Следующими, после того, как Макарий, Ждана и их свиты спешно ушли, докладывали ремесленники. Я решил выложить большинство своих козырей, чтобы, в некотором роде, воодушевить великого князя через его инспекцию, да избавить Ярослава от оставшихся сомнений. Пусть видит, что экономику можно наладить так, что и сто тысяч воинов исполчить сможет.
Первыми докладывали артельщики. Уже четвертое поселение практически готово и туда уже переселяются люди, в основном холопские семьи. Все дома добротные с большими печами и с новшеством — стекольными рамами. Если холопы получали в аренду жилье с правом как личного выкупа своей свободы с недвижимостью, так и временного имущества без выкупа оного, то смерды могли в долг купить жилье, причем я обещал не вводить их по всем правилам в закупы. А как хочешь — холоп ты, али закуп, смерд, выселяйся и иди на все четыре стороны. Для местного населения это было не совсем понятно, а что не понятно — то страшно. Поэтому только три семьи смердов решились. Но почин есть, поселяне уже не бедные, а потрясти их, так и зажиточные.
Отчитались строители и о постройке второй мельницы, второй маслобойне, еще одного горна, ям для выработки селитры. Ну и началось строительство женского монастыря. Там уже стоят две избы, да часовенка. Жаловались строители, что много заказов и не могут они все сделать. И с поселянами некоторыми артельщики поссорились, что отказываются брать заказы.
— Так что нет поселян, что могут работать с древом? — спросил я. — Бери отроков, аще мужей, приставь доброго плотника и научай. Також и всему ремеслу своему.
Краем глаза увидел одобрительный кивок Нечая. Инспекция же не вмешивалась в процесс, а внимательно наблюдала за действом.
Дальше докладывал вызванный со своим сыном Креча. Пчеловоды работали исправно и свечей уже на продажу готовы больше воза отправить, вот только торговать хотят они за соль и еду. Это было понятно, серебра у пчеловодов уже должно быть немало, а крупы исчезли из продажи, да и мяса стало мало, особенно после происшествия с охотниками, которые частенько снабжали рынок дичью. Тут уже Нечай встрял и заверил, что сразу после его отъезда во Владимир, он организует как минимум бартер, так как свечей в церквях всегда не хватает, а продуктов во Владимире в достатке.
Доклад Шестака — парня, который освоил производство бумаги — сопровождался демонстрацией. Было два вида бумаги. Одна — дешевая, которая производилась в основном из соломы. Это была грязная, чуть ли не оранжевая бумага, которая предполагалась для повседневного использования в хозяйственных нуждах. А вот другая бумага была почти белой и более качественной. Ее изготовляли из тряпичной ветоши с добавлением мела. Так же на бумаге был отпечаток, изображавший силуэт ратника с мечом. Продемонстрировали и как на бумаге можно писать. Уже летом, после посевной, начнем учиться фиксировать цифры статистики и писать отчеты на бумаге.
Вопросов по бумаге не было, только молчаливые изумленные переглядывания Нечая со своей группой поддержки. Главе инспекции были подарены пачка бумаги и набор для письма из пяти гусиных перьев и чернильницы.
Дальше держал доклад мельник Демьян. Он явно терялся, так как на совещания не ходил. Если что нужно было, то я сам приезжал. Да и особого контроля не требовалось, так как ремесленник был со мной в доле и отвечал за свою же прибыль. В случае, если бы помола не было, тогда вводились административные методы. Но зачем трогать то, что хорошо работает? Вторая мельница должна быть запущена окончательно через неделю, там уже достраивается склад. Главными же проблемами мельник видит следующие: во время сбора урожая приходится работать и днем и ночью, мышей не могут извести никак, постоянно не хватает мешков для муки и манны. Но количество полученной муки даже меня впечатлило почти семьдесят тысяч пудов. Не думал, что мы так много едим. А еще шестьсот пудов манной крупы, употребление которой я всячески поощряю. В этом докладе я опасался того, что княжьи люди сочтут нас зажравшимися и не нуждающимися в помощи, поэтому уточнил, что мельница работает на весь регион и на город тоже, бывает и из Городца зерно на помол привозят.
Стекольщики были следующими. Рассказывал Заяц, который за последнее время заматерел и постепенно превращался в степенного управляющего производством. Его суетливость и нервозность начала пропадать после того, как получилось-таки производить нормальные зеркала, да закуплена в Смоленске сода. Сейчас же Заяц и вовсе в своем докладе пошел на конфликт с авторитетным Дареном. Претензии были связаны с тем, что последний старается постоянно перебивать цену на уголь, или даже угрозами выкупает этот стратегический ресурс производства. Однако, несмотря на некоторые сложности, вполне преодолимые, производство стекла выросло во двое по сравнению с прошлым годом. Зеркал уже сделали двадцать пять карманных, десять в полный рост. Еще три зеркала находятся у ювелира на обработке рамы.
— Зеркала торгуют немцы па две сотни гривен, — не выдержал один из членов инспекции.
— По боле, можно и за четыре сотни сторговать, — спокойно ответил я под удивленные взгляды на меня членов инспекции. Они прикидывали, сколько денег уже можно было сладить только с одного производства.
Были доклады и Лады — управляющей прядильным и ткацким производством. Как всегда — много шерстяной и льняной нити, чуть меньше ткани, но больше чем потребности поместья раза в четыре. Возможно и расширение, так как овец становится все больше и на этот год запланировано чуть увеличение посадок льна, относительно прошлого. На Ладу я повесил еще изготовление пеньки и веревок из нее. Под коноплю так же поле подготовлено.
Кратко поговорили о работе пристани, рынка, гостиного двора. И на последних докладах работы колбасного цеха, коптильне, сыроварне, когда у инспекторах уже появилось обильное слюноотделение, я предложил проехать в гостиный двор, где и пообедать.
Пока ехали в порт, все молчали. Я так же не хотел набиваться и требовать каких-либо комментариев. Проанализировав некоторые моменты отдельных докладов, я все же пришел к мнению, что молчание — знак удивления или восторга, или я уже звездную болезнь заработал. Между тем, темпы роста производств были недостаточны, сырья не хватало, торговых связей и логистических цепочек не хватало, и работать над этой проблемой некому.
— Бояре, снедь буде токмо та, что вы аще не снедали, — предупредил я всех собравшихся.
Военная инспекция так же уже была здесь, в сопровождении Филиппа и Гаврилы. Сегодня они инспектировали городские укрепления, наличие средств обороны. Уже завтра Филипп будет показывать и рассказывать о воинской школе, а смотр личного состава назначен на послезавтра, напоследок устроим учения.
Сначала за обедом была дегустация напитков. Ликеры, настойки, наливки, вино как заморское, так и ягодное местное. Нечай, как и Любомир, посмотрев на своего товарища, отказались, от хмельного, остальные же слегка подпили. В ресторане гостиного двора не было людей, а здание было оцеплено. Вот такие меры предосторожности и демонстрация «потемкинской деревни».
На стол подали редиску, выращенную в одной из двух теплиц, печеную дольками картошку, котлеты, колбасы трех видов, сыры, гороховый суп с копченостями, наваристый борщ, фаршированных щук, пирожки картофельные с грибами и мясом, голубцы. На десерт было бизе и пахвала, а так же карамель, как и кусковой сахар.
Стол ломился от еды, но гости не спешили пробовать неизвестную еду, пришлось подавать пример.
— Я не ведаю, яко же все то, что я узрел, правда, аль морок. Коли не кривда, то зело добро и для тебя и для великого княжества и Руси, — высказался Нечай и внимательно осмотрел редиску.
Глава 6. Два дня, окончательно изменившие историю
— Полковник Филипп, тревога! — выкрикнул я, дождавшись, когда большинство людей за столом перестанут есть.
— Что? — не поверил в услышанное Филипп.
