– Итак, девчонки, за безмятежную ночь! – поднял свою кружку с магмагрогом один из наемников, который назвался Бэйном. Этот крепкий усатый парень был еще молод, но уже снискал уважение своих товарищей, активно участвуя во всех боях и не щадя своих врагов.
– За ночь! – поддержали его остальные.
Виктор от алкоголя отказался: стоило ему лишь вспомнить о первом глотке этой дряни еще там, в своей старой квартире, как в горле запершило, а желудок вдруг сжался в комок. Вместо магмагрога ему налили перепелиного бульона, чему Виктор был несказанно рад.
Пока «Орлы» развлекались, а пепельники, по обычаю, ютились в своих повозках, Грокотух отвел Виктора в сторонку и, усадив его на поваленное бревно, спросил:
– Викферт, ты уверен, что не знать, как тот Лагош переносить тебя в наш мир? Ты совсем-совсем ничего не помнить?
– Совсем-совсем, друг, – пожал плечами Вик. – Я же говорю: мы обменялись рукопожатиями, и он исчез. Потом я уснул и…
– Ладно, ладно, я понимать. Ничего страшного, об этом я еще поспрашивать знающих людей. Просто я тут подумать: а что, если бы существовать способ наладить поставку товаров из вашего мира в наш и наоборот? Ты только представь, какие деньги на это можно сделать! И не только деньги. Я знать несколько личностей, которые за булыжник с вашей планеты отдать половину герцогства в награду… наверняка и у вас есть такие люди.
Виктор задумался. Да, подумал он, наверняка на Земле найдутся те, кто заплатят целое состояние за одни только доказательства существования Пакемо. Но как тех людей найти? Лагош сказал, что обратного пути не будет, и эта мысль вдруг вызвала у Виктора немую тоску.
– Может, и есть возможность так сделать. Да только назад я вернуться не могу, Грокотух.
– А мы найти того чародея и уговорить его на сделку. А? Что сказать на это, Викферт?
– Ну, предположим, я согласен. С чего нужно начать? Мы все еще находимся в глухом лесу и увидим признаки цивилизации только через несколько суток. К тому же ты и понятия не имеешь, с кем я тогда столкнулся. Может, это не колдун был, а кто-то другой. Он наверняка может менять внешность. И еще – его костюм и весь облик чересчур мало походили на одежду и стиль вашего мира. Скорее всего, он был землянином.
Караванщик отрицательно покачал головой:
– Говорить же, я точно слышать это имя раньше. Очень знакомое. Когда добраться до Авельон, я все узнать. Все-все-все. Ладно, возвращаться к костру и ужинать, скоро мы отправляться в путь.
Бархатистый бас Грокотуха успокаивал и настраивал на добрый лад. Виктор улыбнулся и, кивнув, вернулся к «Орлам», откуда уже доносился манящий аромат овощного рагу с мясом: кто-то из наемников недавно подстрелил оленя. «Орлы», казалось, не желали оставлять от дичи ни косточки. Особо бесстрашные воины обгладывали копыта или соскабливали остатки сырого мяса с внутренней стороны шкур. Виктору повезло. Йормлинг приберег для него сочную вырезку, и такой жест доброты на фоне общего веселья показался пока еще не до конца освоившемуся здесь иномирцу верхом гостеприимства. Этот мир все больше и больше казался Виктору приветливым и безопасным, но рассказы о жутких болотниках и живописное обмундирование наемников немного сбивали спесь. Под конец ужина несколько «Орлов» все-таки скинули с себя доспехи и клинки, после чего разделились на две команды по четыре человека и устроили неподалеку от костра показательный бой «стенка на стенку». Сперва Виктор решил, что в стане людей возник какой-то конфликт, но после выяснилось, что такие кулачные драки эти ребята устраивали ежедневно. Гогот драчунов и подбадривание товарищей говорили о том, что и зрителям и бойцам это действо приносило массу удовольствия. Однако Йормлинг стоял в стороне и все время как-то косо поглядывал на Виктора, не особо обращая внимания на зрелищный бой, из которого никто без синяков и кровоподтеков не выходил.
Когда настала пора трогаться в путь, обе команды обменялись крепкими объятиями и, вновь натянув на свои потные разгоряченные тела доспехи, расселись по лошадям. Виктор помог «Орлам» собраться, после чего вернулся на головную повозку и уселся рядом с возницей. Но вместо караванщика поводья держал один из подсобных пепельников. На вопрос: «Где командир?» – этот серокожий ответил, что Грокотух прилег отдохнуть и в эту ночь вести караван не будет.
Виктор решил, что несколько часов в молчании помогут ему лучше сконцентрироваться на задании – ведь ему еще нужно охранять караван. Усевшись поудобнее, Виктор стал внимательно разглядывать каждый кустик, каждое деревце, мимо которого проезжала повозка, и не заметил, как вдруг весь этот лесной калейдоскоп, наполненный стрекотанием сверчков, уханьем сов и волчьим воем, утянул его в глубокий сон.
Внеплановая передышка оказался очень недолгой. Медленно бредущий по узкой лесной тропе караван поджидала тщательно подготовленная засада.
Лицо Виктора обдало чем-то теплым и вязким, и глаза залила странная маслянистая жидкость. Сон моментально улетучился, во многом благодаря тому что вокруг все шумели и галдели, повсюду слышался лязг металла и грозные боевые кличи. Как можно скорее стерев с себя что-то липкое и неприятное, Виктор понял, что это была черная как ночь кровь того пепельника, что сидел рядом и вел караван через лес. Сам же погонщик откинулся назад, закатив глаза: его шея была насквозь пробита толстой стрелой с ужасающим раздвоенным наконечником, будто кучера поразила не стрела, а короткое метательное копье. Но яркое густое оперение однозначно указывало на тип снаряда. Кто бы ни был стрелком, собственной силой и мощностью лука этот парень мог гордиться.
Прострация прошла почти сразу. Виктора словно кто-то повел за ручку, помогая ему одним прыжком слезть с повозки и спрятаться за ней, дабы не получить в грудь что-нибудь смертельно острое. Затаившись, Виктор огляделся. «Орлы» мигом собрались в единый кулак и, размахивая клинками и копьями, поскакали на показавшегося из-за деревьев врага. Кем оказались нападавшие, пока было не ясно, но, судя по дневным рассказам наемников, опаснее голодных разбойников тут никого находиться не могло.
Пепельники столпились возле каравана, ощетинившись своими палицами и топорами. Их не обучали военному дело, но защищать свою жизнь они, видимо, все-таки умели. В гущу боя не лезли, но и бежать явно не собирались. Присмотревшись, Виктор понял, что серокожие своими телами закрывали Грокотуха, который уже успел вооружиться каким-то огнестрельным оружием, издалека похожим на пищаль. Караванщик был готов рвать и метать, сражаясь за свой товар. Он коротко отдавал своим подчиненным приказы, и те, кивая, слегка улыбались. Такой преданности Виктор не ожидал и подумал о том, что в его родном мире, на Земле, вряд ли кто-то вот так, с такой самоотверженностью встанет грудью за простые материальные блага. Может, раньше так оно и было, но в двадцать первом столетии, веке информации, ценности изменились и стали несколько иными.
Виктор вдруг вспомнил о своих обязанностях, больно стукнул себя по лбу, собрался с духом и нехотя вытащил из ножен рапиру. Рукоять податливо легла в ладонь, гарда словно оплела руку, защищая ее и оберегая. Лезвие слегка завибрировало и затряслось, издавая тихий свистящий звук, но вскоре успокоилось – сталь была многослойной и явно прочной. Кроме того, сам факт наличия оружия в руках придавал уверенности и даровал фальшивое чувство защищенности. Виктор так крепко сжал рукоять, что побелели костяшки пальцев, и аккуратно выглянул из-за повозок.
Вовсю шел бой. «Орлы», не слезая с лошадей, рубили странные силуэты, совсем не похожие на людей. Противники были высокими, но пешими, а потому всадники почти без труда расправлялись с беспечными разбойниками. Нападавшие пытались окружать скакунов, загонять их длинными копьями, но наемники ловко вырывались из петель и яростно кромсали всех, кто попадался им под руку. Лес наполнился агонизирующими предсмертными воплями и стонами, смешанными с воинственными криками «Орлов». Две стороны закрутились в смертельном танце, и все действо походило на загон оленей волками, когда олени вдруг насмерть стали загрызать свирепых хищников, отчего последние находились в полнейшей растерянности и даже некотором ужасе. И среди всего этого адского водоворота взгляд Виктора вычленил фигуру Йормлинга, крылья которого были раскрыты, словно в бою принимала участие огромная белая птица. Командир наемников двигался быстрее ветра, не обращая внимания на боль или усталость. Один его вид внушал соратникам веру в победу, что, скорее всего, и решило исход битвы в пользу защитников. Мужественности Йормлинга могли позавидовать многие земные вояки. Все вокруг выглядело так, будто он был не воином на поле боя, а профессиональным поваром на кухне – так грациозно Йормлинг отбивал все атаки, безмятежно, но стремительно подбирался к следующему противнику и шинковал его своим клинком. Затем оборачивался, что-то выкрикивал и вновь пронзал грудь очередного врага острым, как игла, лезвием. Виктор даже залюбовался разворачивающейся прямо на его глазах картиной, на миг забыв обо всем остальном.
