— Мне надо было распорядиться на кухне.
— Как считаете, могли мистера Тэкери отравить?
Я нарочно задавал вопросы невпопад, чтобы не дать ей возможности угадать следующий и подготовить ответ.
Экономка вздрогнула.
— Не знаю… Впрочем, нет. Зачем?
Я пожал плечами.
— Мало ли. Случается, и за пустяки убивают.
— Господин Уилшоу не мог, — сказала она вдруг убеждённо. — Он очень добрый. Только с виду строгий.
Я сразу понял, что речь о Поле, так как Николаса она назвала бы лордом. Интересно: значит, экономка ничуть не боялась брата своего хозяина и любовника, хоть тот и держался с ней строго.
— Откуда вы знаете? — спросил я, отхлебнув шоколада.
— Поначалу я его побаивалась. А потом поняла: Пол Уилшоу просто очень несчастный и одинокий человек.
— Что же вас навело на…
В дверь постучали. Я услышал голос Мартина: он что-то быстро говорил, сильно волнуясь.
Глава 28
Мисс Мелтон поспешила открыть ему.
— Позвольте?! — Пол Уилшоу решительно вошёл в комнату и уставился на меня.
Взгляд его был холоден и зол. За спиной Уилшоу маячил Мартин. Встретившись со мной глазами, он виновато развёл руками.
Пол Уилшоу шагнул вперёд и остановился. Прямой, как столб, с тугим воротничком, упиравшимся в гладко выбритый подбородок, он казался как минимум герцогом.
— Господин Блаунт! — начал он, чётко выговаривая слова. — Оставьте мисс Мелтон в покое! Неужели вы сами не видите, что ей нужно заниматься ребёнком?! К вашему делу она отношения не имеет — помнится, я уже говорил вам!
Я видел, что Пол Уилшоу едва сдерживается. Нет, тут явно не одно лишь беспокойство о любовнице брата. Нет ли другого, личного интереса… Что, если молодая экономка напомнила старшему Уилшоу прежнюю любовь? У мужчин в среднем возрасте это иногда встречается.
Я аккуратно поставил чашку с остатками шоколада на стол и поднялся.
— Кто имеет отношение к моему делу, решать мне, — проговорил я спокойно. — Для того меня и нанял мистер Уэллс.
Пол Уилшоу обернулся на Мартина, отчего тот слегка отпрянул.
— Сколько вы хотите, чтобы оставить нас в покое?! — спросил Пол Уилшоу, снова взглянув на меня. — Назовите сумму!
Ну, хоть на дуэль не вызывает! Однако предложение было возмутительным, и я не собирался оставлять выходку Уилшоу без внимания. Поэтому, чуть прищурившись, сказал, очень медленно и чётко:
— Господин Уилшоу! Я понимаю ваше желание защитить членов своей семьи. Но это не даёт вам права предполагать, что я могу отказаться от принятых на себя обязательств! Тем более — из-за денег. Вы, кажется, забыли, что я не представитель обитателей Лаймхауса!
Напоминание о том, к какой фамилии я принадлежу, подействовало. Пол Уилшоу сжал губы. Глаза его сверкали, но он взял себя в руки.
— Я ухожу, — сказал я. — Но лишь потому что не хочу причинять мисс Мелтон беспокойство, участвуя в этой сцене. Надеюсь, я не слишком нарушил ваш покой, — добавил я, обратившись к экономке. — Прошу извинить.
Я обогнул Пола Уилшоу и спустился с крыльца. Мартин выглядел растерянным и слегка напуганным.
— Идём! — шепнул ему я.
— Узнал что-нибудь? — так же тихо спросил он, когда мы удалились от флигеля на несколько шагов.
— Не без этого. Пол Уилшоу оберегает мисс Мелтон слишком уж рыцарственно.
— Думаешь, влюблён?!
— Возможно. Или боится, что экономка о чём-нибудь проболтается.
— И что будем делать дальше?
— Для начала пойдём в дом и поговорим с Джеймсом.
— Постой! Мне надо в город. Дела, — Мартин виновато развёл руками.
— Так поезжай. Думаю, я справлюсь без тебя.
— Ты останешься здесь ночевать или…
— Постараюсь напроситься.
Попрощавшись с Мартином, я направился к дому.
Джеймс сидел в библиотеке и рассеянно листал какую-то книгу в потрёпанном переплёте.
— Не помешаю? — спросил я. — Вы не очень заняты?
— Совсем не занят, — молодой Уилшоу отложил книгу. — Узнали что-нибудь новое?
— Рассчитывал узнать кое-что у вас.
— Чем смогу помогу.
— Я только что виделся с мисс Мелтон. Хотел познакомиться со всеми фигурантами… обитателями поместья.
Уилшоу удивлённо поднял брови.
— Не думаете же вы, что Агата отравила Себастьяна? Она ведь здесь была, когда он болел, а потом…
— Понимаю. Но ведь и ваш дядя навещать вашего друга не ездил?
— Нет, конечно! С какой стати?
— Однако вы, тем не менее, решили, будто я подозреваю именно его.
На это Джеймс не нашёл, что ответить.
— У Агаты от отца мальчик, — сказал он спустя несколько секунд. — Я уговариваю его жениться, и, кажется, дело пойдёт на лад.
Ого! Даже так? Прямо уговаривает, надо же! Какая похвальная широта взглядов!
— И вы не опасаетесь лишнего наследника? — спросил я.
— Помилуйте, это ведь мой брат!
— Только по отцу.
— Не имеет значения!
— Отдаю должное вашей…
— Благодарю! Это лишнее. Отец боялся жениться. Думал, что я буду против. Смешной человек! Разве я могу указывать ему?
— Что ж, дай им Бог, как говорится. Скажите, господин Уилшоу, не было ли у Себастьяна конфликта с Мартином?
— Вашим приятелем?
— Нашим с ним общим приятелем.
— Ну, да… Конфликта, говорите… Нет, не думаю. Мистер Уэллс в рот Себастьяну смотрел, когда тот говорил, будто ожидал, что оттуда птичка вылетит и человеческим голосом запоёт. Знал бы он, что Себастьян называл его «пародией»!
— Пародией?!
Похоже, и тут наклёвывался мотив.
— Ну, да. На нигилиста. Мистер Уэллс ведь по верхам нахватался, а суть теории не понял. Да и не нужно ему. Было б чем по салонам блеснуть, — Джеймс поморщился с лёгким презрением.
— Мартин знал о таком к себе отношении мистера Тэкери?
— Не думаю.
— Может, догадывался?
— Нет, говорю же: почитал Себастьяна за учителя и наставника. Хотя тот его в ученики, разумеется, не брал и вообще избегал.
— Понимаю. Должно быть, мистер Тэкери в него гляделся, как в кривое зеркало.
Джеймс ненадолго задумался.
— Остроумное замечание, — проговорил он. — Очень может быть, что так оно и было. А насчёт приятеля вашего… Знаете, я думаю, что даже если б он и понял, что Себастьян смеётся над ним — ну, или не уважает — то сделал бы вид, что ничего такого не заметил. И не только вид сделал бы, но и себя убедил бы, что ошибся.
Я невольно рассмеялся. Уилшоу был совершенно прав: именно так Мартин и поступил бы!
— И потом, кажется, прогрессисты не пользуются ядами, — сказал Джеймс. — И колдовством.
— Да? А чем?
— Бомбами.
Глава 29
Я не стал больше докучать молодому Уилшоу и вернулся в сад, надеясь прогуляться в одиночестве и хорошенько всё обдумать. Вспомнив о беседке, где мы сидели с Мартином, я направился к ней.
Через некоторое время до меня донеслись приглушённые голоса. Разговаривали в беседке. Подкравшись, я приник к живой стене из плюща.
— Поймите же, мисс Мелтон, что рассказывать об этом случае, нельзя! Для вашей же пользы.
— Да ведь я и не собиралась, — ответила экономка.
— Ваш поступок может быть неверно истолкован.
— Господин Уилшоу, я вам уже говорила, что не я целовала, а меня поцеловали! — проговорила мисс Мелтон чуть громче.
— Помню! — Пол Уилшоу сделал непродолжительную паузу. — Я лишь хочу уберечь вас от беды. Или пусть даже неприятностей. Ведь у вас ребёнок! И Николас тоже… как большое дитя. Простите, что я так говорю, но вы и сами это знаете, наверное. Я полицейских повидал, когда жил в столице. Вечно шастают да вынюхивают. А потом хватают первого попавшегося — и в наручники!
— Да меня-то за что?! И потом, господин Блаунт не полицейский!
— Он ничем не лучше них! Даже хуже! Вы слышали о его так называемых «делах»?! Благодаря которым он прославился. Уверен, тут сплошное мошенничество! Подумайте сами: ну, какие демоны?! Впрочем, я сейчас не об этом. Мистер Тэкери вас… Простите, не буду больше! В общем, Блаунт может решить, будто у вас с ним что-то было! И вы его из ревности…
