но лучше попробуй договориться с ним по-хорошему. Он пришёл сам, а это уже знак уважения, можешь мне поверить.
– Да кто он-то? – я услышала, как кто-то негромко повизгивает от страха, и вдруг поняла, что это я сама. – Домиан, мне страшно – я передать тебе не могу, как… Кажется, я начинаю понимать, что чувствует заяц, слышащий поблизости рычание волка.
– Ты же не заяц, – негромко засмеялся Домиан, и его смех меня слегка успокоил: ведь не стал бы он веселиться, если бы мне грозила реальная опасность, верно?
– Я ещё хуже, – проворчала я, прячась за широкую спину моего синеглазого няня, – заяц – тот хотя бы быстро бегает…а я не очень…
– От Шергила не убежишь, – вступил в беседу невозмутимый Хантер, – но он вполне разумен. Я полагаю, он пришёл поприветствовать вернувшуюся Хозяйку, ведь когда-то вы были почти приятелями. Может быть, он вспомнит тебя…
– А он кто вообще? – я прислушалась к лесным звукам, и мне показалось, что я различаю глубокое и размеренное дыхание крупного зверя.
– Он повелитель мёртвых Франгая, – сказал Хантер так спокойно, словно сообщил, что наш внезапный гость – местный почтальон или дворник, – и спокойных, и не очень. Впрочем, раньше тебя это не пугало: вы очень любили вести с ним философские беседы.
– Он ещё и разговаривает? – вытаращилась я и нервно хихикнула.
– Ещё как, – фыркнул Домиан, – иногда хочется, чтобы он побольше молчал. Впервые за последние пару тысяч лет встречаю такого болтливого вэйтина.
– За сколько?! – я в очередной раз попыталась уложить в голове, что вот этот синеглазый красавчик так легко оперирует такими временными единицами, как века и тысячелетия.
– Лиз, – протянул Домиан, весело покосившись на меня, – ну перестань. Это же совершенно не имеет никакого значения, сколько мне лет: несколько тысяч, пара веков или три десятилетия. Главное – я рядом с тобой, защищаю, охраняю и люблю тебя. Остальное всё – мелочи, поверь.
– В смысле – любишь? – от этого слова я как-то совершенно растерялась: ну вот не привыкла я…а уж от некой непостижимой силы это услышать…Это вообще как-то за гранью добра и зла… Но ведь он это сказал. Сказал же?
– В самом прямом, – тепло улыбнулся Домиан и как о чём-то незначительном добавил, – ты моя жизнь, Лиз. За тебя я убью, за тебя я умру. Только бы ты была счастлива и была со мной. Ты моя, Лиз.
– Но…Домиан…я даже не знаю, что сказать, – я беспомощно обернулась к молчаливому Хантеру и встретила такой же тёплый, понимающий и бескомпромиссно нежный взгляд, – а если я…увлекусь кем-то? Ведь такое может случиться?
– Может, – Домиан легко улыбнулся и переглянулся с Хантером, – но, значит, ему не повезёт…
– Почему? – я перестала хоть что-то понимать. – Не повезёт, потому что я не из этого мира?
– Нет, – Домиан был по-прежнему абсолютно безмятежен, – потому что я убью его. Ты моя, Лиз. Ты только моя. Я подожду, пока ты полюбишь меня…я умею ждать, поверь мне, Лиз. А сейчас давай разрешим войти нашему гостю. Ты ведь не против?
Нет, конечно, – ответила я, пытаясь переварить свалившиеся на меня новости. То есть рано или поздно мне придётся полюбить моего синеглазого красавчика, хочу я того или нет. Как интересно…Впрочем, об этом я подумаю завтра, как говорила героиня великого романа того мира, в который я уже никогда, судя по всему, не вернусь…
Хантер мягкими, скользящими шагами спустился с крыльца (раз-два-три-четыре – привычно отсчитали ступеньки) и подошёл к самому периметру, молча постоял у границы, затем скользнул в болото. Я вздрогнула, но уже восприняла это гораздо более спокойно: ну змеюка, ну здоровенная, ну ядовитая…и что теперь? Это же всё равно тот самый Хантер, который собирает для меня в лесу маниолу в чашку с милыми синими цветочками. А что страшный, как самый лютый кошмар, – так у каждого свои недостатки, как говорится…
Вынырнув уже знакомой мне гигантской змеёй, Хантер снова решил поработать мостиком, протянувшись от одного берега до другого. Его глянцевое чёрное тело сверкало и масляно переливалось в лунном свете, а треугольная голова равнодушно смотрела мудрыми глазами, видевшими столько всего, что лучше мне пока и не знать.
Из леса появилась высокая фигура, которая, ступая мерно и тяжело, подошла к болоту, что-то проворчала из-под капюшона и осторожно ступила на спину Хантера. Я во все глаза смотрела на приближающегося очередного ночного гостя, которого Домиан назвал странным словом «вэйтин».
Как и сфаргиры, этот непонятный вэйтин остановился ровно на середине пути, и мне снова пришлось спускаться (раз-два-три-четыре) и идти навстречу. Задрав голову, я вглядывалась в непроницаемый мрак под глубоким капюшоном, пытаясь рассмотреть хоть что-то. Безрезультатно: только чёрная тень. Хоть бы глаза блеснули, что ли…
Словно в ответ на мои мысли, в темноте под капюшоном загорелись два тёмно-багровых огонька. Это у него глазки такие? Правильно я его заранее испугалась – как-то мне не по себе…
– С возвращением, Лиз, – пророкотал из-под капюшона низкий, какой-то утробный голос, от которого по спине пробежали перепуганные мурашки, – тебя долго не было, но я ждал.
– Эммм… – глубокомысленно ответила я, – спасибо большое. Я многое забыла за время своего отсутствия, поэтому, если что, простите великодушно…
– Конечно, не волнуйся, – прогудел он, и мне послышалась в его голосе усмешка. Тут я вспомнила, что Домиан, кажется, сказал, что этот…это…этот Шергил – повелитель мёртвых. Мамочки мои… Интересно, какие такие беседы я могла с ним вести? Домиан сказал – философские, но я как-то очень плохо представляю себе, о чём мне говорить со столь необычным собеседником.
– Ты была за Гранью, – продолжил, помолчав, Шергил, – я надеюсь, однажды ты захочешь рассказать мне о том, что ты видела там. Мне действительно интересно.
– Обязательно, – пообещала я, с облегчением понимая, что вэйтин даёт мне время привыкнуть к нему и не ждёт длительной беседы вот прямо сейчас. И была искренне ему за это признательна.
– Я пришёл просто взглянуть на тебя, – низкий вибрирующий голос завораживал, пригибал к земле, давил на сознание, – и поприветствовать. Я принёс тебе подарок…
С этими словами Шергил протянул мне небольшой бархатный мешочек, и я почувствовала, как напрягся за моей спиной Домиан. Не торопясь брать презент, я внимательно смотрела на руку, которая мне его протянула: очень даже такая нормальная человеческая конечность. Затянутая в чёрную перчатку мужская ладонь с длинными и явно сильными пальцами.
– Не бойся, – снова усмехнулись под капюшоном, – это просто безделушка, которая может тебе пригодиться.
– Ты принёс Лиз браслет подчинения? Зачем? Она не собирается выходить за периметр, а внутри ей ничего не угрожает. И вообще –
