Водитель наклонил голову к плечу. Внезапный эмоциональный всплеск товарища по несчастью вызвал у него неподдельный интерес.
– И что? – спросил он.
– Нужно что-то делать! – взмахнул руками Сергей.
– Есть конкретные предложения?
Сергей выхватил из кармана мобильник. Нажал кнопку снятия блокировки. Сети не было.
– Проклятие!
Сергей принялся размахивать телефоном над головой, надеясь поймать сеть.
Глядя на него, водитель тоже достал из кармана мобильник.
– Мой тоже не ловит, – сообщил он.
Косарев в отчаянии обхватил голову руками.
– Давай-ка, садись, – водитель похлопал ладонью по гулкой крыше. – Подумаем, что делать.
Косарев обреченно вздохнул и уселся по другую сторону люка.
– Как тебя зовут-то? – спросил водитель.
– Сергей, – ответил Косарев. – Сергей Леонидович Косарев.
– Ну, а я – Володя, – представился водитель. – Фамилия Шумилов. И давай, если не возражаешь, сразу на «ты».
Косарев безразлично дернул плечом. Какая разница, если этот Володя «тыкал» ему с самого начала. Видно, у всех водителей манера такая.
– Ты, Сережа, как я понимаю, приезжий?
– Ну и что с того? – Косарев ударил кулаком по крыше автобуса.
Крыша гулко ухнула в ответ.
– Да ничего, – развел руками Володя. – Я просто разговор пытаюсь завести. Нам ведь тут сидеть еще часов пять, а то и поболе.
– Это как же ты высчитал?
– Сейчас без десяти час. Светает в шесть. Как рассветет, увидим, куда это мы влетели. Если сможем, выберемся сами. Нет – придется людей ждать. А они раньше семи точно не появятся.
– А если автобус к тому времени полностью утонет?
– Ну, в нас еще и собственный рост есть. Хотя… – Володя склонился над люком и снова щелкнул зажигалкой. – Грязь поднялась совсем немного, – сообщил он. – Но, по-моему, она горячей становится.
Склонившись над люком, Сергей почувствовал, как в лицо ему пахнуло горячим, смрадным испарением.
– Гадость какая! – зажав нос ладонью, отшатнулся Косарев. – Что это такое?.. Мы что, сбились с пути?
– Смеешься? – с обидой в голосе спросил Володя. – Я это место сегодня семь раз проезжал, туда и обратно. Лужа здесь была. Большая, но неглубокая.
– А сейчас что?
– Ты у меня спрашиваешь?
– А у кого же еще? Ты здесь каждый день ездишь, а я вообще первый раз в вашем городе.
– Да, на поезд ты теперь опоздаешь, – с сочувствием покачал головой Володя.
– Черт с ним, с поездом. – Сергей плюнул в раскрытый люк. – Новый билет куплю. Лишь бы выбраться отсюда.
– Ну, конечно, выберемся, – заверил его Володя. – Как же иначе?
Сергей посмотрел по сторонам. Темнота. Ни единого огонька во мраке. Ни проблеска. Только луна и звезды над головой.
– Место какое-то глухое, – зябко передернул плечами Косарев. – На город не похоже.
– Тринадцатый микрорайон, – произнес Володя так, словно это все объясняло.
– Здесь что, никто не живет?
– Ну, можно и так сказать. – Володя накинул на плечи джинсовую куртку, достал из кармана сигарету и, щелкнув зажигалкой, прикурил. – Когда рассветет, сам увидишь, что это за место. Говорят, что лет двести, а то и поболе тому назад здесь было кладбище. Потом, уже перед самой революцией, кладбище, ну, вернее, то, что от него осталось, срыли, а на его месте устроили городскую свалку. Сто с лишним лет сюда свозили мусор со всего города, прессовали и укладывали ряд за рядом, один слой на другой. – Демонстрируя, как именно складировался городской мусор, Володя сделал несколько круговых горизонтальных движений раскрытой ладонью, как будто что-то приглаживал. – Наверное, если до самых нижних слоев докопаться, много интересного найти можно. В историческом плане. Да только археологическими изысканиями заниматься никто не стал. Два года назад какая-то частная строительная контора взялась построить на месте свалки жилой район. В плане, так сказать, муниципальной застройки.
– А мусор как же? – поинтересовался Косарев.
– С мусором, понятно, нужно было что-то делать. – Володя затянулся в последний раз и кинул окурок в открытый люк. – Поначалу хотели все на своем месте оставить. Засыпать мусорные завалы песком, выровнять, затем чернозема привезти, деревьев, кустиков, травки понасадить и среди всего этого благолепия начать строительство. Но какой-то из комитетов этот проект утверждать отказался напрочь. Тогда решили мусор убрать.
– И куда же убрали залежи мусора, накопившегося за сто лет? – удивился Косарев.
– Вот то-то и оно, что некуда оказалось, – кивнул Володя. – Но строители техники понагнали и небольшую площадку на краю свалки все-таки расчистили. Видно, задумка у них была такая: сначала пару-тройку домов на краю свалки построим, квартиры продадим, вот и будут деньги на то, чтобы новую площадку под строительство расчистить. А вот не получилось! – Володя хлестко ударил ладонью о ладонь. – Поначалу-то вроде как все нормально двигалось. Даже автобусный маршрут к строящемуся микрорайону протянули. Но когда первый дом уже был закончен и два других кверху тянуться начали, вышла у фирмачей какая-то затыка. В чем там дело было, точно не знаю. Кто-то говорит, что строительная фирма подзалетела на каких-то финансовых махинациях, и хозяева ее вместе с деньжатами быстренько за кордон слиняли. По другой версии, строительство Госсанэпидемнадзор запретил. Вроде как нашли на месте свалки какую-то гадость, с человеческой жизнью несовместимую. Но лично я думаю, что ерунда все это. Были бы у фирмы деньги, так и до врачей бы им никакого дела не было. Одним словом, весь Тринадцатый микрорайон – это один новенький девятиэтажный дом и два незаконченных каркаса. Которые, скорее всего, никто уже достраивать не станет, потому что по решению городских властей с завтрашнего дня даже автобус туда ходить не будет. Мой рейс сегодня последний был. И вот, надо же, так вляпался.
Последнюю фразу Володя произнес не с обидой, не с горечью, не с досадой даже, а совершенно спокойно, просто констатируя факт. Ну, вляпался, мол, и вляпался – с кем не бывает?
У Косарева мысль работала в ином направлении.
– Но если здесь никто не живет, значит, и помочь нам никто не сможет. – Сергей вновь почувствовал признаки приближающейся паники, которые почти сошли на нет, пока он слушал Володин рассказ. – А если так, – произнес он совсем уж упавшим голосом, – значит, мы утонем в жидкой горячей грязи.
Ужасная перспектива, что и говорить.
Сергей прикрыл глаза, пытаясь мысленным взором углядеть золотистый пляж с набегающими на песок прозрачными синими волнами. Но даже с опущенными веками он видел вокруг себя только грязь. Черную, вонючую, горячую – почему, черт возьми, она еще и горячая? – грязь.
– Нет, люди здесь живут, – спокойно возразил ему Володя. – Их просто немного, человек двадцать. Все больше пожилые – спят уже давно. Зато просыпаются рано.
– И что же, мы с утра пораньше орать начнем?
– Посмотрим. Может, кто из дома выйдет. Тогда и орать не придется.
Какое-то время они сидели молча.
Володя снова закурил. Предложил сигарету Сергею. Но Косарев отказался. Он вот уже год, как бросил курить, и пока не видел достаточно веской причины начинать это дело заново.
– Сколько времени? – спросил Косарев.
Володя щелкнул зажигалкой и посмотрел на часы:
– Половина третьего.
– А что за бортом?
Володя приподнялся и наклонился над люком.
– Прибывает, – сказал он. – Но медленно. Если будет продолжаться в том же темпе, до утра дотянем.
– Должно же быть у этой ямы дно, – буркнул Сергей.
– Должно, – согласился Володя. – Но может и не оказаться.
– Это как же? – не понял Косарев.
– Откуда здесь взялась эта яма?
– Не знаю.
– Ну вот.
Что означало это «вот», Сергей не понял. Но решил не уточнять.
Володя и сам не знал ответа на свой вопрос. Но от природы ему был свойствен оптимистичный взгляд на все, что происходило вокруг. Еще в детстве, когда он расстраивался по поводу полученных в школе плохих отметок, дед говорил ему: «Запомни, Вовка, если расстраиваться из-за всякой ерунды, то эдак свихнуться можно». После чего дед поднимал кривой указательный палец с пожелтевшим от табака ногтем и многозначительно изрекал: «Мир устроен сикось-накось». Тогда Володя еще не понимал, что такое «сикось-накось», но дедова философия ему нравилась, потому что была проста и могла объяснить практически все, включая законы дарвинизма, теорию относительности Эйнштейна и принцип Паули. А со временем он и сам смог убедиться в том, насколько прав был дед в своих выводах по поводу основ мироздания.
– Ты сам-то по какой нужде к нам прибыл? – спросил Володя у грустно притихшего товарища по несчастью.
– В командировку, – ответил Сергей, не поднимая головы. – Всего на один день.
– В командировку, говоришь. – Володя озадаченно потер подбородок. – А что за дело, если не секрет?
– Да какой там секрет, – вяло махнул рукой Косарев. – Я в проектном бюро работаю. Привез документацию, которую мы для вашей фабрики подготовили. «Главстальнефтьбумпластик» – знаешь такую?
