Я быстренько переполз на холм в двадцати пяти метрах от дома. Внутри, голубчики — огоньки самокруток в проемах окон мелькают. А часовой…
Твою же дивизию — был часовой и нету… Степа возник у него за спиной и совершенно бесшумно снял — перехватил горло своей камой[35] и утащил за угол. Мастер однако, хотя, я бы сделал немного не так.
Кони привязанные к коновязи стали всхрапывать — заволновались, но сразу успокоились. Огоньки самокруток остались на месте, бандиты не обратили на шум никакого внимания.
Наумыч склонил голову к головной лошадке в упряжке и через мгновение, фургон, тихо поскрипывая всеми своими составными частями, двинулся с места. И почти сразу, в проеме окна возникла темная фигура…
Я поймал силуэт на прицел, надавил на спуск пистолета и заорал:
— Огонь!!!
Фигура сложившись пополам исчезла из проема, а вслед за моим выстрелом, сразу же грянул винтовочный залп. Потом еще один и еще…
Я скосил глаза на фургон с динамитом…
— Вот красавец!.. — Наумыч вскочил на одну лошадку из упряжки и уже во всю несся подальше от фермы… Еще немного… Все, скрылся за деревьями, теперь не достанут.
Пара разбойников пыталась добежать до своих лошадей, но не преуспели и застыли неподвижными тушками около коновязи. Волонтеры вошли в раж и теперь палили из своих винтовок, как из пулеметов — вразнобой — заглушая вопли Ла Марша, пытающегося навести порядок. В ответ никто не стрелял… Тогда будя, хватит уже…
— Прекратить огонь мать вашу!!! Глаз на задницу натяну!!! — заорал я дурным голосом и с удовлетворением заметил, что пальба почти сразу стихла.
— Что теперь? — полюбопытствовал Максимов, пристроившийся рядом со мной. Надо сказать, стрелял подполковник спокойно, тщательно прицеливаясь. Хотя, кого там выцеливать — все наверное давно на полах валяются и боятся даже голову поднять.
Я ему не ответил и крикнул в сторону дома:
— Как там тебя? Джонсон? Сдавайтесь, мать вашу. Иначе подпалим ферму…
Через минуту мне ответил угрюмый голос:
— Джонсона нет уже. Здесь Уокер. Какие гарантии?
— А я откуда знаю, какие здесь наказания за разбой? — спросил я сам у себя. — Гарантии ему давай…
— Виселица, — любезно подсказал подполковник. — Или пожизненная каторга.
— Весело… — я начал было раздумывать, как половчей соврать супостатам, но не успел. В доме поднялся ор, бахнуло несколько револьверных выстрелов, а потом гулко забухала картечница с другой стороны — видимо Штайнмайеру надоело ждать и он решил попробовать свой артефакт в деле… М-да… налицо разброд и шатание… Ух-х… лихо бьет металлолом — щепки так и летят.
— Сдаемся!!! Сдаемся!!! Не стреляйте… — перекрикивая звуки выстрелов истошно заорали в доме. — Нас пятеро!!! Еще трое раненых!!!
Без бардака опять не обошлось — учить волонтеров и учить, вернее пороть нещадно сволочей. На мои сигналы фонарем, группа Шнитке никак не среагировала. Пришлось послать бойца передать приказ прекратить крушить дом из картечницы, но там, недолго думая, по нему пальнули, засадив по касательной пулю в бедро. Тьфу ты… позорище какое…
Итог… Восемь пленных, из которых трое раненые. Двадцать новеньких карабинов Маузера, около трех тысяч патронов к ним и куча разного короткоствола с колющим и режущим хламом. С Джонсона — главаря, я снял новенький пистолет Маузера — уже завтра меньше денег потрачу. Ну и лошадки конечно — что не может не радовать, а то у меня, до сих пор, шестеро на пони ездят. Смех и грех.
Допросил супостатов и быстро выяснил — они про Стромберга ничего не знают, дела с ним вел только Андерсен. Что и требовалось доказать, теперь можно без опаски их передавать властям. Оные не преминули прибыть — десяток до зубов вооруженных агентов полиции и финансового департамента. Главный, старший агент Граббе — жизнерадостный, огненно–рыжий здоровяк, быстренько разобравшись в ситуации, почтительно сообщил, что завтра в полдень, меня ожидает аудиенция у самого начальника департамента, при этом возможно будет присутствовать сам президент Стейн… Растем на глазах, ептыть!
Внезапно Андерсен оказался нам не нужен — совсем не нужен. Толстяка и его товарищей пристрелил Стромберг. Методично и спокойно, как будто заполнял какой–то финансовый документ. После чего мы с ним попрощались… по доброму, как старые товарищи. Может и свидимся. Последним недоработанным следом банды Андерсена, оказался некий чиновник из департамента торговых связей. Но с ним разберусь завтра… или послезавтра. Дел невпроворот — сегодня еще все не переделали. Одного из банды — молоденького паренька, попавшего туда по недомыслию, я не стал отдавать в лапы правосудия. С рассветом, он отведет нас в логово Джонсона в Сухих Распадках. А там, найдется чем поживиться… словом, не буду забегать вперед…
Встречу с таинственными 'теми, кому не безразлична судьба республики', я перенес на завтра — едва на ногах стою, нет сил мир спасать.
Только заявился в номер гостиницы, как там нарисовалась Луиза… да не одна…
— Это Мадлен… — кокетливо представила горничная свою точную копию. — Моя сестричка… — а потом охнула. — Ой–ой… мистер Игл. Вас надо срочно помыть…
— Ну так мойте…
А что я им скажу?
Надо же? Совсэм одинаковые, даже сиськами…
А Лизавета?
А что Лизавета? Пусть выздоравливает…
Оранжевая Свободная Республика. Блумфонтейн. Отель 'Эксельсиор'. 25 февраля 1900 года. 05:00
Сквозь сон, я уловил какой–то шум в коридоре и нащупал под подушкой рукоять Веблея. Что за нахрен? Кому тут…
— Герр Игл, герр Игл… — из–за двери донесся испуганный громкий шепот портье. — Тут к вам посетитель, я его не пускаю, но… но…
— Впускай… — я прицелился в проем двери и твердо решил выбить мозги из первого же посетителя.
— Мистер Игл, я право слово извиняюсь… но дело не требует отлагательств… — до меня донесся голос подполковника Максимова. — Прошу… — он застыл на пороге уставившись на две очаровательные попки шоколадного цвета. Луиза и Мадлен, намаявшись за ночь, продолжали дрыхнуть без задних ног. — Пардон…
— Да ладно, чего уж тут… — я спустил курок с боевого взвода и отправил револьвер опять под подушку. — Что там у вас стряслось?
— Михаил Александрович… мистер Алекс… — Максимов сконфуженно отвернулся. — Я право дело не предполагал…
— Брысь… — я шлепнул по ближайшей округлости. — Живо… Прикажите там, соорудить завтрак на две персоны. И кофе побольше. Так что случилось?
Подполковник проводил взглядом девчонок, смущенно кашлянул и спокойно, но с явными возбужденными нотками, сказал:
— Генерал Кронье ночью вышел из окружения!
— Так это просто замечательно… — я сел и вдруг до меня наконец дошло, что я натворил. Долбаный прогрессор! Хренов попаданец!!! Ты что же это учудил? Млять, да это… Сука, да ты же… Ф-фух… надо начать с того, что я изменил поворотную точку этой войны. После пленения генерала, в реальной истории, для буров наступила кардинальная черная полоса, а вернее, начало конца. Мелкие тактические успехи здесь уже не в счет. Армия, как таковая, рухнула — коммандо[36] очень многих дистрихтов[37], просто разбежались по домам, посчитав: если бог допустил пленение их кумира, то воевать уже бесполезно. И так подавляющее преимущество британцев в живой силе, превратилось просто громадным. Немногочисленным бурским генералам стало просто не с кем воевать. Единая организационная структура разрушилась. Боевой дух упал ниже плинтуса. А теперь? Песец…
Но не это главное. Я знал эту компанию в мельчайших подробностях, вплоть до временных рамок стратегии всех сражений и исходя из этого, планировал просто задержать наступление. И что теперь? А вот теперь, я ни хрена не знаю, события могут развернуться по совершенно другим сценариям… Моя отсебятина может вызвать цепную реакцию, просто непредсказуемых последствий. Как их предугадывать? Как теперь планировать сопротивление? Млять, да я просто сундук[38] КТОФа[39], а не, млять, гениальный стратег. Все же было просто, заминировать все подходы к Блумфонтейну…
— Майкл, что–то не так? — обеспокоенно поинтересовался Максимов.
— Все нормально… — я очнулся и наконец натянул на себя кальсоны. — Просто переоцениваю ситуацию. Сейчас, я на минутку отлучусь, а затем, за завтраком, вы мне все подробно расскажете…
— Конечно, конечно…
Холодная вода, немного привела меня в чувство и я уже спокойно выслушал подполковника. Все случилось точно по чертежу, лорд Робертс, получив сообщение о том, что к Пардебергу идет большой отряд, прекратил обстрел осажденных и отвел артиллерию на отдельные позиции для встречи подступавших буров, усилив их тремя пехотными полками и кавалерийским корпусом Френча. Буры воспользовавшись прекращением обстрела, навели мостки через русло Моддера и бросив весь свой обоз, прорвали поредевшее кольцо. Бурские генералы Бота[40] и Фронеманн, как раз стали лагерем и ждали утра, чтобы предпринять попытки деблокирования. И тут Кронье ударил изнутри. Генералы правильно сориентировались и ударили навстречу. В жуткой неразберихе, Кронье все же соединился с Ботой. Потери обеих сторон просто зашкаливали, не знаю, насколько это правда, но по некоторым сведениям, от британских полков прикрытия едва осталось пару неполных рот. Френч с кавалерией, пытаясь контратаковать, попал под огонь своей же артиллерии, которую, в дальнейшем, бритты сами привели в негодность, опасаясь, что она попадет в руки буров. Кронье потерял около пятисот человек убитыми, очень много раненных осталось на поле боя, но несмотря на это, все же, буры одержали серьезную победу.
