За всё это время Виол должен был уже прочесть сигналы, идущие от послушника, и подобрать ключик. Вот и пусть отрабатывает свой бардовский хлеб.
И, кстати, его явная лесть нашла благодарные уши…
— Господин Сидор не берёт к себе неудачников, — послушник кивнул, — Кстати, мой отец — маг, и служит в кнезовой дружине. И Сидор сразу понял, что я достигну таких же успехов, поэтому и взял меня к себе.
Мы с Виолом переглянулись.
— Мой отец скоро станет старшим магом, и займёт достойное место в крепости кнеза. Наверняка станет советником.
— Уверен, так и будет, — кивнул Виол, — Я искренне поражаюсь, почему вы, господин Гордей, до сих пор в послушниках. Хотя я слышал, что… ох, не узри это Око Яриуса… говорят, в Тремале наставники часто из зависти придерживают своих учеников.
Я поджал губы, сдерживаясь, чтобы не съязвить. В обоих мирах, и в моём родном, и в этом переход с первого ранга на второй, то есть из младшего послушника в старшего — это личная инициация, тут наставник-то и не особо нужен.
Так что если этот хмырь вдруг заявит, что…
— ДА-А-А! — Гордей развернулся с горящими глазами, — Именно так! Господин Ефим просто завидует мне и моему отцу.
— Я так и знал, — Виол покачал головой, шлёпнув себя по лбу, и всем видом показывая, какие же тупые наставники в этой самой Тремале.
А я как раз обдумывал информацию. Ефим, значит… Как же тесен Солебрег.
Гордей с хитрой ухмылкой покачал пальцем:
— А ведь не зря говорят, что барды тонко чувствуют душу.
Бард скромно потупил глаза:
— Вы правы, господин Гордей, вот только есть одно грустное «но»… — тут Виол зашептал, чтобы никто не услышал позорной правды, — Я чувствую только души с огромным магическим потенциалом!
Повисла пауза. Послушник приоткрыл рот, переваривая услышанное.
Всё, этот Гордей полностью принадлежал нам… Глаза у послушника стали как у деревенской простушки, которой заезжий принц сказал комплимент. Не хватало только слюны, стекающей с уголка губ.
А, нет, вот и слюнка потекла…
— Огро… о-о-о… потэ… э-э-э… — тот всё же спохватился, нервно вытер губы, потом растерянно показал на здание перед нами, — А мы вот… это… пришли, в общем.
Глава 16
Библиотека Тремалы находилась у стены, огораживающей территорию магической школы, и неудивительно, что у неё обнаружился чёрный вход. Впрочем, это была довольно высокая дубовая дверь, хоть и запертая. Кутень, выглянувший из топорища, приметил искры каких-то защитных заклинаний.
Само здание было трёхэтажным, с высокими витражными окнами. На нём пестрели флажки трёх цветов — белого, синего и красного. Насколько я помнил, это были цвета всех трёх царств Троецарии.
Улочка была довольно оживлённой, рабочий люд куда-то спешил по своим делам, и на нас часто бросали косые взгляды. Мол, растележился тут на пол улицы огромный бросс.
Послушник, оглянувшись на нас, постучал по двери. Кутень заметил колебания искр на створке, будто при постукивании Гордей использовал какую-то магию. Я прислушался к внутренним ощущениям, как реагирует бросская кровь, но ничего особого не ощутил. Хотя интуиция подсказывала, что послушник магии огня, скорее всего, использовал именно магию огня.
Через несколько секунд дверь скрипнула, и нам открыл сгорбившийся старичок. С жидкой бородкой, с согнутым клювом носом, в потёртой панамке и с кривой клюкой в руках, он щурился на свет через толстые линзы очков. Воротник у открывшего был высокий и не позволял рассмотреть татуировку с рангом.
Гордей, кашлянув, чуть поклонился:
— Господин Агар, я тут привёл… кхм… — он улыбнулся, — Некий наш общий друг хотел бы…
— Цыц! — рявкнул старичок, не обращая внимания на послушника, и окинул меня и Виола своим вылупленным очками взглядом.
Потом он посторонился в проёме, кивнув нам заходить. При этом нас с бардом старик пропустил, а Гордею упёр ладонь в грудь:
— А ты куда, по́слух?
— Господин архивариус, я же…
— Ну, брысь отсюда, личинка мага! А то Ефиму-то скажу, как шляешься в учебное время! — и захлопнул дверь перед его носом.
Последний раз мелькнуло растерянное до слёз лицо Гордея, и я поджал губы, стараясь не захохотать. Это было даже лучше, чем повозить его мордой по сапогам… Хотя нет, повозить можно, конечно же, но этот архивариус унизил его до самых невозможных глубин.
Бард недовольно поморщился. Он потратил свои магические силы, чтобы приворожить доверчивого Гордея, и теперь всё впустую. А этого ворчливого горбача ещё попробуй заболтай…
— Чего лыбишься, бросс? — послышался в полумраке широкого коридора голос старика, — Золото приготовил?
Я понял, почему тот не впустил послушника. Гордей бы сразу начал намекать, что у Сидора всё схвачено, но этот архивариус своё пожил, и знал, где можно ещё накинуть ценник.
А что, собственно, я ожидал, выбрав общение с продажными людьми?
— Видит Маюн, в Солебреге ценят договор, — начал было Виол, но я толкнул его локтем, потом сказал:
— Золото-то у меня есть, господин… кхм… Агар, — я постучал пальцем по звонкому кошельку за пазухой, — Но обмануть себя я не дам.
Недовольный взгляд лупоглаза блеснул в полумраке. Он надеялся, что всё будет куда проще.
— А как старика обманывать, так можно, да? Ты в библиотеке Тремалы, бросс! — старик поднял руку, демонстрируя сложенные для щелчка пальцы, — Один щелчок, и вся кнезова дружина будет здесь!
— Так щёлкай, — я улыбнулся.
Агар только крякнул, покосившись на свои пальцы, потом опустил руку. Даже оглянулся, явно раздумывая, а не зря ли он послал пацана куда подальше. Сейчас, если что случится, то один архивариус и будет виноват.
Я решил додавить нашего клиента.
— Защита на двери нетронута, и как мы прошли? — я потёр подбородок, потом спросил у Виола, будто бы рассуждая, — А ещё Гордей, интересно, что расскажет? Обидели талантище ведь…
— Кто талантище? Этот балбес? — глаза старика даже вылупились от удивления.
— Ваши дела с Сидором — это ваши дела, старик. Не знаю, обижает ли тебя Сидор, но старость я уважаю. Хочешь ещё золота, я заплачу, но за просто так ты от меня даже ломаной монеты не получишь.
Агар завздыхал, кряхтя, как старик, и проковылял мимо нас. Видно, хотел вызвать побольше жалости к себе.
— И за что же ты заплатишь, бросс? — всё-таки спросил он, — Сидор говорил, тебе о драконах надо… Как их, Соляные, вроде.
— А если не только «о драконах», то за это и заплачу, — и я вытащил золотой, который заманчиво заблестел в полумраке. Конечно, этот хрыч одним золотым не обойдётся, но начинать надо всегда с минимума.
— Да одним разве тут обойдёшься? — закряхтел старик, и его сгорбленная фигура поковыляла по тёмному коридору, — У меня внуки вообще-то, внучка вот замуж выходит… А что я ей дам, старый маг пыли недоделанный?
Я переглянулся с Виолом. Маг пыли?
Вспоминая ту мощь, которую демонстрировал в пещере с гарпиями всего лишь послушник, я с удивлением смотрел на сгорбленного старика, пытаясь разглядеть татуировку.
Сколько ему лет? Он хотя бы третий ранг младшего мага взял, или так и остался в послушниках?
Вот тебе и маг пыли — скорее всего, его таланта хватало лишь на то, чтобы стирать пыль с библиотечных книг. А ведь где-то молодые послушники умудряются целые пещеры обрушивать.
Впрочем, Дайю же хвалилась, что лучевийские маги пыли вне конкуренции.
Старик проводил нас в небольшую комнатушку, и прежде, чем туда зайти, я успел увидеть в конце коридора выход в зал, залитый светом витражных окон. От мельтешащего там множества книг у меня перехватило дыхание, и заскребли церберы в тёмных глубинах души.
Агар оставил нас в крохотной кандейке с массивным деревянным столом посередине и, прихватив один золотой, вышел. Ещё оставался шанс, что он обманет нас, но струна Маюна на плече Виола никак не реагировала на ворчание, да и моё чутьё молчало.
Я сразу же вытащил Кутеня из топорища и отправил его в тот самый зал с книгами. Там было светло, солнце било прямо в окна, и цербер недовольно заворчал — он мог исследовать лишь те стеллажи, что стояли в тени. Но и то это была кладезь информации.
