Я же вскакиваю на подоконник и оттолкнувшись делаю двойной пируэт вертикально вверх. Толчок пятками от стены и перелет над разряженным воздухом. Приземляюсь же рядом с ошеломленным Еремеем.
— Чего стоим? — рычу. — Атакуем!
Он срывается, я пристраиваюсь за ним.
Боевики открывают по нам огонь. Пули рикошетят о доспех главы, сам он отвечает шарами Ярилы размером с арбуз. Встречное пламя Грандмастера пытается погасить их, но я добавляю сверху карты, и паре боевиков взрывает головы. Между тем на Грандмастера наседают справ и слева Филин с компанией. Ледяные стрелы бьют по врагу, туда же добавляется каменные валуны, песочные стрелы и прочая дребедень стихийников.
Грандмастера давят со всех сторон, но он брыкается. Пешки-автоматчики уже все растоптаны. Он это видит, у него остался только один вариант — продать жизнь подороже. Только это не так просто когда против тебя несколько Мастеров и такой же Грандмастер-огневик. Еремей лоб в лоб сцепляется с противником. Сразу видно, у главы Моржовых выучка лучше. Он бы и без помощи победил, но ледяных колья Филина ускоряют процесс. А там его и песком Скарабея прибивает сверху. Ну и я картежку-другую подкидываю. В итоге вражеского огневика просто разрывает на куски. Куски горящей плоти, мда… Побежденный враг — славное зрелище!
— Оттащите трупы в одно место и обыщите, — велю Еремею, пускай передает своим гвардейцам, и Филину. — Нужно понять, чьи это холопы.
Спустя время мне приносят отрубленную руку с татуировкой. Опять убыхский «орел на снежной вершине». Что же, не просто так же у всех налетчиков кавказская внешность.
Я задумчиво машу рукой боевика. Значит, «орлы» на подсосе у Воскресенского? Очень похоже.
Сбор душ занимает некоторое время. Часть поглощаю сам, особенно питательна душа Грандмастера, часть откладываю в сундук. Вышедший из убежища Аркадий бросает хмурый взгляд на гору трупов. Какое-то время он с дочкой ходит по распаханному магическими атаками газону, а потом не выдерживает и спрашивает:
— Что ты делаешь с их душами?
— Пожираю. Очень вкусно, ням-ням, — подмигиваю Радмиле, и блондинка широко улыбается в ответ.
— Лишаешь посмертия, — ворчит Аркадий, а потом вдруг спрашивает: — Ты укрепил автомат Богатыреву, а можешь также улучшить РПГ или зенитные комплексы?
— Хаха, больше тебе не жалко «бедные души», старик? — смеюсь я, одновременно уплетая еще одного убыха. — Нет, я улучшаю только однородные предметы. Делаю их крепче, тверже и надежней. С гранатами или бомбами такое не выйдет. Но ты можешь подготовить для меня карты из разных материалов, — я показываю червового «короля». — Вот такого размера. Пластик, многослойный картон, синтетический полимер… Чем материал легче, но при этом тверже — тем лучше. Мне бы пригодилось для экспериментов. Это тебе, красавица.
Я дарю «короля» Радмиле, и она с радостью принимает его, а потом долго смотрит на красную масть в форме сердца.
— Я поручу исследовательскому отделу, — бурчит Аркадий, которому не понравился ответ про гранаты. Старик хотел получить сверхоружие, а я его взял и припахал.
Когда я заканчиваю с душами, откуда-то выскакивает Еремей. Усы торчком, на загорелой лысине блестят градины пота.
— Что случилось? — участливо спрашиваю. Не всё же мне его пугать. Усач та еще скотина, конечно. Весь в отца. Но он всё равно на духовном поводке, и больше барыжить наркотиками у него не получится. И главное — Моржовы мне нужны.
— Напали на мебельную фабрику. Ту самую, что использовали как прикрытие для расфасовки. Всех перебили, весь персонал: работников, охрану, клерков. Остававшийся товар вынесли подчистую.
Я не стал уточнять, что за товар. Понятно, что не кровати с диванами.
Творящаяся херня мне совсем не по душе! Мало того, что страну развалили, еще и наркотой занялись. Теперь еще невиновных гробят. Я этих дворян по стенке размажу.
— Поехали. Скажи, пускай готовят несколько трупов. Буду их допрашивать.
— Допрашивать трупы? — бледнеет огненный Грандмастер.
— Именно.
Когда приезжаем, провожу обряд. Допрос духа — дело непростое. Поглощать их просто, использовать тоже, а вот общаться не так уже. Исключение составляют духи навроде тех глупых рыб, что предпочли остаться среди живых.
Мне приходиться потратить несколько душ из сундука, чтобы хватило сил. Семь попыток ничего не приносят. Жертвы так и не поняли кто их убил.
Машины без опознавательных знаков, экипировка без нашивок, лица скрыты балаклавами.
Тресни Навь! Неужели я так и ничего не добьюсь⁈ И сволочам сойдет с рук убийство людей моих вассалов⁈ Не бывать этому! Виновные сдохнут! Так решил я, Романов!
— Несите еще тела, — тяжело, с упорством роняю. — Ада, подбери кого-нить из офисных помещений.
Рыженькая кивает и убегает вместе с одним из гвардейцев. Еремей рядом топчется, поглядывает на меня с суеверной нервозностью.
— Ты, правда, с ними говоришь? — решается спросить.
— Угу.
— А с отцом тоже…можешь? — в его глазах появляется надежда.
— Нет, твоего отца я переварил, как бутерброд. Его больше нет.
Это для него становится ударом. Он резко дергает себя за ус и, сдерживаясь, говорит:
— Пойду на воздух… подышать, — и, пошатываясь, уходит.
Хм, может, и резковато, зато честно. Не будет строить ложных иллюзий насчет последствий, если предаст меня.
Вскоре мне приносят новую жертву убийства. Миловидная женщина в офисной одежде. Немного пышноватая, но даже царь от такой не отказался бы. Сволочи! Даже женщин не пощадили! Убью!
Так, Миш, спокойно, собраться. Сейчас думаем о деле.
Призыв занимает несколько секунд, пару душ, и прорву сил. Передо мной материализуется полупрозрачный призрак женщины. Она ошеломленно хлопает глазами.
— Как тебя зовут? — спрашиваю.
— Тамара Сергеевна из хозотдела, — лепечет женщина.
— Тома, кто тебя убил?
— Люди в масках, — грустно сообщает и утирает с лица несуществующую слезу. — Ворвались ко мне в кабинет и… бахнул выстрел.
— Чем убили?
— Из пистолета, — она задумывается и вздыхает.
— Что за пистолет, Тома? Это важно.
Она хмурит лоб.
— Красивый такой, черный, блестящий, с насечкой в виде птицы. Даже не насечкой, а гравировкой скорее. Чеканные полоски, в общем. Из них складывается птица…ворона, ну мне показалось, что это ворона, — смущенно признается.
— Спасибо, Тома. Покойся с миром, сладкая.
Я упокаиваю пышечку и продолжаю допрос. Еще несколько душ подтверждают пистолет с вороной. Причем один свидетель видел сразу два таких пистолета. Скорее всего, несколько гвардейцев так отметили свою принадлежность господскому роду. И тем самым дали мне зацепку, кретины.
На обратном пути сижу в салоне «чайки» только с Радмилой. От водителя отгораживает перегородка. Аркадий еще раньше уехал домой, с нами на фабрику не захотел. Обиженный за отца Еремей едет в другой машине. Ада в джипе вместе с гвардейцами.
У меня сил почти не осталось. Откинувшись, смотрю в одну точку перед собой и обдумываю показания духов.
— Господин, вы устали? — заботливо спрашивает блондинка, перекинув
