В любом отделе полиции ГДР (или милиции СССР) есть своя дежурная часть, в которой на видном месте всегда развешены фотографии пропавших людей или разыскиваемых преступников. Сильвия просто указала дежурному полицейскому на своё фото с надписью об её пропаже и личными данными. Дежурный срочно вызвал следователя…
* * *
Под вечер комендант дрезденского гарнизона подполковник Кузнецов Петр Константинович, удивляясь редкому спокойному дню, засобирался домой к жене и детям.
Приятные сборы прервал звонок дежурного по комендатуре:
— Товарищ полковник, немцы из полиции!
— Пропусти, — приказал Кузнецов, устало опустился за рабочий стол и задумался: «Ну, вот тебе и тихий рабочий день. Понеслась п…да по кочкам!»
Дежурный пропустил в кабинет двух полицейских: одного в форме, другого в штатском и немецкого переводчика. С полицейским в форме советский комендант был знаком, один из служивых оказался заместителем начальника полицейского управления города по уголовным делам по имени Бернд Вебер, с которым коменданту периодически приходилось сталкиваться по службе.
Полицейского в гражданке Кузнецов видел впервые. Бернд сам представил его как следователя по делам несовершеннолетних. Немецкий следователь объяснил коменданту, что сейчас у них в управлении находится несовершеннолетняя девушка по имени Сильвия, которая утверждает, что ещё в субботу вечером советский военнослужащий по имени Толик, используя её наивность и неопытность и посулив в подарок кофе и конфеты, обманом завлёк её в свою комнату общежития, где насильно удерживал её в течение трёх суток и совершал с ней действия сексуального характера. И только сегодня ей удалось сбежать, а в комнате осталось нижнее бельё. В настоящее время с девушкой проводятся необходимые медицинские экспертизы. Сильвия хорошо запомнила адрес русского общежития и дверь комнаты негодяя на втором этаже.
Комендант гарнизона вздохнул, вызвал по селектору своего заместителя, открыл сейф и вытащил резиновую дубинку, подаренную лично начальником полицейского управления Дрездена. Заместитель коменданта гарнизона, всё ещё старший лейтенант Скрипка Александр Юльевич вошёл и доложил о прибытии.
Майор тяжело посмотрел на своего зама:
— Саша, вроде у нас объявился любитель молоденьких девочек. Возьми двух бойцов с караула и готовь машину. Сейчас мы спустимся. Вначале заедем в управление полиции, посмотрим на потерпевшую.
В отделе немецких и советских работников правоохранительной системы ждали Сильвия со своим папой. На столе следователя в качестве доказательства лежала советская жестяная банка кофе. Папа девушки рвал и метал, требуя немедленного суда над похитителями его дочери. Бернд Вебер был опытным полицейским, успокоил и пообещал возмущённому отцу быстро разобраться в ситуации.
В это время подполковник Кузнецов внимательно разглядывал потерпевшую:
— Девочка, где-то я тебя видел?
— В ГДО на танцах, товарищ майор, — подсказал старший лейтенант, сам большой любитель оторваться от тягот и лишений воинской службы.
— Так точно! Мы же их тогда ещё летом скопом привезли в комендатуру и вызвали соцработника с администрации. Эта подруга точно там была! А на вид и не скажешь, что несовершеннолетняя…
Переводчик вполголоса перевёл диалог русских офицеров. Полицейские переглянулись, и следователь быстро вышел из кабинета.
К общежитию «Ледокол» подъехали на двух машинах: полицейская ВАЗ-2106 и УАЗ коменданта гарнизона. Вперёд пропустили Сильвию, которая спокойно и уверенно указала пальчиком на дверь комнаты прапорщика Тоцкого.
Майор Кузнецов отстранил немцев в сторону, жестом показал автоматчикам с караула подняться ближе и несколько раз требовательно ударил дубинкой по двери…
* * *
В жизни начальника вещевого склада прапорщика Тоцкого иногда случались дни и вечера, когда он оставался дома совершенно один. Без подруг и гостей. А гости, если и были в комнате Анатолия, то в основном женского пола.
В этот вечер прапорщик оказался дома совершенно один и, вооружившись пассатижами, тщетно пытался переключить канал на своём стареньком телевизоре «Рекорд» с ГДРовского ДФФ (DFF — Deutsches Fernsehfunk) на западногерманские телеканалы АРД или ЦДФ, по которым советский прапорщик собрался скоротать вечер за просмотром эротики. Толику нравились западногерманские эротические передачи. Не банальную порнуху, а именно изящную эротику. Старания советского прапорщика в порыве к прекрасному и вечному прервал резкий стук в дверь.
Первая мысль: «Посыльный?» быстро улетела в открытую форточку. Уже поздний вечер, склад закрыт и сдан под охрану. Вторая мысль: «Нежданная гостья» поднялась волной в груди и ниже, но быстро опустилась ещё ниже. Дамы так не стучат…
И кого это шайтан принёс, на ночь глядя?
Анатолий открыл дверь и с удивлением увидел, что сегодня шайтан занёс к нему в гости коменданта гарнизона в сопровождении двух вооруженных сержантов. Прапорщик Тоцкий был хорошо знаком с подполковником Кузнецовым. Однажды весной по наводке жены начальника штаба полка через самого начальника штаба к нему обратился Пётр Константинович (он так и представился прапорщику) с деликатной просьбой выбрать и достать французские духи для супруги к Международному Женскому Дню.
И кто же откажет в такой милой услуге коменданту гарнизона? Военнослужащий мотострелкового полка совершил деяние, подпадающее под особо тяжкую статью под номером 88 УК РСФСР, а именно поменял у своего друга, начальника войскового стрельбища Помсен, восточные марки, выданные комендантом, на западные и купил в «Интершопе» флакон французских духов «Chanel No.5»
Супруга коменданта осталась довольна подарком, а комендант дрезденского гарнизона, не смотря на свою должность, мог остаться вполне благодарным человеком.
Но, только не в данном случае! Супружеская чета Кузнецовых растила и воспитывала двух дочерей, поэтому старший офицер, как всякий нормальный мужик, относился крайне отрицательно к случаям любого насилия по отношению к женскому полу. И для него было не важно — какой национальности была жертва.
Но, даже сейчас, хорошо зная репутацию прапорщика, майор искренне удивился:
— Тоцкий, даже ты стал малолеток окучивать! Тебе что, засранец, взрослых баб мало?
Комендант без всякого приглашения вошёл в жилую комнату прапорщика, тем самым нарушив неприкосновенность жилища, данной Конституцией всем гражданам СССР прямо с рождения. А кого это хотя бы раз волновало в данный период времени и в советском гарнизоне?
Хозяин холостяцкой комнаты ничего не понимал и в ответ задал вполне резонный вопрос:
— Товарищ подполковник, каких малолеток? Когда и где?
— Да вот прямо здесь, засранец! Женские трусы стал коллекционировать? Давай вытаскивай свою коллекцию, ё…рь-стахановец! Иначе сейчас обыск проведём, полиция уже здесь.
— Да какие трусы? Объясните толком.
— В камере следователь всё объяснит. Одевайся быстро!
Комендант приказал своему помощнику закрыть дверь комнаты прапорщика и опечатать, чтобы завтра с утра провести обыск по всем правилам и инструкциям. Такие тонкости надо было обязательно соблюдать только из-за немцев. Была бы девчонка русская, перевернули бы всю комнату вверх дном и обязательно бы нашли то, чего искали. А протоколы можно было и потом оформить. Но, только не с немцами. Орднунг, понимаешь ли… Едрит его в корень!
Прапорщика доставили под конвоем в кабинет коменданта гарнизона. Полицейский ВАЗ-2106 прибыл следом. Немецкий следователь попросил для процедуры опознания привлечь двух военнослужащих одной комплекции и одного роста с задержанным.
С гауптвахты привели двух лейтенантов в гражданке, доставленных ещё вчера пьяными с Дрезденского вокзала. Офицеры хотя и успели протрезветь, но не могли понять, чего от них желает комендант гарнизона. Кузнецов рявкнул, приказывая обоим быстро умыться, привести себя в порядок и сесть рядом с прапорщиком в ветровке и джинсах.
А то, что один из офицеров оказался казах по национальности, а второй армянин — никого не волновало. Для немецкого следователя все русские выглядели на одно лицо. Для протокола были важны рост и комплекция. Наконец-то все уселись, понятые заняли свои места.
