замок. Стриж и Арес, воспользовавшись этим благовидным предлогом, тоже спровадили «свою» челядь, крайне впечатлённую неожиданной заботой и отвагой господ. Ещё бы — сберечь жизни простолюдинов, отправив тех домой из замка, где бродят убийцы и демоны, а самим остаться бороться со всеми этими напастями.
Но всё же уехавших Змеев было немного. Более жадные до власти и менее осторожные пытались использовать удобный момент для отмщения за старые обиды или решения собственных задач.
— Кивилис заслуживает уважение. А дети, которых я даже не видел — нет.
— А корм? — напомнил Стриж. — Демонам нужны маги. Где ты столько врагов с магическим даром наберёшь?
Лёха сел рядом. Жестом отказавшись от предложения разделить трапезу, но некоторое время молча смотрел, как Арес воздаёт должное труду замковых поваров. Когда репликант с блаженным вздохом отставил пустую миску и откинулся на спинку скамьи, Стриж спросил:
Следующими на заставы ушли пограничники, оставив с Кивилисом сержанта Вольфа и пятерых солдат для охраны. Сам капитан пока что был нетранспортабелен. Лекарь смог унять жар, но капитану всё равно было плохо и его могли банально не довезти. Потому Кивилис, придя в сознание, приказал своим людям возвращаться на заставы и выполнять долг по охране границ.
Лёха сел рядом. Жестом отказавшись от предложения разделить трапезу, но некоторое время молча смотрел, как Арес воздаёт должное труду замковых поваров. Когда репликант с блаженным вздохом отставил пустую миску и откинулся на спинку скамьи, Стриж спросил:
— Да шоб меня демоны сожрали, — истово ответил Лёха, едва удержавшись, чтобы не перекреститься. — Там у них же суд был, заговорщиков судили, так на том суду этого бастарда уйма благородных на дуэль вызвала.
Белочка заливисто расхохоталась.
Останавливало их то, что формально повода не было. Дворяне пикироваться изволят, простолюдинам нечего вмешиваться. Не по статусу.
Переодевшись, заскочил на кухню, чтобы свистнуть у зазевавшегося слуги с подноса бутылку вина. Добрая выпивка — залог удачной беседы. А как раз требовалось вложить правильные мысли в голову Вольфа, чтобы тот донёс их уже до Кивилиса.
Оставалось ещё одно дело, приступать к которому не хотелось. Очень не хотелось. Но, увы, выбора не было.
— Они тебя учили злу. Мы здесь собрались тоже не ангелы, но хотя бы сохранили хоть какие-то принципы. Вот и думай, с кем тебе больше жить по душе — с нами, или теми, кто тебя учил.
— Верную службу, говоришь... — протянул он.
Одни клялись, что своими глазами видели, как один из крылатых зубами вырвал здоровенный кусок плоти из тела противника и проглотил добычу не жуя. Другие утверждали, что нападавшие пили кровь и не пожалели даже невинное дитя, чьё обескровленное тело нашли у кланового артефакта. Третьи и вовсе рассказывали, что крылатые голыми руками ломали и комкали сталь, будо бумагу.
— Дерьмо твой Фанк, — с жаром выпалил Вольф.
Следующими на заставы ушли пограничники, оставив с Кивилисом сержанта Вольфа и пятерых солдат для охраны. Сам капитан пока что был нетранспортабелен. Лекарь смог унять жар, но капитану всё равно было плохо и его могли банально не довезти. Потому Кивилис, придя в сознание, приказал своим людям возвращаться на заставы и выполнять долг по охране границ.
— Тот редкий случай, — после долгой паузы задумчиво протянул Лёха, — когда я полностью одобряю устроенную тобой резню.
Дождавшись, когда сержант выйдет подышать воздухом, Стриж подошёл к нему и, показав на торчащее из кармана горлышко, предложил:
— Тот редкий случай, — после долгой паузы задумчиво протянул Лёха, — когда я полностью одобряю устроенную тобой резню.
Сначала пили молча. Точнее, пил Вольф, сам Лёха лишь прикладывался к горлышку. Когда вина в бутыли стало меньше на треть, заговорили о службе. Потом по чуть перешли на обсуждение своих господ и командиров.
— Что — «уже»? — не понял Стриж.
— Это ни хера не дельное, Арес, — Стриж выдохнул и попытался говорить тихо, хотя очень хотелось вбить «рациональное предложение» в глотку «рационализатора». — Это даже скотством не назвать. Я там свою жизнь отдал, чтобы гасить такую мразь, что тебя учила. То, Арес, были нелюди. Нежить, хуже упырей из легенд.
Естественно, ни к чему хорошему это не привело. Мало того, что сами Змеи больше времени тратили на выяснение, кто же тут «старше и монарше», так ещё и ни один из них не имел того опыта и авторитета, что Кивилис.
Благодаря этому расследование тоже вели все кому не лень, с завидной регулярностью выходя на политических оппонентов. При этом произошедшее в каждом следующем пересказе обрастало всё новыми, порой удивительными, подробностями.
Останавливало их то, что формально повода не было. Дворяне пикироваться изволят, простолюдинам нечего вмешиваться. Не по статусу.
— Ну, давай, коль угощаешь, — проворчал сержант.
— Это ни хера не дельное, Арес, — Стриж выдохнул и попытался говорить тихо, хотя очень хотелось вбить «рациональное предложение» в глотку «рационализатора». — Это даже скотством не назвать. Я там свою жизнь отдал, чтобы гасить такую мразь, что тебя учила. То, Арес, были нелюди. Нежить, хуже упырей из легенд.
В комнате рядом с постелью командира сидел Вольф, глядя, как солдат расставляет на столе принесённые из кухни миски.
— Верную службу, говоришь... — протянул он.
Пока стражники ломали головы, пытаясь понять куда могла сгинуть тварь, Лёха оставил их и зашагал в парк, где в условленном месте его ждал Арес уже в облике Актуса.
— Кивилис заслуживает уважение. А дети, которых я даже не видел — нет.
Выдохнув, он уже куда спокойнее продолжил:
— Кивилис заслуживает уважение. А дети, которых я даже не видел — нет.
И, заговорщицки посмотрев по сторонам, добавил:
— Командира не оставлю, — отрезал Вольф.
И скинул дорогой баронский камзол, чтобы надеть более скромный мундир стражника.
— И? — поторопил его Вольф.
Причём множились и мутировали эти версии с каждым пересказом, так что Стриж не завидовал следователю, которому потом придётся восстанавливать цепочку событий кровавого вечера.
Вот тут Вольф заинтересовался. Поставив бутыль на скамью, он уставился в глаза собеседника.
Арес посмотрел на него и задумался. Оставалось надеяться, что репликант сделает верные выводы.
— Как есть, — согласился Стриж.
Арес, прикрыв глаза, немного помолчал, а потом ответил:
Арес, прикрыв глаза, немного помолчал, а потом ответил:
— Что — «уже»? — не понял Стриж.
— Если не брешешь, как кобель деревенский, то это хорошо, — сержант встал и, оставив недопитое вино на скамье,
