class="p1">— Если честно, я как-то об этом не подумал. Не до того было, — растерялся журналист.
— Плохо, — вздохнул я. — Ладно, доставай карту, давай посмотрим, стоящая сделка или пустышка. Сколько заплатил хоть?
— Дорого, полтинник.
— Ого, да ты прям Рокфеллер какой-то, — присвистнул я.
— Он просил сто, но у меня столько не было.
— А вот это уж плохо, — обронил я, подсвечивая Славке, который доставал из кармана схему и раскладывал её на камне.
— Почему?
— Сдается, мой друг, тебя обманули, — склонившись над пожелтевшей бумагой, прокомментировал я.
— С чего ты взял? — наклоняясь к схеме, озадаченно спросил Вячеслав.
— Сам посмотри, что видишь?
— Схему… знаки… все как на той, первой карте… — растерянно перечислил Стеблев.
— Все да не все, — я ткнул пальцем в документ. — Теперь видишь?
— Но это невозможно!
Журналист склонился над картой, пытаясь осознать реальность.
— Алексей, — разглядывая схему, задумчиво протянул Вячеслав. — Ты хочешь сказать…
— Я хочу сказать, — перебил я медлительного кладоискателя. — Что в какой-то момент нас с тобой надурили. Точнее, сначала ты принял вымысел за правду, а я потянулся за тобой. Вопрос в том, какая из двух карт, которые попали именно тебе в руки, настоящая?
— Ты думаешь, что тогда, в лагере, продавец обманул покупателя?
— Я не знаю, что думать, — раздраженно буркнул я. — Я вижу разницу, и ты ее тоже видишь. В чем я уверен, так это в том, что это не первая и не последняя чертова схема, которую предстоит отыскать, чтобы прояснить ситуацию. А уж если ты вознамерился раскопать свою сенсацию… Кстати, ты так и не сказал, какую? — я замолчал, ожидая ответ журналиста, но Славик упрямо молчал. — Так, вот, если ты собрался разыскать, откопать, добыть то, что спрятано в подземельях, карты нужно собрать все.
— Их что, много? — изумился Стеблев, отрываясь от изучения бумаги в свете фонаря.
— Как видишь, только у нас с тобой их уже две. Одна здесь, другая у меня в общаге. Какая из них настоящая, сам черт не разберет, художник, как ты понимаешь, давным-давно мертв.
— Мертв? — глаза у Славика округлились.
— А как ты думаешь? Схемы рисовали явно не сейчас, ка минимум после революции, а то и до.
— Думаю, ты прав, — бережно подхватывая документ с камня, задумчиво кивнул Стеблев.
— Вот и получается: либо все это хорошего подделанные копии, либо… оригиналы. Но тогда почему их слили нам? Точнее, тебе? — я замолчал.
— Почему?
— Вот и я спрашиваю почему! — вздохнул я, начиная понимать, что толку от Славки не будет никакого, пока он не проанализирует и не прочувствует ситуацию.
— Почему ты решил, что схема не одна? И что эта, — Славка потряс листком, — фальшивая?
— Я не уверен, что именно эта. Видел лично еще две.
— Где?
Я ухмыльнулся: уж больно студент своей реакцией напомнил мне молодого азартного пса, которого впервые взяли на охоту, и тот от каждого шороха моментально встает в охотничью стойку, чтобы не пропустить добычу. Так и Славка, мгновенно вскинул голову, в глазах азарт, в ногах — желание тут же бежать, изучать, расспрашивать.
— Где, где… — хотелось ответить в рифму про Караганду, но я сдержался. — Есть тут любители истории, в том числе знатоки городских легенд и мифов. Профессор медицины и его сосед. Встречался недавно, — уклончиво пояснил я.
— И что, ты видел еще одну карту?
— Не только видел, в руках держал, — я вздохнул. — Слушай, погнали домой, а? По дороге поговорим, а лучше завтра встретимся и все обсудим. Устал как собака, у нас сегодня маски-шоу на пляже такие были, что цирк отдыхает.
— Какие маски? — опешил парень.
— А, забей! — махнул я рукой. — Шухер на пляже был, еще и убийство, — ляпнул я, и тут же прикусил язык, но было поздно: журналисты такие журналисты, слова не пропустят, из печального вздоха сенсацию сделают.
— Убийство? — Славка даже про карту забыл. — Какое? Кого убили? Почему? Криминал?
— Так, стоп! — я взмахнул фонарем, останавливая поток вопросов. — Погнали домой, по дороге все расскажу. А про карты и все прочее — завтра, лады?
— Договорились, — после короткого колебания Славка кивнул, подкрепляя свое согласие, любовно свернул схему и спрятал её во внутренний карман легкой летней куртки. — Рассказывай.
— Да нечего рассказывать, — я дождался, когда Стеблев подхватил свои вещи, и выдвинулся чуть вперед, освещая дорогу.
По широкой тропе, ведущей к выходу в город, мы шли уже плечом к плечу, внимательно глядя себе под ноги, чтобы не споткнуться. Колдобины в нашей местности — это как коровьи лепешки, которые под ногами всегда оказываются неожиданно.
— Так что там с убийством? — журналист принялся за допрос.
— Да не было там никакого убийства, — недовольно откликнулся я, мысленно ругая себя за глупость. — Ну, приврал малость. С кем не бывает.
— Ни с кем не бывает, — отрезал Славка. — Просто так человек про убийство, увидев труп, не подумает. Труп криминальный?
— Нет, — я покачал головой, и только потом сообразил, что в темноте Славка вряд ли разглядит мои телодвижения. — Предположительно мужик умер от инфаркта, сердце прихватило на солнышке, и пиши «прощай».
— Но ты почему-то уверен, что это убийство?
«Вот ведь вцепился клещом и не отстает», — восхитился я.
— Не уверен, но мне так кажется, — я колебался, рассказывать Стеблеву все, что знаю и подозреваю, или не стоит его втягивать в историю еще глубже, чем он уже влез?
В том, что все события (или почти все), — звенья какой-то одной, пока не понятной мне цепи, я был убежден. Вопрос в том, где искать конец этой цепочки, а лучше — начало.
— Если кажется, значит, ты что-то видел или слышал. На что-то обратил внимание, но не придал значения, — уверенно заявил Славка. — Наш мозг так устроен, если что-то заметил, это оседает в голове и рано или поздно выходит на поверхность.
— Возможно, — пожал я плечами, опять забыв, что собеседник этого не увидит в темноте.
— Ты этого мужика раньше видел? — по всей видимости, Стеблев из профессионального интереса или простого любопытства решил помочь мне вспомнить.
— Ну, видел, — протянул я, все еще решая вопрос: погружать парня на всю глубину ситуевины или не стоит.
— Где и когда, можешь вспомнить? — продолжил Славка уже азартней.
— Где, где… В переулке между двумя базами отдыха, когда он меня по башке огрел. Это считается за видеть? — хмыкнул я. — Осторожней, под ноги смотри, сыщик доморощенный!
Парень споткнулся почти что на ровном месте, услышав мой ответ, я едва успел схватить его за плечо, чтобы он не пропахал носом пыльную дорогу.
— Я… спасибо! — восстановив дыхание, поблагодарил студент. — В каком смысле по башке?
— В прямом, —
