— Ну… Я… — неуверенно блеет Мелиса. — Но ведь если я освою все твои заклинания…
— Тебе это ничего не даст, — грубо перебиваю я. — Алхимия — это наука, а любая наука требует осознанности, и глупый зубрёж тут не поможет. Если ты хочешь стать эффективным боевым алхимиком, то я готов сделать из тебя машину смерти, которой не будет равных. Чтобы тебе проще было меня понять, скажу так: я могу сделать тебя бойцом, но не смогу мудрецом.
— Вот оно что… — девушка опечаленно смотрит вниз.
Я понимаю, что перегибаю палку, а поэтому нужно возвращаться к пряникам. Всё–таки кнутом махать мне нравится больше, и как же меня раздражают эти зазнавшиеся аристократики…
— Ты же сама говорила, что хочешь стать сильнее, чтобы отстоять честь семьи? — спрашиваю я. — Так в чём проблема? Зачем тебе эта наука?
— Так–то оно так, но…
— Но?
— Алхимия оказалась куда интереснее, чем я себе представляла… — признаётся рыбка, попавшая на крючок. — Мне хочется понять, почему какая–то вода обладает такой разрушительной силой, а огонь так слаб…
— Если у тебя есть такое желание, то на уроках я могу тебе рассказать об этом во всех подробностях, но не стоит думать, что эти знания помогут тебе превзойти меня, — решаю напоследок легонько ударить её кнутом, дабы не расслаблялась.
— Хорошо, меня это устраивает, — всё–таки она включает знатную наследницу и говорит со мной свысока. — Десять золотых за одно занятие, но начинаем сегодня.
— Договорились. Отвези меня на Рыбную улицу, там я кое–что сделаю, а потом можем отправляться во дворец.
— Рыбную улицу? Что ты там забыл… — с нескрываемым отвращением интересуется Мелиса.
— Это моё дело и только моё.
— Так уж и быть, — она кивает. — Поехали.
Мелиса идёт первой и буквально палкой выгоняет брата из повозки, а затем велит отвезти его во дворец. Мы с ней садимся в центральную карету, в которой находятся мягкие диваны, призванные снизить нагрузку на позвоночник и пятую точку. Наследница командует водителю ехать на Рыбную улицу, и повозка трогается. Один из сопровождающих экипажей отправляется следом за нами, чтобы защитить важную особу.
Даже у водителя я заметил лицензию ранга «В», а значит, он не сдал только итоговые экзамены. Что уж говорить об охранниках, которые едут позади, наверняка там каждый первый обладатель того же ранга, что и я. На товарища с буквой «S» даже у Милиана не хватило бы денег, точнее, хватило бы, но такой индивид быстро бы истощил казну лорда.
Вообще, высший ранг — это безумная редкость и пропасть между ним и «А» колоссальная. Точной статистики я не знаю, но «S» ранг получает в лучшем случае один из пяти сотен, и виной тому суровое испытание, выживаемость на котором ниже пяти процентов. Другими словами, даже попытка получить высший ранг приравнивается к самоубийству, но зато и привилегии соответствующие…
Такие алхимики чаще всего служат лично королю и возглавляют различные отряды элитных войск. Шпионы, генералы, дипломаты — кого там только нет! Высшая лицензия открывает множество дверей, к такому человеку относятся с тем же уважением, что и к лорду. Будет забавно посмотреть, как люди отреагируют на полукровку, получившего «S» ранг… Очень интересно!
Мы с Мелисой едем молча, но где–то на полпути, она всё–таки решает заговорить:
— Может, уже скажешь, зачем мы едем на Рыбную улицу?
— Там жила Сара, — коротко отвечаю я.
— Жила? — хмурится Мелиса.
— Она погибла от рук Кровавого Алхимика.
— Чего?! Эта сисястая выскочка?! — женская ревность так из неё и сочиться, будто она должна быть лучшей во всём, и даже маньяк должен был выбрать именно её.
— О покойниках либо хорошо, либо ничего, — отрезаю я.
— Ну… Просто… Как–то не верится… — Мелиса хмурится и чешет затылок. — – И я всё равно не понимаю, зачем мы туда едем?
— Я хочу осмотреть место преступления, — вижу, что она хочет задать кучу вопросов. — Скажу сразу, я один из тех, кто ищет его.
— Но зачем?!
— Личная месть, — натягиваю маску скрытой злобы, дабы не раскрыть свои истинные намерения. — Он убил девушку, которая была мне дорога.
— Вот оно что… — Мелиса поджимает губы. — Понятно…
— Не переживай, я быстро управляюсь. А повозку можешь остановить поодаль от Рыбной улицы, чтобы твоё платьишко не провоняло.
— Так и сделаем. Вы слышали?! — Мелиса обращается к водителю.
— Да, госпожа, я вас услышал, — отвечает он.
— Я смотрю, ты несильно расстроена, что Сары больше нет. Минус одна конкурентка? — решаю проверить свою теорию.
— Чего?! — возмущается Мелиса. — А почему я должна хоть что–то испытывать к простолюдинке? Я её совсем не знала.
— Но ты ведь рада, что её больше нет? В данный момент никто не сможет претендовать на звание сильнейшего алхимика в классе. Никто, кроме тебя.
— Признаюсь, меня радует возможность сохранить свой авторитет, — негромко говорит она. — Но если ты намекаешь, что я причастна к её смерти, то сильно заблуждаешься. Майерсы действуют в открытую! Да и вообще я планировала превзойти её за счёт частных уроков. Твоих уроков.
— Вот оно что, ну ладно, — пожимаю плечами и замолкаю.
Мелиса не выглядит человеком, способным на жестокое убийство, да и Кровавый Алхимик начал свою деятельность в то время, когда ей было всего тринадцать лет. Что ж, эту дамочку с розовыми волосами из списка подозреваемых можно вычеркнуть.
Однако совпадение действительно странное: единственная конкурентка становится жертвой маньяка. Если исключить из формулы Кровавого Алхимика, то я бы на сто сорок шесть процента был бы уверен, что это дело рук семейства Майерс. Будет забавно узнать, что убийца, которого все так ищут, на самом деле окажется лордом этого же города. Но такой сценарий ещё менее вероятен.
Повозка спускается к набережной и останавливается примерно за триста метров до начала Рыбной улицы. Там, где воняет не так сильно, как могло бы. Однако и этого оказывается достаточно, чтобы Мелиса прикрыла нос платком. А вот у меня уже иммунитет к нечистотам, ведь наша с учителем хижина периодически проветривалась воздушными массами, побывавшими в коровнике…
Я вылезаю из повозки и в быстром темпе направляюсь к нужному дому, благо он находится недалеко от начала улицы. Судя по бумагам, найденным в канцелярии академии, Сара была сиротой и жила одна в местной рыбацкой таверне. Она так и написала «…подвал…», и ей не позавидуешь, но сказать по правде, жизнь в этом мире куда более суровая чем та, к который я привык в прошлой жизни.
Безродные, они же сироты и брошенные дети, за людей не считаются, а если ты безродный полукровка, то это вообще конечная… Даже простой люд будет смотреть на тебя как на мусор, а что уж говорить о благородных и сильных мира сего.
Причём как такого рабства в этом мире нет, но ему на смену пришла занимательная традиция: где родился, там и пригодился. А если ты решаешь сменить сферу деятельности, будучи простолюдином, то готовься к подписанию контракта, который лишит тебя той самой свободы.
Для простоты понимая стоит привести пример. Если у доярки и пастуха родится сын, то он считается свободным человеком и может продолжить дело родителей на добровольной основе. Ему будут платить, и он в любой момент может уйти.
А приключения начинаются ровно тогда, когда такой человек решает уйти с фермы. В таком случае у него всего две дороги: работа на «дядю» или криминал, ведь своей земли у него нет. У девушек имеется третий вариант — проституция, но это было во все времена.
И вот если наш условный «Иван» захочет стать, например, кузнецом, то он должен будет прийти в кузню и подписать с её хозяином пожизненный контракт. Как в недалёкой Российской Империи теперь уже раб может выкупить свою свободу, а иногда и часть бизнеса, но ценник будет таким, что бедняга быстрее помрёт от недоедания, ведь денег ему будут хватить только на еду да на проститутку раз в месяц.
За нарушение контракта ему грозит пожизненные работы на рудниках, сперва он будет гасить долг перед прошлым хозяином, а потом пахать на государство и местного лорда. Таким нехитрым образом в Островном Королевстве решили вопрос с текучкой кадров.
