Сумку, а точнее – саквояж, нашли быстро. Ее и не прятал, похоже, никто – так себе и стояла в платяном шкафу, снизу. Тоже не пустая! Валерьян решил пройтись, посмотреть еще что интересного, а на «Фиксу» рыкнул:
- Бегом в машину! Тащи брезент!
- Валерьян! Собрать «шмотье» все надо. Пусть думают, что все нормально, что просто ушли! – предложил Иван.
- А чё собирать-то? Все, что ли?
- Зачем все? Собрать только то, что точно бирюку не подходит. А потом… да на рынке хоть продать, только не самим!
- Ну – это понятно! За дураков-то нас не держи! – «окрысился» Валерьян.
Собрались быстро. Правда чуток потратили времени, пока Иван замыл на кухне пол – с бирюка все же натекло! Потом Валерьян сидел в машине, тащил «фишку», если по-армейски. А они с Толяном таскали… ох и запарились! Но вроде бы все прошло тихо. Старались, прислушивались постоянно.
Потом Косов, в компании бирюка и польскИх, в кузове проследовал к причалу.
«Путь к последнему причалу! Тут нужно быть снова настороже. Мало ли что Валерьян говорил?».
- Ты железяки приготовил? – спросил Валерьян Толика, стоя на полуразвалившимся причале.
- А как же! Как договаривались!
- Стоп! – скомандовал Косов, и пояснил удивленным подельникам, - В брезент не заворачиваем. Так рыбки быстрее есть начнут. Мы же не хотим, чтобы их когда-нибудь опознали. Раздеваем их! Шустрее, Толя!
Вот в чем Толян был хорош – так это узлы крутил, как заправский матрос!
- Ты во флоте не служил? Узлы вон как вяжешь!
- Не… я на мельнице одно время работал. Столько мешков завязать пришлось – что ты!
- Железки легкие чересчур! Херово это! – бормотал Косов.
- Чего это легкие? По паре пудов каждая! – возмутился «Фикса».
- Труп летом раздует… вода теплая будет… всплывет. Надо железяку весом в вес тела, чтобы наверняка! Ну… или кишки им выпустить!
Валерьян звучно сплюнул, выматерился. Толян же оторопело уставился на Косова:
- Ты… ты серьезно сейчас? Ты их чего… потрошить сейчас будешь?
- Да не ссы ты! Не буду! Говорю просто – как надо правильно! Чтобы не всплыли!
- Ну ты… Ваня… вообще без башки! Бля! Валерьян! Дай мне фляжку, а то сблюю сейчас!
- Я те сблюю! Я те щас сблюю! Блядь такая! И ты… Чибис… тоже… помолчи, если ничего умного сказать не можешь!
- А чё я? Я и так правильно говорю! – возразил Косов.
- Правильно он говорит, ага! Помолчи, я сказал! Вот же… дал Божинька мясника в подельники!
На ноги веревки вязали коротко, чтобы со дна высоко не поднимались!
«Плюх! … Плюх! … Плюх!».
- Ну вот и все! С «отжином» Вас, граждане бандиты! – отходняк у Косова еще не начинался и он… продолжал «юморить», - А можно мне фляжечку? За помин душ, тык-скыть!
«О-о-о-х-х! Как хорошо пошел! Славный коньячок у Валерьяна! Не поскупился дядя!».
- Ладно! Сваливать надо, дело уж к утру идет! Сейчас ко мне приедем, бакшиш пересчитаем, по «долянкам» разделим! Толя! Ты долго там возиться будешь? – прикрикнул на «Фиксу» Валерьян.
Толя, спустившись к воде чуть в стороне, пытался отмыть руки.
- Да… бля… испачкался немного! А это… Валерьян! А брезент куда деть? Тоже же… выпачкали!
Косов влез:
- Да забери домой! Чего там… отстираешь, еще куда пригодиться!
Увидел, как покосился на него Валерьян.
«Ишь ты! Какие все нежные, блядь! Да чувствительные!».
- На хер! Я его стирать не буду! Я еще… не буду и все! – «отгавкивался» Толя.
— Вот же ты… неженка! Брезент он стирать не будет… а сам руки моет, в десяти метрах от «жмуриков».
Ответом ему стала матерная тирада, от всей души выпущенная «Фиксой».
- Ты это… прекращай, Чибис! – сказал негромко Валерьян.
Иван выдохнул:
- Да… чего-то я… в перебор! Отходняк, что ли? Слышь… ты дай мне еще флажку… если осталось?!
Всего в саквояже насчитали сто сорок семь тысяч. Еще около тысячи наскребли по бумажникам.
- Сорок «косых» - на общак! Никто не против? – Валерьян, сидевший за столом, покосился на Ивана.
- Норма, чё! Не против. «Грев» босякам – дело богоугодное! – отозвался он.
Валерьян кивнул, откинул в сторону несколько пачек. Мелких купюр, надо сказать, не было вовсе. И даже червонцев было всего несколько пачек. Все остальное – солидные, красивые бумажки! Главарь чуть подумал и кивнул Толяну:
- Толик! Ты бы кинул в «котел» портсигар, запонки, да печатку, которую с поляка снял.
«О как! А я и не заметил этого! Ну, Толя, ну – жук!».
Когда «рыжики» были выложены на стол сконфуженным «Фиксой», Валерьян посмотрел на Косова с вопросом.
- Не! Не претендую! Нах это все! «Палево»! – покачал головой Косов.
— Вот, Толя! Смотри и учись! Хоть и молод волчонок, а уже ума поболее твоего! Правильно сказал – «палево» это! Скинуть Севастьяну, тот подалее скинет, «хрусты» за «рыжевье» отдаст. А там – покупай себе другое, если так хочется засветиться перед блядями!
- Да чё я? Я с понятием…, - отвернулся в сторону Толян.
- С понятием он… Дурень! – «босс» покачал головой, - Так! Остается чуть больше сотни… Твоя доля, Чибис… сорок «косых», так?
Косов кивнул, перегорел уже и начинал накатывать отходняк, начинало потряхивать. Хотелось помыться, выпить чего покрепче, и завалится спать.
— Вот твои сорок… И… еще десять! – Косов удивленно посмотрел на Валерьяна, «Фикса» тоже вскинулся удивленно, - Считай, что премия, как ударнику труда!
Валерьян усмехнулся.
- Ай, спасибо, дяденька! Думаешь, откажусь? Не-а… не откажусь! – засмеялся Косов, сгреб пачки и рассовал их по карманам, - Так, все! Остальное – без меня! Толян! Закинь меня в город, скажу куда! Лана… бывайте, бандиты!
«Фикса» вез его в город, а сам то клевал носом, то начинал балаболить без устали:
- А ты, Чибис, чего? Куда сейчас намылишься? Может вместе на Кавказ рванем, а? Биксы-самочки… вино-домино! Фрукты опять же! Гульнем, а?
Иван покачал головой: «Не хватало мне еще с Толей по Кавказу куролесить!». Даже развеселился, представив такое.
- Не… у меня другие планы. Из города – свалю, тут ты прав! Но… в другие места. Да и ты… мой тебе совет – не свети там на «югах» особо «бабками». Погулять, конечно, можно… Но – в пределах нормы. А то – обнесут тебя, да и все!
- Меня обнесут? Да ты чё? Я сам кого хошь обнесу!
- Так я же не говорю, что обворуют! Нарвешься по-пьяному на «шпильмана» опытного, или, что скорее – пара бабенок поумнее вцепятся в тебя и пока не высосут все – хрен сорвешься!
Толя захохотал:
- А я не против! Пусть высасывают, если сосут хорошо! Эх, Ваня! Однова живем! Чё там «лавэ» копить – дело зряшное! Гульнуть сейчас, чтобы на «киче» было, что вспоминать!
- Настрой мне твой, Толя, не нравится! Какая «кича», родной? Если всплывет что – там не «кича», там «стенка» корячится!
Толян загрустил:
- Умеешь ты, Ваня, настроение поправить! Тьфу ты… «стенка» … скажет тоже!
«К Фатьме? Да нет… не выйдет. Она, как помниться, сегодня в ночь в гостинице. Тогда… тогда… К Ленке забуриться, что ли? А что? Она не откажет, уверен!».
- Толя! Высади меня… через парочку кварталов. К «марухе» загляну… Спать хочу… а-а-а-у-ф… как из пушки!
Он вышел не рядом с домом Завадской, а как бы не за пять кварталов. Постоял, прикурив папиросу, посмотрел, как развернувшись, рванул в обратный путь Толян. Еще постоял, подышал глубоко. И пошел потихоньку… помаленьку… с приглядкой.
«Стволы-то все у меня! Хорошо, Валерьян мешок дерюжный дал, а то пришлось бы все за пояс рассовывать!».
Косов засмеялся негромко:
«Хорош, красавелло! Три ствола за ремнем брюк и финка на руке! Как там в Дэшила Хэммита: «Китайцы — народ предусмотрительный: если кто-нибудь из них вообще носит пистолет, то всегда имеет при себе еще два, три или даже больше». Вроде не китаец, но ведь как про меня сказано!».
Куда деть стволы он пока еще не представлял. Но просто «спустить в питье» - жаба не подписала! Особенно – ВИС!
«Хэзэ, как говориться, куда его деть… Ну… к крайнем случае – продам! «Савоське» и продам! Возьмет, жучара! Перепродаст подальше, еще и «наварится»! Тем более, как посмотрел – номера с них сточены! Хотя… там еще нужно посмотреть внутри на деталях. Не знаю, маркируют ли их сейчас на всем чем ни попадя, как в будущем!».
