Появилась надпись «Процедура самопроверки. Индикаторный режим. Имитация.» Снаружи, видимо, что-то поменялось: третий участник всмотрелся куда-то в меня, и доложил емкое «Не, не барахлит. Семенов, подключи экран». Лаборант взмахнул светящейся отверткой, и где-то на втором слое появилась надпись «принудительное подключение внешнего телеэкрана». Самого экрана я не увидел, но, судя по выражениям лиц и положению тел присутствующих, искомое располагалось бы у меня за спиной, если бы таковая у меня, конечно, была.
- Так, матрица личности: отсутствует. Состояние: не загружена. Заводские настройки: полное соответствие. - лаборант Семенов читал ровно то же, что появлялось у меня в поле зрения, точнее, в верхней его части. Надписи про индикаторный режим он, кажется, не видел, или просто не обращал на нее внимания.
- Объем памяти — сорок две тысячи. Ого, неслабо. Интересная модель. - Семенов снова взмахнул своим непонятным устройством. - Покажи-ка, дружище, контрольный журнал.
Я вдруг понял, что контрольный журнал показывать нельзя. Не в смысле, совсем, а в том виде нельзя, в котором он был. В нижней части поля зрения образовалась надпись: «Контрольный журнал. Имитация.», и на экране (для меня невидимом), а также внутри моей головы, появилось вовсе не то, что должно было, а всего три строчки.
Каждая из строчек содержала совсем немного информации: дату, время и две короткие надписи.
«03 сен 1973 : ЗМТ МИКРОН ЦЕХ ЧЕТЫРЕ : ОТК» — первая.
«30 окт 2022 : ГБОУ ЛЕНИНГРАД БОН : ЛАБ ПЕРСПЕКТ» — вторая.
Третья строка отличалась от первой только датой и надписью «АКТИВ» в самом её конце.
- Вот видите, - обрадовался черт (25%) по фамилии Семенов. - Три включения. Одно на заводе и два здесь, второе активно сейчас. Не надо его заменять, да и номер уже вполне в реестре.
Появилось понимание: то, что мне показали на экране, тот, о ком сейчас идет речь, тот или то, кто или что избежало списания и утилизации, это...
Я сам.
Глава 4. Наука и жизнь
Ленинград, Пулково-7, 14 ноября 2022 года. Здесь и сейчас.
Коммисар третьего ранга Александр Николаев.
Товарища комиссара государственной безопасности третьего ранга, Александра Андреевича Николаева, по-настоящему заботили две вещи. Обе эти вещи имели непосредственное отношение к службе.
Во-первых, его еще не утвердили в полноценной должности. Вместо этого — оставили перед названием занимаемого места и положения мелочную приставку «временно исполняющий обязанности». Во-вторых, на новом месте, в линейном отделе госбезопасности, требовалось немедленно себя проявить с лучшей стороны.
Такое всегда крайне полезно для послужного списка, да и в целом — службу надо исполнять настоящим образом.
Еще немного тяготила новость о готовящемся переводе командиров Комитета на армейские звания. По переаттестации, которую товарищ комиссар обязательно собирался пройти, ему должны были присвоить высокое звание «генерал-лейтенант», что было неплохо, но не до конца хорошо. Генерал-лейтенантов в советской стране много, комиссаров госбезопасности, впрочем, тоже, но не настолько, поэтому получить почетное, но обыденное взамен грозного и интригующего не хотелось.
Новый начальник линейного отдела, впрочем, неправильных и слегка стыдных мыслей старался, по возможности, избегать. Особенно сейчас, когда шла планерка, и два десятка подчиненных старательно вглядывались в начальственное лицо, стараясь если не прочитать мысли, то, как минимум, ощутить настроение руководства.
Руководство не заставило себя долго ждать.
- Смежники сообщили — почти вовремя — что Грин прибыл в Союз сегодня утром. Прибыл через наш, товарищи, порт. Так! - комиссар резко опустил ладони параллельно линолеуму, как бы подавая знак успокоиться: некоторые, особо рьяные, товарищи, уже будто готовились вскочить с мест. На лицах товарищей горело очевидное намерение: держать и не пущать.
- Однако, нам дважды страшно повезло. Во-первых, Грин обратил на себя пристальное внимание профессора Смирнова, прилетевшего тем же рейсом из Утрехта. - Товарищи немного оживились. Профессора Смирнова, главного отечественного судебного психиатра, знали и уважали буквально все. - И, во-вторых, Грин почему-то не поехал в город, а остановился в «Соколе», в транзитной части, и номер у него взят более, чем на неделю. Гражданский контроль он не проходил, значит, он еще на нашей территории и в нашей юрисдикции. Капиталист замаскировался отменно: под прилетевшего для выхода в отставку подзграничника, боевого командира. Если бы не товарищ Смирнов, подметивший ряд очевидных несуразиц, легенда сложилась бы идеальная. Итак, товарищи, какие будут предложения?
- Матерый, гад! - старший сержант Бурзум, молодой орк, совсем недавно переведенный в линейный отдел откуда-то с периферии, высказался первым: такова была традиция. - Надо брать! Я — готовый! - младшие командиры, составлявшие большинство присутствующих, поддержали товарища согласным гулом.
- Брать сейчас и брать вообще рано. Даже если возьмем, что ему предъявить? - Почти незаметно растягивая гласные, оппонировал сержанту коллега, значительно более старший (примерно на две сотни лет) и куда более опытный старший лейтенант эльфийской национальности. - Легенда проработана. Документы, наверняка, не подкопаться. Если телефонировать в часть — уверен, там скажут, что капдва Имярек действительно отбыл в Севстолицу на предмет оформления документов. С территории он не выходил. Если нам известно, где он и под какой личиной въехал в Союз, это значит, что слепки эфирного контура уже есть на каждой рамке. Верно я говорю, товарищ комиссар государственной безопасности?
- Верно. - Временно исполняющий обязанности начальника согласно кивнул. - Что предлагаете, товарищ Лапиньш?
- Если он притворился подзграничником, и, по легенде, прилетел оформлять пенсию, у нас есть отличный повод его ненадолго задержать. Точнее, не прямо задержать-задержать, а найти повод мирно побеседовать. - Лапиньш успокаивающе посмотрел на готового возмутиться старшего сержанта. Полутора единиц эфирных сил, вложенных во взгляд, хватило на то, чтобы молодой орк успокоился, утвердился на служебном стуле и вперил осоловевший взгляд в покрытие пола.
- Например, якобы возникла проблема со служебным литером, надо переоформить заселение в гостиницу, а она ведомственная, а мы зайдем не от себя. Например, так: - Эльф легонечко пошевелил служебным концентратором, и красивая форма Комитета обратилась в невзрачный мундир транспортного контроля, сам Лапиньш стал сильно старше и даже приобрел — визуально — не менее половины человеческой крови.
- Пока будем беседовать, подключится техконтроль, - в комнате для совещаний поднялась одна могучая дворфья рука. Рука как бы показывала присутствие и готовность. - Техконтроль снимет полный слепок и навесит парочку паразитов, лучше из разных школ: одного явного, другого малозаметного, на втором или третьем уровне. Кажется, у нас было что-то такое, что крайне сложно отследить без спецприбора, да, товарищ Каменищенко?
- Есть у нас такое, как не быть, - гулко отозвались с заднего ряда. Дежурный представитель техконтроля воздвигся во весь свой солидный полутораметровый рост, отчего почти перестал быть виден из-за спинки стула. - Паразитный контур, сам по себе не излучает и не потребляет, в магофоне не светится. Многоточечные распредсистемы, товарищи, пока не облучить нужной микроволной, контур молчит. Казанский завод органической магохимии придумал, отличная штука. Навесим быстро, нужно будет пять минут времени и относительно неподвижный фигурант. Например, пусть сидит и пишет. Санкция руководства, - дворф Каменищенко поймал взгляд комиссара третьего ранга. - Я так понимаю, есть?
В третьем ряду зашевелился секретарь, товарищ Шуршундва. В воздухе солидно воздвиглась форма приказа, заранее заполненная всеми нужными данными и увеличенная, на всякий случай, в несколько раз: не все сотрудники отдела нативно обладали отличным зрением.
