эти вопросы были простым выпытыванием самого главного.
— Кузнец Копа передает привет, — откусила она картофелину.
— Оу! — А вот старшая заметно приободрилась, как будто и не было сцены до этого. Поправив волосы перед зеркальцем, мама методично оглядела всю одежду. — Мне нужно идти, к губе прислони траву в том ящике, убери, пожалуйста, бутылки отца. Захочешь пить, в ведре свежая вода.
— По первому зову, да?
Слова дочери задели мать, и, прежде чем та ушла, ситуация повторилась. Снова неприятный взгляд, только Рифа-старшая произнесла:
— Я работаю над тем, чтобы у нас с тобой была лучшая жизнь.
Когда дверь снова открылась и закрылась, пацанка осталась одна. Утреннее чувство постепенно возвращалось: лучше одной… Девочка пережёвывала вареную картофелину, в голову ничего не лезло, и одновременно мыслей было слишком много. Эти лица. Торн, Тики, кузнец, Риг, мама. Дружба, детская любовь к мальчику, любимый интерес, теплый дом. Почему все это теперь вызывает такое раздражение? Непрекращающийся зуд в костяшках, и сердце снова начинает стучать быстрее, так быстро, что вот-вот выпрыгнет из груди.
Глаза Рифы на мгновение вспыхнули фиолетовым, и пацанка со злостью ударила по столу. Глиняная тарелка с едой подскочила и стрелой улетела в стенку, разбившись на осколки. Размазанная от нечеловеческой силы рыба также разлетелась на кусочки, и один прилип к щеке девочки. Рифа застыла в ступоре.
— Это… Как это?! — Широко раскрытые глаза выражали множество эмоций. Но сначала был неподдельный ужас.
Она резко встала со стула — и успела поймать его, чтобы он с грохотом не упал.
— Нет, так не бывает! — Рифа случайно дёрнула рукой, и стол также сдвинулся в сторону.
Затем в голове вспыхнула знахарка-старушка и скандирование деревенских:
«Ведьма! Ведьма! Сжечь её!»
После ужаса наступила паника. Куда идти? Куда бежать? Кому сказать? Дыхание участилось, скрутило живот.
Сделав глубокий вдох, Рифа боялась пошевелиться, глядя на руки. Новые вопросы помогли отвлечься.
— Магия? Это… — заговорила пацанка с собой. — Это она! Черт, твою мать! Откуда она… Мать?
Она посмотрела на кухонный уголок, где совсем недавно стояла Рифа-старшая. Теперь уже не казавшаяся такой безумной идея могла объяснить происходящее.
— М-моя мама… ведьма?
Глава 19 Ужасный ребенок часть 3
«Почему она скрывала? Из-за отца? Но как такое возможно? Может быть, не успела сказать? Или не хотела? Выбирала подходящий момент? Может, это не магия? А так… её отголоски…»
Девочка встряхнула головой. Котелок уже плохо соображал. Чтобы удостовериться, Рифа снова подняла руки и… резко развела их в стороны!
Ничего не произошло.
— Хм-м. — Очередной взгляд на раскрытые ладони. — Ладно, Риф… Успокойся.
Первым делом было решено замести следы «преступления», и, когда девочка закончила собирать осколки, а тряпка, выжатая досуха, была повешена на веревочку, пацанка начала ждать. Здесь и сейчас ей нужна была мама, а если первым придет Риг…
— Вот ему точно ничего нельзя говорить.
Рифа посмотрела на гвозди, потирая щеку.
Совсем недавно эта пощечина и удар Торна были главной проблемой. А теперь девочка осознала, что, как бы плохо ни было, всегда может стать еще хуже.
Время все шло и шло, очередной поворот песочных часов заставлял проклинать сломанный механизм настенных. Час, еще один. Рифа перестала палиться на дверь и даже сделала то, о чем просила мама. Затем началось хождение по комнате. Час, и еще один. В домике было пусто. Перебарывая страх, она сделала неуверенные попытки передвинуть пустую кастрюльку с помощью новых сил.
Но снова неудача.
— Интересно… Как это работает? — Осознав, что сказала, пацанка похлопала себя по щекам. — Нет-нет-нет! Н-не хочу умирать… — Рифа решила припомнить все, что знает про магию и столь ненавистных человечеству ведьм. Но в итоге все свелось к расплывчатым образам, страшным монстрам и скверне, которую они используют. — А вдруг и я в монстра превращусь?! — схватилась девочка за голову.
Скопленная внутри тела юной ведьмы эссенция наконец начала движение, реагируя на чувства. Из-за запрета церкви «ложного» учения о магии простой народ практически ничего не знал про эссенцию и как она работает. Когда рождалась девочка, внутри которой теплилась магия, этой самой магии неоткуда было брать силы, так как люди все больше отрезали себя от эссенции и мест её скопления. Поэтому, подобно тому, как это происходит у оборотней, тело ведьмочки постепенно накапливает все, что удается поймать. Вытянуть из пространства во время редких походов в лес, где старые деревья уходят корнями гораздо глубже обычных. Из зверя, что впитал в себя частичку магического. Этот процесс занимает годы, и в момент, когда тело привыкает к бегущей по жилам эссенции, магия пробуждается от долгого сна. И то, что должно быть естественным процессом, становится шоком, катастрофой, то, что должно сопутствовать с самого рождения, нападает на юную ведьму, как волк из темноты.
Краткая вспышка окутала Рифу полупрозрачным куполом, но тут же погасла.
— А! — Не ожидавшая новых фокусов ведьмочка сделала шаг назад. — Сучья сила!
Затяжной вдох, короткий выдох.
Дыхание ровное, но беспокойство растет с каждой песчинкой, ведь одно из солнц уже подползает к горизонту.
— Да где её носит?! — Пацанка выглянула в окно, выходящее на калитку.
Кроме лениво идущих мимо крестьян, никого.
Все это становилось очень странным, ведь и отец, и мать, даже если уходили, в такое время всегда уже возвращались домой… Разве что отец уснул прямо в таверне.
Убивающая неизвестность окончательно победила, и, быстро надев сапоги, девочка решила сама найти хоть кого-нибудь. На первом месте, конечно, была Рифа-старшая. В этот раз совсем не замечая луж, спешащая ведьма бежала прямо по ним, спотыкаясь и лишь в последний момент удерживая равновесие. Окружающие только озадаченно смотрели и гневно кричали вслед, чтобы смотрела, куда бежит. «Это же Рифа, самый невоспитанный ребенок деревни».
Когда шорты окончательно испачкались, а по вискам потек пот, наконец показалась кузница. Рядом никого не было, угли уже давно остыли, и даже в доме кузнеца не горел свет.
— Да ладно! Копа, где ты?! — Подбежав к двери, Рифа побоялась использовать руки, и потому сапожок
