— Да, сэр. Сержант Ботари бывает там примерно раз в месяц во время увольнения, когда милорд граф приезжает в город. Кажется, он ходит туда уже много лет.
— В караван-сарай? — недоверчиво переспросил граф Петер.
— Э-э… — начальник охраны взглянул на лакея, словно взывая о помощи.
— Сержант Ботари не слишком разборчив в развлечениях, сэр, — подсказал слуга.
— Да, похоже на то! — проронил граф.
Корделия вопросительно посмотрела на мужа.
— Это очень скверный район, — объяснил он. — Я и сам не пошел бы туда без охранника. А ночью прихватил бы двоих. И наверняка надел бы мундир — хоть и без знаков различия… Но, кажется, Ботари там вырос. Наверное, он видит эту клоаку другими глазами.
— Почему же там так гадко?
— Страшная бедность. В Период Изоляции там был центр города, и реконструкция пока его не коснулась. Минимальное водоснабжение, никакого электричества, полно отбросов…
— Преимущественно человеческих, — вставил граф.
— Бедность? — переспросила Корделия. — Нет электричества? Как же там работает комм-сеть?
— Разумеется никак, — ответил Форкосиган.
— Как же там учатся дети?
— Никак.
Корделия была озадачена.
— Не понимаю. Тогда как жители находят работу?
— Немногим удается поступить в армию. Остальные главным образом паразитируют друг на друге. — Адмирал беспокойно смотрел на нее. — Разве на Колонии Бета нет бедности?
— Бедности? Ну, конечно, у некоторых людей денег больше, чем у других, но… не иметь комм-устройства?
Форкосиган изумленно вытаращил глаза:
— Не иметь комм — самый низкий уровень жизни, который ты можешь себе представить?
— Это же первая статья конституции. «Доступ к информации не может быть ограничен».
— Корделия… Эти люди, по сути дела, лишены доступа к пище, одежде и жилью. У них есть какие-то лохмотья, какая-то утварь, и они ютятся в лачугах, сквозь щели в стенах которых дует ветер и которые пока неэкономично ни реставрировать, ни сносить.
— Нет кондиционирования?
— Отсутствие тепла зимой куда хуже.
— Наверное. Да, ведь у вас тут довольно прохладный климат… Как же они вызывают врача, если больны или ранены?
— Врача? Если они больны, они или выздоравливают, или умирают.
— Умирают, если повезет, — уточнил граф.
— Вы не шутите? — Она переводила взгляд с мужа на свекра. — Это ужасно… Вы только подумайте, сколько талантов пропадает!
— Сомневаюсь, чтобы там скрывалось много талантов, — сухо заметил граф Петер.
— Почему? У этих людей такой же набор генов, что и у вас, — напомнила Корделия.
Старик возмущенно выпрямился.
— Вот уж это вряд ли, моя дорогая. Наша семья принадлежит к форам уже девять поколений.
Корделия подняла брови:
— Откуда вы знаете? Генсканирование известно здесь не более десяти лет.
На лицах у начальника охраны и лакея появилось какое-то неестественно чопорное выражение, но Корделию это не остановило.
— Кроме того, — рассудительно добавила она, — если вы, форы, вели хотя бы наполовину столь бурную жизнь, как та, что описана в барраярских хрониках, то на сегодняшний день у девяноста процентов жителей этой планеты должна быть кровь форов. Как знать, сколько у вас Родственников по отцовской линии?
Форкосиган покусывал кончик льняной салфетки. Глаза его смеялись, но в остальном выражение лица было точь-в-точь как у лакея. Он тихо сказал:
— Корделия, право, нельзя вот так, запросто, сидя за завтраком, объявлять, что мои предки могли быть незаконнорожденными. На Барраяре это считается смертельным оскорблением.
— Да? Наверное, я никогда вас не пойму. Ну ладно. Вернемся к Куделке и Ботари.
— Вот именно. Продолжайте, дежурный офицер.
— Слушаюсь, сэр. Когда они уже возвращались, примерно в час ночи, на них набросилась шайка местных головорезов. Очевидно, лейтенант Куделка был слишком хорошо одет, а потом еще его необычная походка и трость… Короче, он привлекал к себе внимание. Я не знаю подробностей, сэр, но четверо погибли, а трое оказались в госпитале, не считая тех, что убежали.
Форкосиган чуть слышно присвистнул.
— Каково состояние Ботари и Куделки?
— Они… Я не имею официальных сведений, сэр. Только слухи.
— Говорите же.
— У сержанта Ботари сломана рука, несколько ребер, есть внутренние кровотечения, плюс сотрясение мозга. У лейтенанта сломаны обе ноги и масса… электрических ожогов.
— Что?!
— Предположительно, у нападавших имелись электрошокеры, и они обнаружили, что могут получить некоторые… любопытные эффекты, воздействуя ими на его имплантированные нервы. После того, как они сломали ему ноги, они долго… обрабатывали его. Потому их и поймали люди командора Иллиана. Не убежали вовремя.
Корделия оттолкнула тарелку, ее била крупная дрожь. Лицо Форкосигана стало мрачным и жестким.
— Слухи, а? Хорошо. Вы свободны. Проследите, чтобы командор Иллиан прошел ко мне сразу же.
— Паразиты, — заявил граф Петер. — Давно пора выжечь этот вертеп.
Форкосиган вздохнул.
— Начать войну легче, чем закончить. Еще не время, сэр.
* * *
Час спустя в резиденцию приехал капитан Иллиан. Он сразу же направился в библиотеку, и Корделия последовала за ним.
