замолчал.
Военнослужащие взглянули на меня.
Я дёрнул плечами, сказал:
— Откуда ж я знал такие тонкости?
Посмотрел на автомат Звонарёва — тот рисовал на моём животе воображаемые восьмёрки.
— Я что, делал себе загранпаспорт? — сказал я. — Блин, ещё шесть часов торчать тут без жратвы! Пацаны, это долго!
* * *
Я сидел на полу, перебирал струны. Тихо напевал песню «Море» из кинофильма «Берегите женщин». Слушал перешёптывания одноклассников и наблюдал за спором Новикова и Звонарёва.
Новиков не горел желанием ждать паспорт. А вот Звонарёв в своём воображении уже прогуливался по Лондону — «свободно и с документами в кармане». Моим мнением парни не поинтересовались.
— … Море, море, мир бездонный… — бормотал я.
Представлял себя сидящим на берегу южного острова — там, куда судьба забросила героя моего романа. Воображал крики чаек над головой. Убеждал себя, что завывание ветра за окном — это плеск океанских волн.
— … Всего-то четыре часа!.. — говорил Звонарёв.
— … Шесть часов… — возражал Новиков.
Он стукнул по столешнице гранатой — у меня ёкнуло сердце. Новиков запрокинул голову, сощурил глаза — взглянул на часы. И я, и Звонарёв проследили за направлением его взгляда: тоже посмотрели на циферблат.
— … Нашей юности надежды…
Холодные плитки пола никак не походили на тёплый прибрежный песок. Моё воображение не справилось с задачей: на море меня не отправило. Я увидел, как Новиков махнул рукой.
— Очкастый, иди сюда! — сказал он.
Я накрыл ладонью струны — гитара замолчала.
— Вставай! — поторопил меня Звонарёв.
Он угрожающе повёл стволом автомата.
* * *
Я дважды выходил в коридор — договаривался об обмене заложниками. Солдаты упрямо твердили, чтобы я сперва привёл к ним полковника, и лишь потом выведу из класса девчонок. Кравцов не соглашался на такой вариант: говорил, что «отдаст» полковника, когда получит «обещанных девочек».
— Да не волнуйтесь, пацаны, — сказал я, во второй раз вернувшись с «пустыми руками». — Отдайте им девок. А если они в ответ не пришлют нам полкана, то пристрелите…
Посмотрел на десятиклассников.
— … Лёньку Свечина.
Мне почудилось, что Свечин пошатнулся.
— Я тебя пристрелю! — рыкнул Звонарёв.
Он снова направил дуло автомата мне между глаз.
Я поправил очки и устало пожал плечами.
Сказал:
— Или меня: не велика разница.
Новиков потёр пальцем ребристый корпус гранаты.
— Выбирай девок, — сказал он.
Звонарёв недовольно скривил губы, но промолчал.
Я по одной озвучил фамилии одноклассниц. Выстроил названных девчонок в шеренгу около окна. Новиков без особого интереса взглянул на раскрасневшиеся лица школьниц, хмыкнул.
— Забирай и того покалеченного, — сказал он.
Указал гранатой в направлении Васи Громова.
— И передай этому кгбэшному капитану, что мы пристрелим одного школяра, если через пятнадцать минут сюда не придёт Кравцов! — сказал Звонарёв. — Пусть полковник явится к нам в наручниках, с руками за спиной! Ты понял меня, очкастый?
Я кивнул и ответил:
— Да куда он денется.
Вздохнул.
— Ещё бы пожрать нам принесли, — пробормотал я. — Было бы совсем здорово.
— Валите, — сказал Новиков.
Он махнул рукой.
— Слушайте меня внимательно, — сказал я девчонкам. — Медленно, без резких движений, одна за другой идёте к выходу. По моей команде. Не спешите и не толкайтесь. Громов, на выход!
Кравцова и Свечин помогли Васе встать. Наташа шептала парню наставления — я не разобрал ни слова. У Свечина дрожали губы. Василий пошатнулся, схватился за забинтованное плечо и застонал. Но устоял на ногах.
— Помочь? — спросил я. — Или доковыляешь до двери?
— Сам дойду! — сказал Вася.
Он одарил меня злым, презрительным взглядом.
Я усмехнулся.
— Тогда ковыляй за мной.
Взглянул на Звонарёва — тот указал мне на дверь.
Я посмотрел на стоявших около окон девчонок.
— Первым за мной идёт Громов, — сказал я. — Потом вы. По очереди! Медленно. Всё понятно?
Школьницы кивнули.
Я зашагал вдоль баррикады из школьных парт.
Скомандовал:
— Громов, тащи за мной свой тощий зад!
Свернул к выходу.
* * *
Стоял около приоткрытой двери. Смотрел, как дежурившие около лестницы милиционеры подхватили Васю. Наблюдал за тем, как неуверенно ковыляли к лестнице Лидочка Сергеева, Оля Ерохина и ещё три ученицы десятого «А» класса.
Подумал: «В этот раз выжили шестеро. Плюс Волкова. Минус… возможно, я. Уже лучше, чем было тогда». Усмехнулся, потёр испачканный кровью рукав свитера. Посмотрел на замершего у стены Кравцова.
— Входите, полковник, — сказал я. — Не стесняйтесь. Только не делайте резких движений. И тогда не пострадаете… почти. Радуйтесь, товарищ Кравцов: скоро мы с вами отправимся в Англию. Вы уже бывали в Лондоне?
Я заметил, что при появлении полковника школьники воспряли духом. Словно Кравцов въехал в кабинет литературы в качестве освободителя (на коне и с саблей в руках), а не вошёл в класс под конвоем (со скованными за спиной руками). Десятиклассники зашевелились, зашептались, сомкнули ряды. Смотрели на меня и на солдат уже не просто испуганно — с ненавистью и с вызовом во взглядах. Я видел, как отчаянно блестели Наташины глаза, когда хмурого полковника обыскивал Новиков (под прицелом автомата Звонарёва). Девчонка привстала и будто едва не бросилась на защиту родителя. Кравцов зыркнул на дочь строгим взглядом — Принцесса застыла на месте, обижено скривила губы.
Полковника я отвёл в угол комнаты, под окно — туда, где ещё недавно сидели девчонки. Кравцов ни о чём не спрашивал и не сопротивлялся — изображал послушного заложника. Наташа тут же перебралась к отцу, принялась шептать ему на ухо. Меня она словно не заметила. Я выглянул в окно — автобус с чёрными окнами не увидел. Не заметил и снайперов на крыше соседнего корпуса. Отчитался об увиденном перед солдатами. Поправил шторы, перешагнул через выставленные ноги одноклассников. Под присмотром дула автомата вернулся к тому месту, где оставил гитару. Уселся на холодный пол, вытянул и скрестил ноги. «Волкова уже в Петрозаводске, — подумал я. — Завтра будет первый тур конкурса».
Провёл пальцем по струнам. «Полковнику никто не пишет…» — прозвучали в голове слова песни. Но я ухмыльнулся и прогнал их. Решил: «Никаких песен из будущего». Поискал в памяти подходящий случаю репертуар. «Котёнка» и прочие песни с «детских танцев» забраковал. Прошёл и мимо конкурсных песен «Солнечных котят». Задержал внимание на композициях из нашумевшего в октябре фильма «Берегите женщин», но отринул и
