Рев вновь огласил окрестности. На этот раз к ярости примешивалось разочарование. Враг был близко, но оставался в недосягаемости. В то же время он продолжал жалить все сильнее, лучники старались использовать ситуацию в полной мере, стрелы летели непрерывно. Конечно, скоро мапри поймут, что атаковать через болото бессмысленно. Сколько им на это понадобится? Минута? Две? Ни одно мгновение не должно быть потрачено даром.
Клыкастые опомнились быстро. Они откатились вглубь леса, подобно волне, попытавшейся выползти на берег и вернувшейся в море с осознанием всей бесперспективности этого занятия. Раненых они утащили с собой, в том числе и своего командира.
— Сколько железа пропадает, — вздохнул Итай, кивнув в сторону поверженных врагов.
— Не до трофеев сейчас, — отозвался Арт. — Когда мапри опомнятся, они обойдут нас с тыла. Ага, кажется, уже сообразили.
Не приближаясь к краю болота, десятки клыкастых бросились бегом в стороны. Среди деревьев их можно было иногда рассмотреть, а вот стрелять — занятие бесперспективное.
— Жаль оставлять такую удобную позицию, — посетовал Итай.
— Жаль. Но мапри больше не будут пытаться идти напролом. Мы здесь как в ловушке. Если вовремя не отойдем, можем остаться тут навсегда. На этой позиции у нас был только один шанс, и мы его использовали. Отходим.
Люди бросились бегом к проложенным через болото мосткам. Арт радовался. Пока все шло по плану. Мапри потеряли не менее сотни воинов. Люди? Среди лироков потерь пока не было. Понятно, что все это благодаря отличной подготовке. Но «сюрпризы» таяли. Волей-неволей вскоре лесному народу предстоит вступить в более тесную схватку с врагом.
Добежав до коней, лучники не стали медлить. Через пять минут отряд спешно покидал место действия, отступая по заранее определенному маршруту. В бой еще не вступили два других отряда лироков, позиции которых были не такими удобными. На пути следования мапри было несколько обширных полян. Если представится такой случай, лироки должны были обстрелять врага из луков. К вечеру всем стрелкам необходимо собраться в родной деревне. Именно там предстояло дать окончательное сражение. И чем более потрепанным к тому моменту будет враг, тем меньшей кровью удастся отделаться защитникам.
— Может, они повернут? — предположил Итай. — Отряд клыкастых заметно уменьшился.
— Это было бы лучшим вариантом, но вряд ли на такое стоит рассчитывать. Мапри злы и упрямы. Впрочем, если они повернут, мы узнаем.
Несколько лучших разведчиков должны были следить за передвижением клыкастых, оставаясь на достаточном расстоянии. Для этих целей вдоль возможного маршрута движения мапри были оборудованы десятки тщательно замаскированных наблюдательных пунктов. Разумеется, риск обнаружения остается всегда, но информация о передвижениях противника была необходима.
В деревне расположились с определенными удобствами. Правда, коней не расседлывали, оружие и снаряжение держали под рукой. Все равно разместиться в оставленных жителями, но родных домах было удобнее, чем в поле. Выставленная разведка должна была предупредить о появлении неприятеля. Да и километр открытого пространства между лесом и деревней служил некоторой гарантией предотвращения неожиданного появления врага.
Через пару часов наблюдатели просигналили о появлении своих. Вскоре один из мобильных отрядов присоединился к основным силам. Командовал им Ухак. Подъехав, он поспешил доложить о действиях их группы. Им удалось застать мапри на открытом пространстве и произвести несколько залпов из луков. Клыкастые быстро ретировались в лес, постарались обойти открытое место и сблизиться. Пришлось срочно отступать. Их успехи были не такими впечатляющими, как достижения засады у болота. Но мапри потеряли еще пару десятков воинов, и это не могло не радовать. Оставалось дождаться возвращения последнего отряда стрелков. Арт беспокоился о них больше всего. Наверняка наученные горьким опытом мапри будут очень осторожны. Он хотел уже было отправить гонца с распоряжением отряду сниматься с места и уходить к деревне, но затем решил этого не делать. Командиры отрядов должны расти. Если не научатся принимать самостоятельные решения, он за них это не сделает. Им предоставлена полная свобода действий в рамках поставленной задачи. В том числе предусмотрена и возможность отхода без боя, если не представится случая нанести врагу урон.
Последний отряд показался незадолго до заката. Лишь увидев приближающихся всадников, Арт понял, что беспокоился не напрасно. Несколько человек ехали лежа. Ноги их оставались в стременах, но сами люди низко склонились к шее коня. Так всадники не ездят. Разве что в том случае, если человек ранен. Ранен настолько сильно, что не может держать вертикальную посадку и вынужден склониться. Существовал и худший вариант — те охотники, что упали на шею коня, не едут, их везут, чтобы не оставлять врагу павших в бою товарищей.
Через десять минут отряд остановился, достигнув центральной площади деревни. Командир группы виновато опустил глаза, ему стыдно было смотреть на своего вождя.
— Рассказывай, — коротко бросил Арт.
— Мы ждали клыкастых там, где было условлено. Но они пошли левее. Когда один из наших разведчиков сообщил об этом, мы решили переехать и устроить засаду на другом месте.
— Дальше, — хмурясь, сказал Арт.
— Все шло по плану. Мы ждали врага на краю большой поляны. Мапри появились. Они связали из жердей большие щиты и шли, прикрываясь ими от стрел. Их было почти не видно из-за щитов. Тогда мы решили подпустить их ближе и метать стрелы навесом. Мы сделали несколько залпов. Стреляя навесом, сложно прицелиться, но около десяти врагов нашли свою смерть, прежде чем клыкастые бросились в атаку. Мы стреляли с коней и немедля пришпорили их, чтобы убраться подальше, но было поздно. Мапри незаметно выдвинули воинов по флангам и обошли нас лесом. Цепь клыкастых оказалась редкой, но если бы не кони, не ушел бы никто.
— Куда смотрели разведчики? Вы выставили охранение по флангам?
Лирок потупил глаза.
— Мы не захотели рассредоточивать силы. Мапри были слишком близко, надо было сделать лишь несколько залпов и убираться как можно скорее.
— Надо? — гневно гремел Арт. — Ты до сих пор уверен, что надо было поступить именно так?
Командир группы виновато опустил голову. Арт понимал суть промашки. Сколько ни учи теории, а отсутствие командирского опыта дает о себе знать. Ему даже было жаль этого лирока. Его ли вина в том, что мапри сделали выводы из первых столкновений и изменили тактику? Арт понимал командира группы, но оставить без внимания такое упущение, как пренебрежение фланговыми дозорами, не мог.
— Сколько людей вы потеряли?
— Пятеро убиты, трое ранены.
— От командования группой отстраняешься. За потери спрашивать не буду, тебе смотреть в глаза родственникам убитых и рассказывать о своих ошибках тоже будешь им.
Это было жестоко. Бывший командир группы совсем пал духом. От сжал челюсти, пытаясь удержать подступившие слезы. Оправдываться перед односельчанами за то, что не уберег людей, было для него худшим из наказаний.
— Вождь, позволь я поеду и вступлю в бой с мапри. Я умру, как подобает воину.
— Искать смерти недостойно воина. Это не отвага. Ехать запрещаю, скоро мапри и так будут здесь. У тебя будет возможность сразиться с ними. Но не ищи в бою свою смерть, в этом нет славы, ищи в бою смерть врага.
— Я не подведу.
В глазах лирока горел такой огонь решительности, что, казалось, он готов в одиночку выйти против всего воинства мапри.
Арт печально вздохнул. Вот и первые потери. Было ясно, что без них не обойтись, но подспудная надежда: «А вдруг удастся их отсрочить?» — все-таки сидела где-то глубоко внутри.
Когда сумерки совсем уже было собрались погрузить окружающий мир во тьму, со стороны леса показался одинокий разведчик. Дозорные лироки поприветствовали Укутая, одетого в свой необычный маскировочный костюм. Укутай был одиночкой. Нет, он вовсе не сторонился людей, но вести наблюдение предпочитал один. Если быть объективным, то следует все же признать, что получалось это у него как ни у кого другого. Скрыто подобраться к стану врага, устроить наблюдательный пункт там, где другим это даже не пришло бы в голову… Укутай родился разведчиком. Вот только узнал он об этом, прожив на свете два с половиной десятка лет.
Мягким, стелющимся шагом лирок приблизился к командиру.
— У нас от ужина что-нибудь осталось? — обернулся Арт к дежурному. — Неси все, что есть, наверняка Укутай за день проголодался.
Такая забота не осталась безответной, парень бросил на командира взгляд, полный благодарности. За день ему удалось перекусить лишь однажды, и то довольно скромно. А вот побегать пришлось вдоволь. Лошадь он не брал. С ней, конечно, проще отрываться от погони, вот только близко и незаметно подобраться к врагу вряд ли получится.
