с собой всех пятерых, но видимо опасался столь явно демонстрировать недоверие потенциальному союзнику.
Стриж огляделся и, наклонившись к его уху, зашептал:
Никто не желал ночевать в замке, где накануне перерезали уйму народа. Да и запашок тут стоял ещё тот. Несмотря на старания слуг, пытавшихся смыть кровь, работы тут было не на один день.
Именно оно послужит для отвода глаз, если с Кивилисом будет слишком много бойцов и от плана придётся отказаться.
Поиски по следам ничего не дали. Патруль и набежавшие зрители натоптали столько, что подоспевшие следопыты пограничников только разводили руками и ругались последними словами, не в силах разобрать, где тут чьи следы.
Тоже самое наблюдалось и среди знатных Змеев. Каждый привёл своих воинов в полную боевую готовность, подозрительно косясь на соседа. Дворяне практически прекратили ходить по парку, предпочитая гонять слуг с записками.
«Всё лучшее — детям!», — ответил ей Лёха, подхватывая труп стражника и затаскивая внутрь.
Стриж невольно улыбнулся. Каким бы жестоким временами не казался репликант, профессионализм капитана пограничников впечатлил его настолько, чтобы рискнуть и сохранить тому жизнь. Что это, если не милосердие? Пусть и своеобразное.
— Так, — наконец решил он. — Делаем так. Бери рожу Бюсси и жди у кустов с трупом слуги. Я возьму лицо телохранителя и сообщу Кивилису что мы нашли ещё одного покойника в парке.
— Излагай...
— Почему? — спросил репликант, запихивая труп Бюсси под кровать, к его телохранителю.
— С ролью телохранителя справишься? — на всякий случай уточнил Стриж.
«Обожрётся этот мелкий говнюк в одно рыло трескать!» — возмутилась демоница.
Едва они отошли, как шестопёр в руках репликанта словно ожил, змеёй метнувшись к Кивилису. Опытный пограничник успел среагировать на угрозу, но успел лишь подставить под удар правую руку. Навершие шестопера с хрустом смяло налокотник. Удар был такой силы, что пограничника швырнуло на ближайшего воина.
Тот молча встал и подтянул перевязь. Стриж же завис, думая, что может быть оружием слуги. Не хватало ещё схватить чужое и погореть на этой мелочи.
Лёха провёл его в замок.
К этому моменту Бюсси уже перестал сипеть, превратившись в ледышку.
«Я тоже хочу есть!» — едва ли не завопила Белочка.
Кашлянув, Лёха поспешил к шатру Бюсси.
Поиски по следам ничего не дали. Патруль и набежавшие зрители натоптали столько, что подоспевшие следопыты пограничников только разводили руками и ругались последними словами, не в силах разобрать, где тут чьи следы.
Вопреки ожиданиям, Бюсси не стал ликовать и торопиться в указанное место, как прошлые жертвы, а задумался.
Увидев слугу Бюсси, он жестом подозвал его и сказал надменным тоном:
— Не понравится даже больше, чем смерть? — удивился Стриж.
— Кто ж спорит, — развёл руками Лёха. — Увы, мы не можем подойти к нему и предложить новую работу.
Репликант же отпрыгнул и со всех ног побежал к замку. Оба отошедших воина Кивилиса, спохватившись, погнались за ним.
— Ты ещё, — Бюсси указал на самого плечистого стражника.
Лёха вновь задумался.
Вот только у Стрижа были иные планы на будущее этого предприимчивого господина.
Надо думать, Бюсси взял бы с собой всех пятерых, но видимо опасался столь явно демонстрировать недоверие потенциальному союзнику.
Эту трансформацию он не любил больше всего. Секунды, на которые он терял возможность дышать, казались вечностью.
Всего с ним приехало пятеро. Лёха, вспомнив, как орал Бюсси на Кивилиса, едва удержался от усмешки. Генерал карманный, чтоб его. Наверняка сам из таких дальних ветвей клана, что уже и не сосчитать, а гонору, словно граф ему лично трон завещал.
— С ролью телохранителя справишься? — на всякий случай уточнил Стриж.
— Лови убийцу! — ревели они, окончательно поднимая на уши всю округу.
— Должен, — отозвался Арес. — К нему вряд ли кто-то особенно присматривался. Работа понятная — стой, молчи и охраняй. Я такого изображу. И постараюсь говорить как можно меньше.
— Верно, — согласился Арес.
— Кто ж спорит, — развёл руками Лёха. — Увы, мы не можем подойти к нему и предложить новую работу.
Дело усложнялось тем, что нужно было удерживать годендаг в глазнице покойника, чтобы не залить пол кровью. Пусть на этаже хватало кровавых пятен, но свежее пятно совершенно точно привлечёт внимание патруля.
Если же всё получится...
«Вот ты гад...» — протянула Белочка и обиженно умолкла.
— Даже жаль убивать капитана. Толковый офицер, нам бы такой пригодился.
Чуть не влипли, позабыв о том, что каждый из дворянчиков прибыл хоть с маленькой, но свитой. Вернее, позабыл Стриж — Арес, слабо знакомый с местными реалиями, этого и не знал.
— Демоны, да что же за дни пошли, — обречённо вздохнул Кивилис.
— Не понравится даже больше, чем смерть? — удивился Стриж.
— Так, — Стриж задумчиво почесал подбородок. — Кивилиса лучше убирать в парке.
Чуть не влипли, позабыв о том, что каждый из дворянчиков прибыл хоть с маленькой, но свитой. Вернее, позабыл Стриж — Арес, слабо знакомый с местными реалиями, этого и не знал.
Арес кивнул, сразу сообразив что задумал напарник.
Долго ждать не пришлось.
— С ролью телохранителя справишься? — на всякий случай уточнил Стриж.
— Что-то не так, господин? — осторожно поинтересовался слуга.
— Если не справимся, то сможем в темноте удрать и сменить лица, — объясил Лёха. — А тут мы как в мышеловке будем. Вояки настороже, вмиг обложат, как волков, хрен уйти успеем.
Раздевать убитого Змея не стали. Бюсси был порядком плотнее пустотников и расходовать энергию демонов на такую сложную трансформацию сочли излишним. В темноте хватит и плаща, чтобы замаскировать разницу в телосложении.
Никто не желал ночевать в замке, где накануне перерезали уйму народа. Да и запашок тут стоял ещё тот. Несмотря на старания слуг, пытавшихся смыть кровь, работы тут было не на один день.
— Должен, — отозвался Арес. — К нему вряд ли кто-то особенно присматривался. Работа понятная — стой, молчи и охраняй. Я такого изображу. И постараюсь говорить как можно меньше.
— Ты ещё, — Бюсси указал на самого плечистого стражника.
Стриж невольно улыбнулся. Каким бы жестоким временами не казался репликант, профессионализм капитана пограничников впечатлил его настолько, чтобы рискнуть и сохранить тому жизнь. Что это, если не милосердие? Пусть и своеобразное.
Стриж огляделся и, наклонившись к его уху, зашептал:
— У меня есть одна идея. Но она Кивилису не понравится.
Говорил он торопливо, захлёбываясь, маскируя таким образом возможные
