я встретилась со скелетом глазами. Какой-то он был слишком уж бодрый и живенький. А еще у него глаза светились зеленым.
Собственно шкаф изнутри был разделен на две секции. И в одной из них действительно высились стопки белья, а в другой — ну, в другой был он.
Скелет наклонил голову и приветливо помахал мне костистой лапкой, не делая попыток приблизиться.
— Здрасьте, — брякнула я. Хм, интересно, насколько тактично желать здоровья тому, кто, кажется, довольно давно умер? Впрочем, он, похоже, не обиделся.
Скелет отступил вглубь шкафа, прижал одну руку к ребрам и поклонился. Ээээ… это он так здоровается, что ли? Ну да, языка-то у него нет, разговаривать нечем. Ты смотри какой вежливый. Хотя, исходя из той же логики, смотреть ему должно быть тоже нечем, а он меня явно видит своими мерцающими зелеными угольками.
Кажется, это в таких случаях говорят, что вечер перестает быть томным. А я так надеялась!
— А я вот… насчет пижамки, — дрогнувшим голосом проронила я.
Скелет сочувственно покивал черепушкой и ткнул костлявым пальцем вправо. Собственно, на секцию со стопками белья.
— Ага. А… а вы не станете меня хватать?
Скелет даже слегка отшатнулся и яростно замотал головой.
— А вы не возражаете, если я вас тут… закрою?
Скелет сложил обе руки перед собой и прижал их обе к тому месту, где гипотетически должно было быть сердце. А затем развел руки и снова свел их. Не понять эту пантомиму было невозможно. Мол, забирай свою пижамку, закрой уже дверь и вали отсюда, наконец. Дует ему там, что ли?
Я, неотрывно глядя на скелет, протянула дрожащие руки к полке, выгребла из нее всю стопку, швырнула себе за спину — в направлении кровати, и тут же, развернувшись, с грохотом захлопнула дверцы шкафа.
Черт! Черт! А мне так нравилась эта спальня! Это же спальня моей мечты! Была… я затравленно обвела комнату взглядом. Может, поискать себе другую, без шкафов вообще? Хотя там наверняка тоже будут двери, а за ними — все, что угодно.
“Аквариум” в кладовке в конце концов сменился лыжами и марками. Значит, и здесь можно “навести в шкафу порядок”. Чтобы были там не скелеты, а халаты. А еще, что замечательно, этот шкаф — запирающийся. Вот мы сейчас провернем замок и будем спать спокойно. Спокойно же?
Я прислушалась у дверцы. В шкафу царила тишина. Практически мертвая. Гробовая… да чтоб их, эти ассоциации!
В конце концов я просто разозлилась. Да какого черта! Это я здесь хозяйка! И своим мыслям я тоже хозяйка! И никакие скелеты меня из моей прекрасной спальни не выселят. Пусть свою себе выдумывают! Вот.
Я решительно рванула дверцу шкафа, чтобы высказать все это, — и уставилась на ряд аккуратно развешанных халатов. Отодвинув их, подозрительно изучила все углы. Никого. Можно действительно спать спокойно.
В добытой практически с боем стопке, как на заказ, оказались симпатичная трикотажная пижамка из шорт и маечки, комплект постельного белья и большое пушистое полотенце. Ну вот и замечательно.
Главное — сегодня больше не открывать никаких дверей. Все приключения утром.
Глава четвертая. Привет от бабули
Спалось в эту ночь как-то на удивление крепко и сладко — видимо, прошедший странный день действительно меня вымотал. А проснувшись, я почему-то совершенно не удивилась и сразу вспомнила, где я. Как будто просыпаться именно здесь для меня привычно и вполне естественно.
Сунув ноги в тапки, я, все еще плохо соображая со сна, сделала несколько шагов к двери в ванную, подошла к раковине, протянула руку за зубной щеткой и только тогда наконец подняла глаза на зеркало, в котором отражалась не только моя помятая утренняя физиономия, но и спальня за открытой настежь дверью.
И только тогда до меня дошло, что это не та ванная комната, из которой я вчера выбиралась по стенке и в которой купалась перед сном. Эту дверь, ведущую прямо из моей комнаты, я вчера не открывала вовсе.
Еще один совмещенный санузел, только с ванной побольше.
Хм… пожалуй, если бы я специально загадывала, куда бы я хотела двери прямо из своей спальни, это были бы как раз ванная и… гардеробная? Да! Именно — гардеробная. Главное — никаких кладовок и кладов.
Быстро умывшись, я решительно прошла ко второй двери из своей комнаты и рванула ее.
Гардеробная впечатляла. Не только размерами, но и разнообразием. Ближе ко входу располагались стойки с развешанными платьями и полки с брюками и бельем вполне современного вида. А вот чуть дальше начиналось такое смешение стилей и эпох, как будто я забрела в театральную костюмерную. Здесь были кринолины на деревянных манекенах и мужские камзолы с панталонами, сюртуки и жилеты, крестьянского вида сарафаны, невесомые платья в стиле ампир, платья на фижмах и с турнюрами, а в одном из углов пристроились даже рыцарские доспехи. На болванках в целую стену красовались бесчисленные головные уборы — шляпки-таблетки, цилиндры, котелки, шляпы с перьями и шляпы в форме каких-то башен, конические шляпы и даже несколько париков довольно пыльного вида.
Ну… я могу устраивать фотосессии, косплеить каких-нибудь киногероев или податься в ролевики. Других применений всему этому богатству я пока не видела. Хотя…
Покопавшись немного на полках у входа, я добыла себе джинсы — почти в точности такие же, как мои, и простую белую майку. На изнанке у нее обнаружилась бирка с размером — 42. Прижав майку к груди, я радостно улыбнулась и погладила стену.
— Спасибо, домик, — вслух сказала я.
Что ж, раз я снова чистая и даже в чистой одежде, вполне можно продолжить исследования!
Вот интересно, а если нарочно загадать что-нибудь совсем сказочное, получится открыть туда дверь? Только, чур, безопасное! Чтобы никаких огнедышащих змеев! И драконов! И вообще никаких пресмыкающихся! А также прочих мифических чудовищ!
Я задумалась. Что может быть такое сказочное и вполне безопасное?
Эльфы? Вроде бы они высокомерные и часто вооруженные. Хоббиты? А эти верзил недолюбливают. Единороги?
О! Единороги — это идея. Что может быть безобиднее милых и очаровательных белых лошадок? К тому же они должны быть красивыми.
Я решительно вышла в коридор второго этажа, осмотрелась и наконец нажала на ручку первой попавшейся двери.
Чтобы буквально задохнуться от восторга. За дверью был цветущий всеми возможными красками луг, а вдалеке — горы с заснеженными острыми пиками. Справа в отдалении начинался густой лес, а слева сверкала на солнце гладь озера, в
