истинной сущности в самый неподходящий момент, — тихонько сказала Кера, которая хоть и шла впереди, с Витусом, конечно все слышала. Теперь она чуть отстала и с интересом разглядывала мою девушку.
— Теперь я понимаю, — наконец, отмерла Петра, — Прости, великая, что думала о тебе плохо.
— Даже интересно, что именно, — фыркнула богиня, — Хотя нет, наплевать. Лучше скажи — ты что, тоже не собираешься убегать и прятаться? И униженно молить о пощаде — тоже?
— Нет! Если вы захотите меня покарать, мои мольбы вряд ли помогут, а унижаться я точно не собираюсь.
— Говори мне ты, — сказала Кера, — я не люблю этого вашего смертного этикета.
— А Акулине знает о твоей истинной природе? — спросила Петра.
— Да. Диего недавно рассказал. И тоже выбрал удачный момент.
— Вот почему она так смеялась, когда я жаловалась! — Возмутилась девушка. — Нет, это просто в голове не укладывается…
— Я еще и связана с твоим мужчиной клятвами, и должна ему подчиняться, — рассказала Кера, надеясь, видимо, еще полюбоваться ошеломленным выражением на лице Петры. Но не получилось — девушка уже взяла себя в руки.
Насчет похода вниз она тоже более-менее успокоилась — кажется, наличие в союзниках настоящей богини ее здорово ободрило. Один Витус продолжал очевидно подрагивать. «Впрочем, мы тоже что-то расслабились, — подумал я, — Я слишком привык потерям. Уже записал всех пропавших в покойники, и, самое паршивое, даже не сильно переживаю по этому поводу! Как будто так и надо! В кого я превращаюсь?!»
При мысли о том, что ребята могли погибнуть, я испытывал досаду и печаль. Всего лишь. Сам себя не узнаю, раньше я бы переживал намного сильнее. «Наверно, потому что знаю — парни сами выбрали эту дорогу. Их туда никто силой не гнал. А то, что подземелья бывают опасны… Ну, это всем известно».
Дойти до шестнадцатого уровня не так-то быстро. Да, уже есть довольно подробные карты верхних уровней — по крайней мере, точки входа и выхода и дорога до них. Через каждые четыре-пять уровней искатели устроили небольшие стоянки, на которых есть запасы провизии и других необходимых вещей, так что идти можно налегке. И все равно путь занял несколько часов. Так что на последней базе, той, что на двенадцатом этаже, мы устроили привал. Удивительно, но даже досюда доходят световоды с поверхности. Не везде, конечно же — очевидно, переходы и «улицы» должны были освещаться чем-то еще. Однако для базы выбрали помещение освещенное, и довольно просторное. Скорее даже зал, с шикарными мозаиками, изображавшими какие-то бытовые сценки, плещущихся в воде нимф, и прочую эротику. Красиво, но непонятно. Пока отдыхали спрашивал Витуса, что это за помещения, но тот ничего внятного не ответил:
— Мы тоже все время гадали, но так и не поняли, — рассуждал парень, — Некоторые этажи жилые, причем чем ниже, тем роскошнее там жизнь. Наверху жили либо самые бедные, либо и вовсе рабы. На других этажах, например, на десятом, что-то выращивали — там целые поля, много света и вода. Только мы так и не поняли, что должно было выращиваться, чтобы накормить целый город. Мне кажется, в основном они все-таки с поверхности кормились… А с этажами ниже десятого пока и вовсе непонятно, — пожал плечами Витус, — На этом много таких больших помещений с мозаиками, но что здесь было — непонятно.
В общем, эта загадка так и осталась нерешенной. Долго отдыхать не стали, после перекуса двинулись вниз. Других искателей на этой базе не встретили — после рассказа Витуса все предпочли отправиться выше — мы их встретили по дороге. Ну, кроме двух-трех отчаянных команд, которые, наоборот, отправились вниз.
До спуска на семнадцатый добрались совсем незаметно. Шли пустыми темными коридорами, тщательно прислушиваясь к тишине, и казалось, будто вокруг все замерло и остановилось, да и мы сами вовсе не идем куда-то, а топчемся на месте — такие одинаковые переходы с арками через каждые десять шагов. Даже спуски на нижние уровни были незаметны — начиная с двенадцатого это были широкие пандусы, которые шли уклоном вниз. Так что тут приходилось доверять профессионалу — если бы не Витус, я бы до сих пор думал, что мы на двенадцатом этаже.
Однако вот мы стоим перед шахтой, уходящей куда-то в темноту. Кера спокойна и расслаблена, Витус насторожен его, ясное дело, слегка потряхивает от пережитого ужаса… да я тоже далеко не так спокоен, как пытаюсь показать. Но больше всех нервничает питомец Петры, кайбё Амика. Кошечка сначала просто шипела, а теперь и вовсе распушилась, превратившись в черный мохнатый шарик, из недр которого раздается гулкое, утробное рычание. При ее нынешних размерах выглядит вполне угрожающе. И смотрит кайбё именно в сторону спуска вниз.
— Ладно, чего тянуть-то… — пробормотал я, и решительно направился к веревочной лестнице, свешивающейся вниз, в проем от лифтовой шахты. Судя по размерам, лифт был грузовой, я таких широких проемов здесь еще не видел.
Спускаться пришлось довольно долго. Меня уже давно поражают размеры этого города. Как такое можно было построить? И что они сделали, чтобы на такой глубине можно было существовать? Насколько мне известно, здесь уже должны были начинаться проблемы из-за высокого давления, но ничего подобного. Легкий запах пыли и древности, вот и все, что отличает это место от поверхности.
Широкий и высокий коридор, расходящийся по сторонам от выхода из лифтовой шахты выглядел как в фильме ужасов. Много засохшей крови, обрывки одежды. Похоже, искателей можно не ждать. В луче фонаря что-то блеснуло. Фонарь. Такой же, как у меня. Кто-то из искателей обронил.
Появилась Кера. Богиня тщательно принюхивается — даже глаза прикрыла, чтобы лучше сосредоточиться.
— Что-то знакомое… никак не могу вспомнить! — с досадой пробормотала напарница. — Я это точно уже где-то встречала!
Лестница снова затряслась, и в проходе появился Витус, а сразу за ним Петра. Девушка испуганно вскрикнула, разглядев антураж. Нет, это уже не шутки. Плевать, как она к этому отнесется.
— Так, лезьте обратно, — велел я, — быстро. Петра, не спорь.
— Поздно, — сказала Кера, — Не успеют. Лучше…
Договорить богиня не успела, потому что откуда-то повеяло натуральной жутью. Нельзя сказать, что с этим нельзя было бороться, но в первый момент мне остро захотелось забраться обратно на лестницу. Витус и Петра дернулись было убежать, но тут Кера как-то выпрямилась, распрямила плечи. За спиной девушки на миг проявились черные крылья, и сразу стало легче. Потусторонняя жуть отступила, хоть и не ушла совсем. Однако теперь сквозь нее были слышны звуки — цоканье и шумное дыхание. Звуки быстро приближались.
Долго ждать не
