Я тоже принял стойку, но этим все и ограничилось. Уже через секунду я опустил руки. Понял, что к чему.
— Ну, все! Довольно! — процедил я, скользнув взглядом по Артему.
Не скрою, во мне бушевала ярость, кипел адреналин. Очень уж хотелось мне с ним потягаться, только вот в сложившейся обстановке это было явно лишнее. Опыта у меня хватало, но я сомневался, что против его техники смогу противопоставить что-то не менее эффективное. Да и нельзя мне светиться, ведь такому нас никто не обучал.
— Что? — прохрипел он, глядя на меня с недоумением.
Я подхватил с пола макет взрывного устройства, толкнул ногой входную дверь блочного щита управления и зашвырнул внутрь коробок с проводами. Все.
— Задание выполнено! — произнес я, взглянув на гэбэшника победоносным взглядом. — Бомба на точке.
Тот многозначительно хмыкнул, посмотрел на меня странным взглядом. Затем кивнул и резко потеряв ко мне интерес, направился куда-то в угол. Подобрал с пола небольшой рюкзак. Быстро извлек оттуда аптечку, покопался там и вытащил наружу стеклянный пузырек.
— Нашатырь! — зачем-то пояснил он и сунул его под нос сержанта. Тот сразу же вздрогнул.
— Давай, давай... — гэбэшник шлепнул его по щеке. — Сержант, приходи в себя. Не сильно-то я тебя приложил.
Уже через несколько секунд тот открыл глаза, простонал что-то. На лице застыла гримаса боли и разочарования.
Вдруг, дверь «БЩУ №4» открылась, оттуда показался кто-то из сотрудников. В слабом свете лица его я не разглядел, но заметил наличие черных усов.
— Что происходит? — он замер от неожиданности, увидев картину, раскинувшуюся перед его глазами. — Вы кто такие?
— Спокойно, КГБ СССР! — Лисицын вытащил из нагрудного кармана корочку. — Учебная операция, проводится на станции по согласованию с директором Виктором Брюхановым. Просьба не вмешиваться.
— КГБ? Здесь? — не поверил тот.
— Продолжайте свою работу, еще раз прошу не вмешиваться в учебный процесс! Это задержание учебного диверсанта.
Несколько секунд тот стоял не шелохнувшись, с недоверием глядя то на меня, то на полулежащего Горчакова, то на самого Лисицына. Наконец, он показал смятый макет взрывного устройства, с торчавшим изнутри пучком проводов. — Значит, это ваше?
— Наше! — вздохнул я и шагнул к нему, чтобы забрать предмет. — А вы, собственно, кто?
— Начальник смены, Александр Акимов! — произнес он. — Меня не предупредили, что на пункте управления реактором будет происходить что-то подобное.
Я остолбенел.
Передо мной еще один герой Чернобыля. Начальник ночной смены четвертого энергоблока, в ночь 26 апреля, при котором и произошла авария. Насколько я помнил из его биографии, он работал на ЧАЭС с тысяча девятьсот семьдесят девятого года. А погиб одиннадцатого мая восемьдесят шестого, в Москве, схватив смертельную дозу щедрой Чернобыльской радиации.
Мне стало не по себе. Но я сдержался.
Позади, за спиной Акимова показались другие лица, но никого из них я толком не рассмотрел. Зато увидел сам пульт управления, многочисленные лампочки и светодиоды. На меня тут же накатила ностальгия — ведь в той экскурсии по Припяти в 2012 году, нас заводили на блочный щит управления. Правда, тогда он выглядел совсем уныло.
Наконец, начальник смены медленно кивнул, повернулся к своим и что-то произнес. Затем закрыл дверь.
Горчаков, шатаясь, поднялся на ноги.
— Ну что, сержант! — Лисицын тряхнул его за плечо. — Куда ты полез? В прошлом я был инструктором по рукопашному бою.
Тот не ответил, лишь сокрушенно качнул головой. Чекист все понял и не стал давить.
— Все, выходим с объекта. Возвращаемся в служебное помещение. Дальше решим, что делать.
Мы покинули четвертый энергоблок, выбравшись в основной «золотой коридор». Бесчувственного Фетисова здесь уже не оказалось. Скорее всего, его забрал проходящий мимо наряд. На половине пути мы встретили старшего лейтенанта Корнеева и куратора КГБ Пономарева — оба были озадачены. Смотрели на меня оценивающим взглядом, хотя определить наверняка я не сумел. Сложно сказать.
Не прошло и часа, как всю нашу группу «Барьер» собрали в отведенном помещении, для подведения итогов. Непонятно откуда на станции появился капитан Гнездов. Неужели с отпуска вышел? Нормально, его подразделение уже дважды успело навести шума, один из которых городского масштаба. По крайней мере, милиция хлебнула.
— Итак, товарищи курсанты... — начал старший лейтенант Пономарев. — Уж извините, но вы хоть и являетесь военнослужащими, по факту, сейчас вы курсанты нашего учебного центра. Сразу скажу, вы с ног на голову перевернули все возможные варианты развития событий. Наш аналитик считал иначе. В особенности отличился младший сержант Савельев. Снова. Это уже входит в закономерность, не правда ли?
— Уж не знаю, где ты этого всего нахватался Савельев, но не могу не признать, что проявленная им импровизация эффективна, — с нотками восхищения произнес Лисицын. — Использовать дымовуху идея тоже весьма оригинальная. Оба сослуживца на проходной, Денисов и Фадеев попались на обманный прием, поддавшись самой обычной панике. Да и весь наряд вместе с ними. Именно в этот момент и проскользнул диверсант.
— Да не поддались мы... — буркнул Денисов, но увидев взгляд Корнеева притих.
— Я разочарован, товарищи! — произнес капитан Гнездов.
Оба младших сержанта покраснев от стыда, опустили головы. Еще бы. Были заранее предупреждены, считали, что все у них под контролем. Самоуверенности выше крыше, а оно вон как получилось.
— В общем, с учетом того, что я услышал, со всей уверенностью подтверждаю — задание выполнено. Без нюансов не обошлось, но это нормально. Ни одна операция, будь она комитетская или военная, никогда не идет по строго утвержденному сценарию. Любое случайное обстоятельство может все перевернуть с ног на голову.
— Савельев, Горчаков! — слово взял командир подразделения, капитан Гнездов. — За выполнение третьего учебного задания, объявляю вам благодарность, с занесением в личное дело.
— Служим Советскому Союзу! — в один голос ответили мы.
— Продолжайте в том же духе. Думаю, если отличитесь еще пару раз, можете претендовать на внеочередное воинское звание. Ну, а что касается остальных... — без тени радости произнес старший лейтенант Корнеев. — Плохо, товарищи. Не справились. Учебные диверсанты не только обманули вас и проникли на объект под самым носом, но и все-таки взорвали макет взрывного устройства! В связи с этим, у вас намечается отдельное испытание, только уже на другой территории. Ну и младший сержант Савельев и сержант Горчаков, освобождаются от дополнительного задания. Вопросы?
— Никак нет.
— Вот и отлично. — Гнездов обернулся к куратору Пономареву. — На этом закончим?
— Думаю, да. Разве что, мне нужно побеседовать с Савельевым наедине. С вашего позволения...
Командир кивнул, махнул мне рукой — мол, иди.
Не теряя времени, мы с Пономаревым отошли в соседнее помещение, где ранее, с помощью вентилятора я сушил газету для самодельной дымовухи.
— Алексей, ты снова меня удивил, — довольно произнес он, глядя на меня с некоторым изумлением. — Лисицын подробно рассказал про твои грамотные действия и ответы. Думаю, ты понимаешь, что обо всех твоих успехах я докладываю наверх?
Я молча кивнул. Само собой, все это шло на стол к Андрею.
— Это уже третье задание, с которым ты справился, учитывая, что никакой специальной подготовки у тебя ранее не было, — продолжил он, затем вздохнул и сделал паузу. — Сейчас мой долг сказать тебе, что по окончании срочной службы, мы не сможем просто отпустить тебя домой... То есть, домой, конечно, мы тебя отпустим, но в дальнейшем придется перейти на сверхсрочную службу. Полковник учел твое пожелание, поэтому останешься служить в вооруженных силах. Ты вправе сам выбрать себе направление, однако основная работа по обучению подразделения «Барьер», будет продолжена. Возможно, уже в качестве офицера. Думаю, ты уже думал о чем-то подобном?
