по тому насколько «быстро» подзаряжается кольцо, этот источник тут единственный.
А раз так, то именно там находится оружие, которое мне нужно.
Последний шанс.
Во всей смыслах.
- Я тебе не верю, - честность в ответ на честность. – Такие как ты всегда делали эльфов своими рабами. Пытали, мучали, совращали…
- Да-да-да, - махнул рукой я. Не интересны мне все эти ваши истории. Мне бы быстро добраться куда нужно, а потом прощайте, расисты остроухие. И все прочие. – У нас была не самая лучшая методичка по взаимодействию с общественностью. Но сейчас, когда мы пьем березовый сок и чувствуем единение с матушкой-природой, это делает нас милосерднее.
Плевать какую ересь ей говорить, лишь бы это звучало как нечто обыденное, чтобы создавалось впечатление, что я говорю ей не чепуху, а нечто, что в самом деле имеет логические связи.
Может быть так получится ей задурить голову, чтобы она не сообразила насколько я слабее ее.
Нет, конечно можно и приказать заткнуться, но что-то мне подсказывает, что дело пойдет быстрее, если она хотя бы не будет думать, что я тут за тем, чтобы начать какой-нибудь местный Армагеддон или открыть портал в Преисподнюю, вызвав армию демонов.
Последнее, кстати, было бы неплохо.
Но есть нюанс.
Демоны, которых я знаю, либо уже мертвы, либо скоро таковыми станут.
А остальные с радостью пустят меня самого на фарш или отдадут остроухим и их хозяевам с верхнего этажа.
- Ты можешь говорить что угодно, - заявила Лаурель. – Но ничто не изгладит из памяти эльфов ваши злодеяния. Особенно то, что вы создали дроу…
- Дорогуша, - она вообще лучник-вояка, разведчик-кузнечик или на полставки еще и религиозный проповедник? Хотя да, о чем это я. Это ж эльфы. Чем моложе, тем фанатичнее. – Если б я тебе рассказал, что в моей жизни наделали твои остроухие сородичи, то твои беленькие волосюшки, - девушка дернулась как будто я хотел ее ударить, но мои пальцы просто подкинули ее прядь, - приобрели седой оттенок. Поверь на слово – «добро» - это не тот бренд, который хочет блага. Порой ему просто хочется немного повзрывать. И тогда на горизонте появляется много-много больших-пребольших грибов…
- Каких еще грибов? – искренне удивилась Лаврик.
- Ядерных, - вырвалось у меня против воли. – Впрочем, ты все равно не поймешь. Давай просто не будем об этом говорить, а?
Слишком болезненная тема.
Слишком «горячая», чтобы ее обсуждать.
- Ложимся спать, - резко бросил я, указав на топчан. – Завтра с утра отправляемся в дорогу.
- Как вам будет угодно, хозяин, - покорно сказала девушка, вызывая своим поведением еще больше ярости.
И я бы высказал ей немало того, что накопилось, если бы не одно но.
В дверь моей комнаты тихонько постучали.
После того, как первый стук прозвучал, а второй еще только предполагался, Лаврик уже стояла с кинжалом в одной руке, решимостью в глазах и луком – во второй.
В кого она намерена стрелять в комнате два на два метра – для меня загадка побольше чем природа черных дыр.
- Убери оружие, - приказал я. – Прикройся плащом и отойди в тень. Нападай, если будет угроза драки.
- Поняла.
В тени она, конечно, не спрячется.
Но решение принято исходя из других соображений.
Никто не должен понять, что она эльфийка.
Может быть тут и есть у местных контакты с ее народом, но все это лишь предположение.
- Кто? – спросил я через дверь.
- Хозяин, - раздался голос трактирщика.
- И какого хрена ты тут забыл?
– Нужно поговорить, - голос хозяина заведения звучал удивленно и с оттенками злобы.
Он мне стал нравиться еще меньше.
Убедившись, что Лаврик готова к бою (ну хоть лук из положила), я убрал крючок с петли и распахнул дверь.
Довольно проворно для толстяка трактирщик оказался внутри, быстро, но без лишнего скрипа и стука закрыв дверь за собой.
Даже толстенная уродливая свечка (которая довольно ярко горела, надо отдать должное), принесенная им с собой на подставке, и та даже не подумала задрожать под дуновением ветерка с окна.
Лаврика теперь было довольно отчетливо видно, поэтому она, по моему кивку, подошла к кровати с другой стороны.
С той, где стоял ее мешок с вещами.
И к нему же было приторочено ее оружие.
- Показывайте, - дохнул он мне в лицо смесью кислой выпивки, лука и чего-то еще ядреного, отчего глаза едва не заслезились.
- Что мы тебе должны показать? – не понял я.
- То, что вы принесли, - мужчина явно злился и не понимал, почему я не понимаю его с полуслова.
Что-то тут не то…
Я рассеянно посмотрел на торговца.
Он что, обменять мои эльфийские монеты хочет?
Или что?
- «Сверху», - не выдержав произнес трактирщик. – Вы сказали, что за монеты и «кое-что сверху» хотели бы получить комнату. Комната у вас есть. Я хочу видеть эльфийский товар.
Твою мать крестьянку…
Язык мой - враг мой.
Вообще-то я имел ввиду, что приплачу ему монетами, а никакими не эльфийскими товарами.
Мне нечего ему предложить…
Стоп.
Как это нечего?
А мои мародерские трофеи?
- Сейчас, - я подошел к кровати, у которой лежали наши заплечные мешки и вывалил содержимое своего на тюфяк.
В «рюкзаке» Лаврика находится то, что мы не собираемся демонстрировать – оружие, которое оставили для себя.
Довольно громко звякнули слегка побитые жизнью поножи и наплечники, пара кинжалов и пара поясных мешочков, в которых некогда лежал тот самый хлебец эльфийский.
Который сперва казался сладковатым, а потом стал отдавать самым сладким сахаром из всех, что я ей.
Чуть подумав, положил на кровать лук, который подобрал на месте расправы с эльфийской принцессой.
Все, что было собрано с трупов обоих эльфийских отрядов.
И то, что не было распределено между мной и Лаурель.
У нее лук, кинжал, средний меч и длинный меч.
По крайней мере я так для себя охарактеризовал этот наборчик, который был при ней в момент нападения на меня.
Набор клинков Лаурель.
Они отличались от тех, что я нашел на месте расправы с эльфийской принцессой большим единообразием, отсутствием вычурности и простотой.
Примерно так выглядит разница между оружием, созданным для простых вояк и для привилегированных особ.
У меня же…
Насколько я понимаю, эльфийские клинки получше человеческих
