больно.
Для всех, кто не укреплен магически или не находится под воздействием укрепляющих элексиров.
Девушка отклонилась назад, пропуская второй клинок мимо своего лица, не позволяя лишить себя зрения.
И тут же контратаковала, нанося удар одним кинжалом по атакующей руке, а вторым – в грудь противника.
Первый удар пришелся по предплечью, оставив глубокий порез.
Второй – не достиг цели.
Человек сделал шаг назад, но девушка продолжала атаковать.
Шея горела огнем, словно напоминая о том, что ей нужно уделить внимание другим противникам.
Защищаться на другом направлении.
Но умом она понимала, что те двое – просто громилы.
Местные мужики, которые не обучены бою и берут только за счет своих размеров и количества.
От них ничего не стоит избавиться.
Особенно этому непонятному чудовищу.
Простое заклинание – и даже ей бы не пришлось сражаться.
Но почему-то Практик решил, будто все должно быть именно так.
Она должна сражаться.
Испытывает ее?
Или решил, что расходовать магию на каких-то головорезов непозволительная роскошь?
Сражаться с людьми – ниже его достоинства, или что?
Эльфийские клинки попытались порезать ей ногу, но девушка была к этому готова.
Она отвела правое бедро назад, пропуская один кинжал мимо ее тела, а второй перехватила, поразив колющим ударом противника в руку.
Лезвие вошло в тело неестественно туго, хотя должно было прорезать его как бумагу.
Тело этого человека крепче, чем должно быть.
Ранение дезориентировало противника, заставив его заголосить от боли.
Это небольшое отвлечение дало Лаурель возможность вогнать второй клинок в горло противника.
Пробив трахею, она с неудовлетворением поняла, что рассечь шею от уха до уха не получится.
Впрочем, ее удовлетворяло и то, что она воткнула клинок меж шейными позвонками противника.
Когда специалист ножевого боя упал на пол комнаты, она, вернув свое оружие, переступила через тело убитого.
Пора вернуться в большую комнату к двум другим противникам и чудовищу, который почему-то до сих пор все не залил своей загробной магией.
И очень сильно удивилась тому, что увидела.
***
Тот, что вошел в комнату первым, кивнул второму, и уже тот атаковал меня.
Шел он прямо, без намека на грацию движения.
Просто амбал, который очень сильно хочет быстро и без малейших усилий получить то, что хочет.
Тесак в его руке был шире, и короче моего меча.
Но, по крайней мере не пытался выскользнуть из пальцев.
Я словно пытался удержать в руках кусок таящего желе.
Получалось плохо.
Сделав шаг назад, я едва не грохнулся с тюфяка, но вовремя удержал равновесие.
- Брось железку, - хмыкнул второй амбал. – Не то порежу.
- Да кончай ты его, - приказал первый. – Он оружие-то в первый раз держит в руках!
Пока что меня спасало только то, что кровать, на которой лежал тюфяк, слишком велика, чтобы он подошел ко мне вплотную.
Он это тоже понял.
Пока первый сторожил дверь, второй наступил на тюфяк, чтобы подняться на кровать.
И на секунду отвел взгляд от меня, чтобы не промахнуться в потемках.
Шанс, который я не упустил.
Сделав шаг вперед я, уперев руки в гарду меча, вогнал острие клинка между шеей и ключицей.
Спасибо тому, кто ковал этом меч.
Он буквально вошел в противника словно раскаленный нож в кусок сливочного масла.
Второй бугай захрипел, забулькал и ничком упал на тюфяк, заливая выложенные для продажи вещи кровью из раны и рта.
Одновременно с этим рукоять выскользнула из моих рук, оставляя оружие в теле ухаря.
- Да ну на...?! – опешил первый, смотря на убитого товарища. – Ты че сделал?! Да я тебя, знаешь что…?!
Амбал замолчал, хлопнув глазами.
В этот момент у него из груди вылез длинный (явно не эльфийский) клинок меча.
С тем же проворством оружие исчезло из тела амбала.
Рослый детина, загораживающий выход из комнаты рухнул сперва на колени, а затем ничком на пол.
Передо мной стоял тот франтоватый мужик, которого я видел в харчевне внизу, деловито вытирая свой меч о рубаху убитого.
Проделал он это мастерски быстро, после чего убрал оружие в ножны на поясе, галантно снял с головы берет с каким-то птичьим пером и провел им перед собой, чуть наклонившись вперед.
После чего явно наработанным движением вернул берет на голову, слегка заломив его на бок, чтобы перо торчало над его головой, словно одинокая осина на холме.
Он что, мне сейчас поклонился?!
С какого хрена?!
- Не сочтите за дерзость, что убил этого крестьянского выродка, - голос у него молодой, но не звонкий, то есть передо мной не юноша-акселерат, а половозрелый мужик. – Но честь требует от меня помогать попавшим в беду.
Одетый, почему-то, как средневековый содомит.
Нет, серьезно, кто носит красное?!
Всегда казалось, что такую одежду в средневековье предпочитают в домах, городские жители, но уж точно не мечник.
Вроде же есть дорожная одежда – практичная, немаркая, темных цветов, чтобы не отстирывать грязь, дерьмо и кровь.
- Да я бы и сам справился, - как можно спокойнее сказал я, часто дыша от прилива адреналина.
Не каждый день собственноручно убиваешь стоящего к тебе лицом к лицу человека.
Да, не первая смерть на моей совести, но, как и всегда есть нюансы.
До сих пор это были остроухие.
А их вообще не жаль.
Ни в одном из миров.
- Конечно, - франтоватый тип повернул голову, когда из другой комнаты вышла Лаврик, с кинжалами в обеих руках.
Сперва я не понял что так привлекло внимание «франта».
А потом сообразил.
Девушка без капюшона.
И ее вертикально стоящие ушки прекрасно видны в ночном свете, пробивающемся через развороченное окно.
- О, как, - задумчиво сказал «франт». – Забавно получается. Эльфийская воительница в компании с человеком… Кто вы такие, путники?
Вопрос довольно простой.
А вот тот факт, что человек в красном положил руку на рукоять своего меча не предвещало ничего хорошего.
Ситуация приобретала не самые лучшие перспективы.
Воин-мечник, у которого еще имелся за компанию товарищ, тоже явно не из простых, против меня и эльфийки.
В месте, где нас едва не прикончили.
А внизу, если ничего не изменилось, находится еще с десяток людей в состоянии хорошего такого подпития.
Да и к тому же хозяин этого заведения – не простой человек.
Если я что-то понимаю в происходящем, то держатель трактира явно долен пользоваться авторитетом среди местных.
Ну, и чтобы было совсем весело – мы вообще-то
