- Да похер, - вздохнул я, и отправился к тому дому, на который она указала. Ну, по идее понятно, почему она вмешалась в мою игру «кошки-мышки»: хотела подлизаться, мошкара недотраханная, так что ладно – не буду её наказывать. Или всё же наказать? Только вот, что такого извращенного можно сделать с феей? Хм… Ха, у меня появилась хорошенькая такая идея, ки-ки-ки!
…Дойдя до нужного мне дома, где ныкался бравый боец, я вошел внутрь, стараясь сильно не шуметь, и бросив взгляд на жителей этой хаты, среди которых были мужчина, женщина и их мелкий сынок, с которым лолька и общалась больше всех, и которые были из вида скунсов, я подошел к дверям комнаты, из-за которой слышался плач и тихое бормотание, и толкнул дверь.
Не поддается!
Этот сучок явно заставил её комодом, а насколько я знал, окна в той комнате не было, так что придётся идти на крайние меры, хе-хе-хе! Ну и заодно повеселимся, само собой!
Призвав духовное оружие в виде пожарного топора, я начал долбить им двери, и как только ударил в первый раз, чувачок громко испуганно завизжал. А я продолжал крушить дверь, и проделав небольшое отверстие, злобно улыбнулся, и просунув в него башку произнес:
- А вот и Кимура!
Парень, который был моложе остальных вояк, начал реветь и громко звать родителей, да что уж там, едва не начал молиться, и просить меня пощадить его, а я продолжил выламывать дверь, и когда в ней появилась достаточно большая дыра, я пролез в неё, перебравшись через комод, и встал перед перепуганным воителем, отозвав Пусичку.
- Пожалуйста… Не убивай меня! Я… я хочу домой, к маме и… и… папе, - сквозь слезы и сопли пробормотал он, ещё сильнее съежившись в углу. Усевшись перед ним на корточки, я вытащил сигарету, и щелкнув зажигалкой, закурил, выдохнув дым ему в лицо. – Пожалуйста… Я сделаю всё, только не… Не убивай меня! У меня есть деньги…
- Да, деньги это хорошо, - кивнул я. – Но помимо денег, мне нужна информация. Кто объявил за меня награду?
- С-сам к-король, несколько дней назад, - прошептал парень, который был зверолюдом-жирафом: длинная шея, уши как у них, и кожа жёлтая с коричневыми пятнами. Ну а все остальное человеческое. – Причём, как было сказано, в-вы теперь самая приоритетная цель… Даже если не смотреть на сумму награды…
- Король, значит? – я призадумался, и выдавил злобную ухмылку. – Хе-хе-хе! Ох уж этот король… Ну, я в любом случае, хотел идти в столицу, а теперь мотивации стало ещё больше, м-да… Что-то даже интересно, неужто им всем так жить не хочется, и в чём причина такой ненависти короля ко мне? Ладно, разберемся по ходу дела, заодно узнаем, какие у него жена и дочь, ки-ки-ки!
- А что… Что будет со мной?
- Отдашь своё золото, затем принесешь золото своих товарищей, похоронишь их заодно, починишь дверь, - я показал на разбитую дверь и улыбнулся. – И можешь валить к своей мамочке! И советую оставаться рядом с ней, а то я ведь приду когда-нибудь, проверю…
Похлопав парнишку, которому на вид было лет двадцать, я поднялся на ноги, и отодвинув комод, вышел из комнаты, кивнув хозяевам дома…
***
Чуть позже, я сидел за столом в том доме, который оккупировал, и считал монеты, что мне принес тот парнишка-жираф, который в данный момент был занят тем, что сняв свои доспехи, хоронил павших товарищей.
- Ничего себе! – выдохнула фея, сидевшая на столе, поджав ноги, закончив читать листовку о моем розыске. Суккуб стояла позади меня, время от времени хватая за руку лольку, которая прыгала вокруг, спрашивая, что там написано. – Миллион золотых…
- Что, уже думаешь, о том, чтобы самой прирезать меня? – злобно спросил я. – Может мне тебя сразу в котел бросить, и сварить живьем, так, на всякий случай?
- Н-не надо… У меня и мыслей не было предать вас…
- Ага, пизди больше! – резко выбросив вперед руку, я схватил Линьку и поднес её к себе, специально сунув большой палец ей под платье. – Наверняка ты такую же дичь втирала и Хеинзу, однако ж, смотри, предала его!
- Просто я поняла, что с вами тягаться ему не по силам, а если я останусь с ним, то вы и меня можете ненароком убить… - пробормотала фея, немного покраснев и начав изгибаться от возбуждения, так как я ногтем пальца водил по её маленькой киске. Иногда, всё же, здорово, что здесь не носят труселяндры, ки-ки-ки! – Г-господин, что вы… Ах!
- Оливия, притащи-ка нить потолще! – бросил я суккубу, перестав возбуждать фею. Когда Оливка вернулась, я обмотал довольно толстую и крепкую нить вокруг пояса Линьки, сделав нечто вроде поводка, и вручил суккубу. – Следи за ней! Обмотай нить вокруг запястья, чтобы эта жужелица никуда не могла отлететь от тебя! А если попробует освободиться, то… Кидай её в котел, закрывай крышку и зови меня, даже если будет ночь, усекла?
- Д-да, хозяин, - кивнула суккуб, начав обматывать довольно длинную нить вокруг запястья правой руки. А я тем временем, убрав все монеты, которых общей суммой было сто семьдесят, в мешочек, а его сунув в карман, пошел на выход из дома.
Хочу немного поднять настроение, а для этого, пойду издеваться над тем парнем-жирафом!
***
Ночью, мой мегаофигительный сон, в котором я находился посреди какого-то цветочного поля, а вокруг меня были девки, коих было не меньше сотни, и все были голыми, был жестоко нарушен какой-то тварью, которая влезла в окно спальни.
Услышав странный шорох, я, лежавший на правом боку, как раз мордой к окну, обнимавший Оливку, которая дрыхла со мной, тогда как Линька спала на комоде, привязанная к гвоздь, так, чисто на всякий случай, приоткрыл левый глаз и увидел, что в комнату взобрался какой-то идиот, сжимающий в руке кинжал.
Идиот, сделав несколько шагов к кровати, поглядел сначала на Оливку, что прижималась ко мне, тихонько сопя и беззвучно шевеля губами во сне, стал медленно обходить кровать, и если честно, мне было интересно узнать, наступит ли он на скрипучую половицу или… Вах, не наступил, падла! Обидно, а я-то хотел узнать, насколько полезны суккуб и фея, если вдруг начнётся кипишь… Вернее, я и так понял, что их чутьё – полное говно, раз они не услышали, как довольно немаленький хрен лезет в окно, и крадётся по комнате, но я просто хотел дать им ещё один шанс, ну а раз так, то придётся воспитывать, хе-хе-хе!
Когда придурок встал надо мной, испуганно пыхтя так, что любой бы уже проснулся раз сто, я резко выпустил одно щупальце, и ударив им «отсосина» в живот, отшвырнул его к стене, о которую он ударился, и выронил кинжал. И вот только тогда соизволили проснуться Оливка и Линька, блин!
- Что… Господин! – воскликнула фея, глядя на мужика, что жил в соседнем доме, который пытался подняться, потянувшись за кинжалом, но я быстренько подскочив, подлетел к нему, и с ноги ушатал ему по роже, разбив нос и губы. Подняв кинжал, я уселся перед ним на корточки, и прислонил лезвие к горлу, схватив за волосы.
- Храбрец, значит, да? – злобно прошипел я, пока мужик шмыгал разбитым носом, из которого текла нехилая такая струйка крови. – Решил, что сможешь по-легкому бабла срубить?
Он молчал, трясясь, как осиновый лист, а в его глазах, которые смотрели в мои, читался очень большой, просто огромный страх смерти. Сдохнуть, боялся, короче пиздец, как сильно… Но видимо, моча и жажда больших денег ударили в голову, раз он решился на такой поступок, даже зная, на что я способен. Бедолага…
- Будь ты… Проклят… - прохрипел зверолюд-енот, которому было лет пятьдесят, плюс-минус. – Когда-нибудь… Кто-нибудь… Всё равно покончит с тобой и ты… ты будешь гореть в Аду вечность… кхе-кхе…
- У, какой ты храбрец! И говоришь-то как… Эй, девчонки! – усмехнувшись, позвал я, и обернувшись, поглядел на девчонок – фею, которая сидела на краю комода, свесив ноги, с интересом наблюдающая за мной, и Оливию, которая сидела на кровати, натянув одеяло под самый подбородок, чтобы прикрыть свои сиськи. Вот что мне нравилось в этих двоих, так это их пофигизм, распространяющийся на всех живых существ, кроме их самих! Всё-таки, Хейнз же тоже не был добрячком, и потому я был уверен, что эти двое тоже немало зла совершили за свою жизнь. И в отличие от лольки, которая по-прежнему ебала мой мозг своим нытьем, что я для чего-то должен быть добрее, в глазах суккуба и феи стоял холод.
