Я положил руку ему на плечо, успокаивая.
– Всё хорошо, брат, я тебе верю. Я знаю, что ты никогда не тронул бы Эйлин.
– Что делать, Илос? Поверит ли мне Исар?
– Он наш брат и поверит. К тому же я видел, что это она тебя целовала.
– Эта правда разобьёт ему сердце, – на выдохе озвучил Шейн.
Я сжал челюсти и посмотрел в направлении кабинета, где запер Эйлин.
– Тогда мы вообще ничего не будем говорить Исару. Уверен, что это всё какое-то недоразумение. Ты в порядке? Тебе уже лучше?
Шейн дёрнул головой, но следом кивнул увереннее.
– Пойдём, я провожу тебя в твой павильон.
– А что с Эйлин? – спросил брат, пока я помогал ему подняться.
– С ней я сам разберусь.
Поддерживая брата, я отвёл его к нему в павильон и уложил в кровать. По дороге мы встретили охранников, но взмахом руки я отогнал их прочь, боясь, что любые чужие эмоции ухудшат состояние Шейна. Убедившись, что с ним всё будет хорошо, я бегом вернулся за Эйлин, которая, к моему удивлению, продолжала сидеть на мягких подушках там, где я её и оставил. Она лишь подняла на меня недоумённый взгляд карих глаз, когда с горящей свечой я подошёл к ней ближе.
– Илос?
– Ты пришла в себя? – Хоть я не испытывал к Эйлин неприязни, но понял, что она могла стать огромной проблемой в отношениях между мной, Шейном и Исаром, поэтому, как бы я ни старался смягчить голос, мои слова звучали прохладно.
– Да… кажется.
– Ты чувствуешь запах персиков?
– Нет, уже нет. Он был такой приторный, Илос. – Она нахмурила брови и, заметив, что сидит в ночной сорочке, торопливо запахнула верхнюю накидку, отданную ей Шейном.
– Что ты помнишь? – продолжил допрос я, игнорируя её смущение. Меня не волновало тело Эйлин, я смотрел ей в глаза.
– Мне не спалось, и я пришла сюда. Хотя не знаю зачем, может, я хотела почитать книгу?
– Что было дальше? – напомнил я, когда Эйлин растерянно умолкла, словно ждала от меня ответа на свой вопрос.
– Затем…
Она потёрла переносицу бледными пальцами.
– Затем я встретила Шейна, он что-то спрашивал, но этот запах… мне стало трудно дышать. В груди сдавило, мне казалось, я такая голодная… а потом я… я… Шейн, потом Шейн…
Она вскинула на меня испуганный взгляд.
– Илос, я же не?.. Мы ничего не… Я поцеловала его? Я этого не хотела… Я не могла!
Её начало трясти, слёзы собрались в глазах, и я смягчился, присев перед ней на корточки.
– Успокойся, Эйлин. Дальше поцелуев ничего не произошло. Возможно, и поцелуй-то был всего один.
– Я не хотела, Илос! Я люблю Исара. Клянусь, я люблю только его!
– Я зна…
– Ты же не расскажешь?! – Она схватила меня за руку, отчего я едва не упал назад. Прикосновение было мне неприятно, я хотел отцепить её пальцы, но не стал, заметив встревоженное состояние Эйлин. Однако самым гнетущим было моё предчувствие, шепчущее, что произошедшее – не её вина вовсе. Я был почти уверен, что Теяла приложила к этому руку. Но, даже догадываясь о правде, я всё равно злился на Эйлин, потому что она не смогла совладать с собой.
– Я не расскажу, но и ты молчи.
– А Шейн?
– Шейн не расскажет. Мы все просто забудем об этой ночи.
Эйлин расплакалась и закивала так энергично, что мне стало жаль её. Девушку, попавшую прямо в эпицентр наших семейных противостояний. Шейн и Тея наша родная кровь, и мы простили бы им практически всё. Но как бы мы поступили с ней? На мгновение я задумался, стану ли хоть немного колебаться или моментально приму сторону Шейна, если правда выйдет наружу.
– Пошли, Эйлин. Я отведу тебя к Исару, – заверил я, когда она утёрла слёзы.
Я аккуратно помог ей подняться, но держался на расстоянии, не зная, как справиться с разрывающими меня жалостью и раздражением. Я довёл Эйлин до павильона Исара, немного поговорил с ней, убеждаясь, что она пришла в себя, и предусмотрительно забрал накидку Шейна.
Эйлин скрылась в доме, дверь за ней закрылась, а я сорвался с места и побежал к сестре. Была глубокая ночь, но её павильон стоял на некотором отдалении, поэтому я не заботился о шуме и с грохотом сдвинул входную дверь. Наспех сбросил обувь и ворвался к сестре в спальню, не думая, что стоило бы постучать.
Тея не спала. Она лежала на кровати, листая книгу под одиноким светильником с несколькими горящими свечами. При моём появлении она с озадаченным видом приподнялась и села. Помимо жара летней ночи в спальне витали ароматы сожжённых благовоний.
– Что ты натворила?
Я думал, что первый вырвавшийся злой крик будет самым громким, но на деле фраза больше походила на болезненный стон.
– Илос, что случилось?
Небрежно растрёпанные волосы и растерянное изумление в широко распахнутых глазах. Даже спадающая лямка тонкой ночной сорочки на плече придавала ей настолько правдоподобный образ самой невинности, что и представить было нельзя, на что способно её сердце.
– Не играй со мной, Тея! Я знаю, что тебе не нравится Эйлин, но поступать так с Исаром! А Шейн! – Я угрожающе потряс тёмно-синей накидкой брата, которую до боли сжимал в кулаке, а затем с раздражением откинул в сторону. – Чем он такое заслужил?!
Уже после упоминания Исара Теяла хотела ответить, но когда она услышала имя среднего брата, на её лице появились настоящее замешательство и тревога.
– Что произошло с Шейном?
– Будто ты не знаешь?! – со злым смешком отозвался я и принялся вышагивать по спальне, как запертый в клетке зверь, не отрывая от сестры испытующего взгляда. – Я не спрашивал тебя раньше, но спрошу сейчас. Что у тебя за побочный Дар? Как ты вынудила Эйлин наброситься на Шейна и забыть о её любви к Исару?
Я подошёл к Теяле и опустился на колени перед кроватью, но не умоляя, а желая быть на одном уровне с лицом сестры и показать, как она расстроила меня, ведь братья не заслужили участи быть вмешанными в происходящее между нами.
– Если Эйлин не смогла подавить глупое желание, то она и вовсе не любит Исара, – сердито ответила сестра. – Она недостойна быть рядом с ним.
– Эйлин обычный человек, Тея!
– У неё есть Дар! Ты же смог воспротивиться, да и остальные тоже, хоть и с трудом!
– Я – Первый! Я – твоя кровь, и у нас часто есть привилегии! – вновь рявкнул я и неожиданно оцепенел, поняв услышанное. – Подожди… остальные?
Она закусила губу и испуганно отодвинулась.
– Ты применяла это на других братьях?
– Нет…
– Ты делала с ними то же, что сделала со мной? – я продолжал спрашивать спокойно только потому, что не мог понять, что должен чувствовать по этому поводу.
– Нет! Нет, Илос. Как с тобой – не было!
От её ответа я запутался сильнее. Усилием воли я подавил дрожь и нарастающий злой вопль. Ткань простыни затрещала у меня в кулаке, а перед глазами от гнева заплясали белые пятна. Я шумно вдохнул и выдохнул, силясь успокоиться, а Тея предусмотрительно не издавала и звука. Стараясь не выходить из себя, я вернулся к тому, что изначально привело меня к сестре в столь поздний час.
– Шейну было плохо, Тея. Он задыхался от эмоций Эйлин, от того, что ты с ней сделала. Брат даже не мог её оттолкнуть.
– Шейн… он в порядке? – Теяла выглядела искренне обеспокоенной, поэтому я коротко кивнул.
– Сейчас да. – Я схватил её за руку и грубо усадил на место, пресекая попытку встать и отправиться к брату. – Оставь его, дай ему отдохнуть! Ни ты, ни я не выйдем из этой комнаты, пока ты не расскажешь мне всё.
Я подтолкнул её глубже на кровать, а сам, подобрав ноги под себя, сел напротив, спиной к двери, преграждая ей путь. Мне было всё равно, что она сидела в одном нижнем платье, когда я был полностью одет, включая верхнюю накидку. Я решил не давать ей больше ни единого шанса уклониться от ответа.
– Мой побочный Дар… желание или жажда, – неуверенно заговорила она, но затем слова полились свободнее, словно Тея ждала подходящего момента, чтобы поделиться. – Я не знаю, когда именно это началось. Просто однажды заметила, что способна подталкивать людей к действиям или заставлять их желать. Это может быть что угодно: еда, богатства, власть, человек. Таков мой побочный Дар, если я применяю его намеренно. Однако ещё он работает и вне зависимости от моего желания.
