Сильвестр положил голову на стол и тяжело вздохнул.
— Я знал, что чистка вызывает проблемы повсюду, но если они даже не могут найти библиотекарей для Королевской академии, Суверения сейчас должно быть испытывает большие трудности.
Власть в Суверении принадлежала победителям в гражданской войне, и поскольку Эренфест оставался нейтральным, наши связи с ними были практически несуществующими. Вдобавок ко всему, немногие студенты из Эренфеста имели достаточно впечатляющие оценки, чтобы заслужить приглашение на чаепития высокоранговых герцогств, так что была огромная нехватка сведений такого рода.
— Профессор Соланж действительно работала в библиотеке без помощи Шварца и Вайса, и ей приходилось очень непросто. Я предложила оказать ей некоторую помощь, но без разрешения Суверении это оказалось невозможно. В конце концов мы договорились, что я буду предоставлять ей ману во время своего пребывания в Академии. Принц сказал, что я могу делать все, что захочу, пока я нахожусь там.
— Сильвестр, похоже, удочерение Розмайн было правильным решением. Если бы она была просто главой храма и моей дочерью, Суверения уже забрала бы её, — прокомментировал Карстедт, когда его осенило.
— Да, это и вправду так, — ответил Сильвестр, гордо выпячивая грудь от того, что усыновление было его идеей.
Лично я с удовольствием переехала бы в Суверению и работала бы в библиотеке Королевской академии.
— И все же подумать только, что ты стала их хозяйкой, даже не прикоснувшись к ним. Ты действительно что-то с чем-то… — вслух размышлял Фердинанд.
— Но в любом случае, в отчете Хиршур говорится, что она обнаружила множество магических кругов, вышитых на двух магических инструментах. Мы подробно обсудим их позже.
— О, это напомнило мне кое-что. У меня на самом деле куча посылок для вас от профессора Хиршур. Она хочет, чтобы вы починили магические инструменты, которые вы сделали для нее в прошлом. Кроме того, оказывается, нам нужна ваша помощь со Шварцем и Вайсом.
На его губах заиграла довольная улыбка. Казалось, сейчас самое время рассказать ему о других вещах, которые у меня были припасены для него.
— Что касается подарков, то я так же привезла песни, посвященные Богиням Света и Мудрости, которые сочинила вместе с Розиной. Я была бы вам очень признательна, если бы вы их аранжировали. Песня для Богини Света будет передана леди Эглантине принцем Анастасием.
Сильвестр нахмурился.
— Розмайн, я об этом не слышал…
— Разве я не упоминала об этом миг назад? Я сказала, что принц Анастасий велел мне сочинить песню, а потом сказал, что она ему не нужна, и с недовольством удалился. Нет ничего удивительного в том, что влюбленный человек ведет себя так странно, и, к тому же он первый ко мне обратился по этому поводу, и я решила, что лучше все-таки передать ему песню. Вы бы предпочли, чтобы я просто отдала её Эглантине напрямую? — спросила я, заставив Фердинанда снова начать массировать виски.
— Сначала ты должна спросить принца, каковы его намерения. Не принимай подобные решения самостоятельно.
— Хм? Но я не могла этого сделать, — ответила я, качая головой. — Я обещала не пытаться завязать с ним общение первой, помните?
Я не собиралась нарушать обещание, данное члену королевской семьи.
— Розмайн, неужели ты действительно намерена игнорировать просьбу принца по такой незначительной причине?!
— Только не говорите что такого никогда никто не делал. Я просто жду, что он предпримет. Я терпеливо жду, когда принц Анастасий свяжется со мной. Он придет ко мне, когда вспомнит, что ему это нужно.
— Неужели ты окончательно потеряла рассудок? Принц никогда не придет к тебе.
— Он придет. Я имею в виду, что однажды он пришел в библиотеку, когда я читала, и утащил меня за собой, — сказала я, снова ощущая гнев и разочарование от воспоминаний того как у меня украли целых четыре дня чтения.
Трое моих опекунов потрясенно смотрели на меня.
— Розмайн! — воскликнул Сильвестр. — Ты хочешь сказать, что он не вызывал тебя, пока ты была в библиотеке, а пришел за тобой лично?! Ты заставила его прийти к тебе?! Это безумие!
— Хм? Но мне самой не хотелось с ним разговаривать. Как я уже много раз говорила, я обещала первой не начинать с ним разговор, так что…
— Розмайн, возьми назад это свое обещание, — сказал Фердинанд. — Ты хочешь, чтобы принц появлялся и уводил тебя за собой каждый раз, когда ты ему нужна? Ты хочешь, чтобы люди решили, что ты достаточно важна для самого принца, чтобы сблизиться с тобой? Твои действия создают просто прекрасные условия для самых немыслимых слухов, и ты наживешь так много врагов, что у тебя больше не будет времени на чтение.
Осознав, что принуждение Анастасия самолично вызывать меня по делам, которые можно легко решить с помощью ордонансов или писем, съест мое драгоценное время чтения, я прижала руки к щекам и закричала.
— Я заберу обратно обещание, как только вернусь в Королевскую академию! Я не хочу терять еще больше времени на чтение!
— Боги мои…! С твоим полным отсутствием социальных навыков, может быть, для всех будет лучше, если ты будешь все время проводить в библиотеке, — с кислым видом сказал Фердинанд, на его лице была ясно видна усталость.
Моя признательность к нему после этих слов сразу же взлетела до небес.
О, и другие тоже согласны что мне лучше остаться в библиотеке? Да! Мы должны сделать этот день ежегодным праздником! Я не хочу забыть этот момент!
Я была так переполнена ликованием, что резко встала и вскинула обе руки:
— Фердинанд, вы сейчас для меня подобны богу! Восхвалим Бо…
— Я не нуждаюсь в молитвах. Сидеть.
— …Слушаюсь.
— Розмайн, ты больше не совершала никаких ошибок в общении с королевской семьей? — спросил Сильвестр, и его дрожащий голос прозвучал почти как крик муки. — Пожалуйста, скажи мне, что это все, что ты сделала!
Я подробно описала события после того, как Анастасий пришел забрать меня из библиотеки. Он оттащил меня, я выпила зелье, а потом у меня так помутилось в голове, что я потеряла сознание.
— Почему принц забрал тебя? — спросил Фердинанд.
— Он жертва любви, — ответила я. — Он хотел знать, что мы с леди Эглантиной обсуждали на нашем чаепитии.
Я объяснила, что Эглантина боится стать причиной новой войны и не хочет, чтобы принц сопровождал её во время выпускной церемонии. Я также упомянула, что Анастасий принял какое-то решение, услышав эти пожелания.
— Посмотрим, что еще…? Я научила принца Анастасия моей песне, посвященной Богине Земли. Кроме того, поскольку я сказала ему несколько довольно грубых вещей, я предложила ему в качестве извинения заколку для Эглантины. Он с радостью согласился на это. Вот и все.
— Подожди. Почему ты не переговорила с нами, прежде чем предложить сделать ему шпильку?
— Хм? Это просто пришло мне в голову, как способ заработать несколько очков с ним, посылая письмо с благодарностью за его заботу и сообщая ему, что я буду отсутствовать в Академии.
Мои опекуны разом подняли брови, потрясенные тем, что за три дня, которые они мне дали, я умудрилась натворить все это. Фердинанд с грохотом поднялся с кресла, подошел ко мне с леденящей сердце улыбкой и ухватил пальцами за щеки.
— Розмайн, разве я не учил тебя думать, прежде чем действовать? Не исполнять сразу то, что приходит на ум? Я думал, что ты поняла важность обсуждения столь важных вещей, но, похоже, моего наставления было недостаточно. Или оно просто растаяло вместе со сгустками маны за эти два года?
— Я проу прошшя!
Он принялся кричать на меня, чтобы я не принимала решения самостоятельно, когда не уверена в чем то, и что бы вместо этого посылала сообщения домой для консультации.
Вильфрид делал как раз это. Он, очевидно, послал много вопросов в Эренфест, когда искал способы сдержать меня. Я хлопнула в ладоши, понимая, что это действительно был вполне рабочий вариант, и мои опекуны все как один положили головы на руки, теперь полностью осознавая, что они недостаточно подготовили меня для Королевской академии.
