– Вот как раз о демонах я и хотела с вами поговорить, ваше императорское высочество. – Посильнее прижавшись к задергавшемуся было человеческому телу, эльфийская шпионка волной жаркого дыхания заставила самозародиться и бессмысленно заметаться в панике по коже рук несколько стад мукашек. – Ведь вряд ли ты аватара? В этом случае святоши разговаривали бы с тобой по-другому. Впрочем, они и так вас не особенно любят.
Проникшие минуя неплотные завязки камзола пальчики даже сквозь неплотный лен нательной рубахи прошлись по моей груди подобно маленьким раскаленным уголькам, заставив замереть в сладкой истоме. После чего сидящее у меня на коленях создание продолжило обжигать мою шею своим дыханием, наполненным запахом амбры и жасмина.
– Я хочу предложить свою верность и услуги представителю лорда разрушения и прошу взамен лишь жизнь и малую толику удобств…
Мысли в голове боевого мага, повидавшего на своем веку всякого и разного, стремительно заметались. Эльфийка, нагло соблазняющая его, совершенно точно знала, к кому на колени плюхается. Только, судя по смыслу слов, считала мужчину, о грудь которого попеременно терлась всеми имеющимися в наличии выпуклостями, вертясь как угорь, слугой демонов. Во всяком случае, лордами разрушений называли только высших из них, владеющих участком земли, прилегающим к Вратам Хаоса. Люди называли, понятное дело. Сами они до того, чтобы пообщаться со смертными, снисходили редко. Ну разве что хвалили их вкусовые качества в редких случаях.
– Не сказать, чтобы впервые вижу тех, кто решил отдать свою верность владыкам зла, – решил адепт в общем-то повсеместно запрещенной магии крови, получивший некогда должность городского мага за уничтожение шайки колдунов, совершающих человеческие жертвоприношения в укромном уголке канализации. – Но таких наглых – первый раз.
Эльфийку, уже почти вытряхнувшую практически сидящего мужчину из штанов, а такой трюк без очень большой практики провернуть точно не получилось бы, отделил от тела потенциального императора тонкий, но очень прочный барьер из воздуха, обретшего благодаря чарам плотность камня. Точно такая же по своей природе скорлупа окутала фигуру девушки. И слегка надавила.
– Ну, так обстоятельства исключительные. – Нахалка если и испугалась, чувствуя, как ее сплющивают невидимые тиски, виду не подала. – И вы, хозяин, тоже исключительный.
– Грубая лесть – прием неизменно действующий, но сейчас с ним у тебя промашка вышла, – проинформировал удерживаемую магией пленницу Аксимилиан, решивший временно не рассеивать ее заблуждений. Для большего соответствия образу чернокнижника, правда, стоило бы что-нибудь лжекуртизанке сломать. Но волшебник все же не мог так поступить с женщиной, еще недавно пытавшейся ласкать его тело. – Говори кратко, четко, ясно: кто ты такая и с чем пришла. Или эти бравые вояки в следующий раз будут перед сослуживцами хвастаться, что император забрызгал их кровью собственноручно пойманной шпионки.
– Шпионка и есть, – без утайки поведала находящаяся буквально на волосок от быстрой, но мучительной смерти весьма симпатичная эльфийка, под макияжем похожая на человеческую женщину самого низшего сорта. – А заодно убийца, диверсантка и все, что только может потребоваться Соэсси, главе клана Густой Листвы, на которую работала до того, как решила стать вашей слугой, хозяин. И осмелюсь заметить, пришла я сюда отнюдь не с пустыми руками. Против вашей невесты готовится заговор. На ее отца собираются совершить покушение и обставить все так, чтобы казалось, будто это дело рук решившей взять власть в свои руки наследницы.
– Доказательства, кроме твоих слов, имеются? – Аксимилиан ослабил нажим, позволив пленнице почувствовать себя вполне комфортно. Лишаться столь ценного союзника, каким являлся эльфийский лорд, потенциальному императору не хотелось. Да и вообще будущему тестю он симпатизировал, хотя и не был пока знаком лично, а отношения поддерживал лишь при помощи переписки.
– Увы, нет, – покачала головой шпионка. – Меня с леди Соэсси не связывает ничего, что можно было бы представить в суде. Даже магической клятвы ни единой нет: ведь нити, ведущие от слуги к хозяину, можно при некотором усилии и достаточной квалификации занимающихся их поиском чародеев и отследить.
Поудобнее подвинув девушку, император подивился наличию «секретных косточек» во вроде бы плотной и аккуратной попе, несмотря на окружающее ее силовое поле, вполне весомо и возбуждающе расположившееся на его коленях, и, склонив голову к спрятанному в прическе острому ушку, прошептал крайне интересующий его вопрос:
– Зачем мне связываться с демонопоклонницей? Даже если в твоем предложении и есть интересные мысли, все они меркнут перед теми неприятностями, которые принесет сотрудничество с тобой и твоими покровителями.
Со стороны происходящая сценка не была чем-то из ряда вон выходящим, наоборот – обычный наемник, в легком подпитии тискающий на коленях немного потасканную маркитантку вполне приличной наружности. Во всяком случае, ни бородавок, ни родимых пятен вполлица не наблюдалось. А то, что «девица» была чуток костлява, да и вида дробного, – так на то и вино есть. За соседним столом вон вообще пара охотников с хохотом лобызала нечто сходное с женщиной только наличием платья и отсутствием бороды.
Поэтому подслушивать бурную торговлю за пару-тройку лишних медяков, обеспечивающих, так сказать, «доступ к телу» в ближайшем закутке, скрытом от людских глаз, ну уж точно никому даже в голову не приходило. В общем, встреча на высшем уровне проходила с полным соблюдением дипломатического протокола, то есть с поглаживанием разного рода выпуклостей и округлостей с одной стороны и с приятным повизгиванием и кокетливым прятаньем личика куда-то в район мужского воротника, совмещенного с жаркими поцелуями и блуждающими где-то за уже расстегнутым камзолом шаловливыми ладошками плутовки, с другой.
Правда, сидящий напротив тот самый бородач, еще недавно оглашавший здравицы императору, бросил пару сочувственных взглядов на упившегося, по его мнению, наемника, которого шустрая маркитантка ей-ей сейчас окрутит, да и оставит наутро без гроша в кармане и с дикой головной болью. Но, отвлекшись на принесенный служанкой кусок жаркого и упругую попку той самой служаночки, боец выбросил чужие проблемы из своей и так сильно заполненной винными парами головы.
– Я еще никогда не служила ни одному из владык Хаоса, – запротестовала эльфийка, кажется, начавшая понимать, что где-то она в своих рассуждениях ошиблась.
– Вот уж совпадение, – хмыкнул Аксимилиан. – Мне тоже этого делать как-то не довелось. Зато мрази, способной ради собственной шкуры приблизить конец нашего мира, и так-то дышащего на ладан, передавил предостаточно. Ты, конечно, посимпатичнее будешь, чем большинство из них, но если не придумаешь, как же еще сможешь быть полезной, отдам нашему епископу. Фанут, правда, не инквизитор, а настоятель монастыря, но такую еретичку сожжет с чувством выполненного долга и большим удовольствием.
– Хрр… хр… крха… – Звук, донесшийся до ушей Аксимилина, заставил его подумать, будто какой-то жаждущий крови и одновременно страдающий расстройствами дыхательных путей демон находится у него за спиной. И моментально окружить себя магическим щитом, в который немедленно врезалось что-то большое и жутко злобное.
Волшебник тотчас же угостил его молнией и лишь после признал в чудовище, жаждущем добраться до горла потенциального императора, свою будущую супругу. Волосы Селес, заставшей жениха с посторонней эльфийкой на коленях, а не распознать плоховато загримированной соотечественницы она не могла, стояли дыбом и дымились. В зрачках плескалась жажда мести и разрушений. А руки уже натягивали лук, на котором лежала стрела, буквально светившаяся от переполнявшей ее магии.
Первая реакция застуканного на горячем или даже на хоть чуточку похожем на него событии супруга, вне зависимости от времени, прошедшего после свадьбы (даже если оно лежит в диапазоне отрицательных величин), заключается в стандартной фразе, уже отметившейся на страницах бессчетного числа дамских романов и уголовных хроник:
– Дорогая, это не то, о чем ты думаешь!
Наполненный бесконечной любовью и негой голосок, сделавший бы честь любому созданию Хаоса, из высших конечно же, заставил ту половину импровизированной таверны, которая еще не испарилась, освоить экстренную телепортацию. Иначе, чем этим, исчезновение бородача вместе со служанкой и недопитой кружкой объяснить было бы невозможно.
– Да?! – Выражение истинного удивления на лице, щедро разбавленное цветами переполнявшей императрицу ярости, было настолько прекрасно и одновременно ужасно, что не один придворный художник отдал бы левую руку и, вполне возможно, разум за случай написать в этот момент портрет прекрасной, как ее назовут позднее, «Имперской лилии». – Это он так отдыхает!!! Вместо того чтобы готовиться к свадьбе или работать с вассалами, он исследует болото какой-то потаскухи!!!
