— Так, ну и о хорошем. Капитан Гаврюк, ко мне, — вызвал Валеру командир.
Когда мой командир звена вышел на середину класса, Томин развернул листок, и вытащил из нагрудного кармана небольшую красную коробочку.
— Указом президиума Верховного Совета СССР за храбрость, мужество и самоотверженность, проявленные при исполнении интернационального долга, наградить капитана Гаврюка орденом Красного Знамени.
Заслуженную порцию аплодисментов получил Валера. Сразу же пошли призывы отметить это событие.
— Не торопитесь. Есть ещё один повод. Лейтенант Родин, ко мне.
Неожиданно! А я чем заслужил внимание командира к себе. Подойдя ближе, я уже заметил в руках Томина белую коробочку с удостоверением.
— За умелые, инициативные действия в бою, способствовавшие выполнению боевой задачи, наградить лейтенанта Родина медалью «За боевые заслуги».
Томин прикрепил мне на грудь мою награду, на которой изображены символ наступления — шашка, и символ защиты Отечества — винтовка. Колодка медали необычной расцветки — пятиугольная пластинка, лента серая, шёлковая муаровая с двумя продольными золотистыми полосками по краям.
— Поздравляю! Для лейтенанта очень бодро ты начал службу. Так держать!
Здравствуйте уважаемые читатели. Продолжения будут выходить раз в 3 дня. Хорошего вам выходного!
Глава 17
Командир отправил меня на своё место и ещё раз напомнил всем, за что были вручены награды. Как и обещал мне перед отлётом из Осмона Гнётов, поощрили нас с Валерой за действия по поражению позиций моджахедов во время ночного налёта.
— Не стану скрывать, ребя, приказ двое наших товарищей тогда нарушили. Каковы бы не были их намерения, но поставленные задачи надо выполнять, — стукнул кулаком по столу Томин. — Но, уж если нарушаете, то хотя бы так, как они. С пользой для дела.
Я сидел за столом и рассматривал медаль со скрещенными шпагой и винтовкой. Круто получить ещё одну награду в своей новой жизни. Если оценить мой служебный путь, который в календарном исчислении недотянул ещё и до пяти лет, то иметь на груди орден Красной Звезды и медаль «За боевые заслуги» очень даже солидно.
— Какие будут ко мне вопросы? — поинтересовался Томин.
— Товарищ командир, завтрашний распорядок дня? — решил уточниться Буянов.
Не зря комэска задал этот вопрос. Завтра наш полк задач не выполняет, и без небольшого фуршета по случаю получения наград сегодняшний вечер не обойдётся.
— Постановка задач, как обычно в 9.00. Присутствие всех обязательное… блин, — тут же осёкся Валерий Алексеевич, поняв, с каким намёком был этот вопрос от Гавриловича.
И не дать отметить, командир не мог морального права. Нельзя не обмыть награду, иначе последней она может стать. Традиции в авиации чтут.
— Гаврилыч, под твою ответственность, — строго указал комэске Томин. — Все чтоб были на постановке. В лежачем или стоячем состоянии меня мало волнует, понял?
— Есть, товарищ командир.
Только выходя из кабинета, я вспомнил, что сегодня у меня должна быть интимная встреча с Оленькой. Она, конечно, ничего не обещала и не факт, что дойдёт у нас до «дела», но прийти к ней стоит. Только бы не нахрюкаться перед этим сильно.
Подготовить застолье времени было достаточно. Вариантов фуршета в Афганистане, как и на любой войне, немного. С выпивкой всё предельно ясно — инженеры-конструкторы предусмотрели наличие спирта на наших самолётах для охлаждения прицела. А вот с закуской надо постараться.
— Предлагаю вначале в столовую заскочить, — сказал я Валере, когда мы шли с двумя небольшими канистрами спирта со стоянки к своим модулям.
— Ты давай, мне ёмкости. Я пока за «нурсиками» сгоняю.
Вот сачок, Валерон! Выбрал себе простенькое занятие. «Нурсики» это обычные пластиковые колпачки с хвостового оперения неуправляемых реактивных снарядов С-5. На стоянке валялись кучами и вполне хорошо заменяли стопочки. Слышал я пару раз байку, что тыловик Горонян по сходной цене продал как-то их афганцам.
История из раздела «не видел, но мне рассказывали». Кому нужно эти «нурсики» покупать? Их на свалке полно валяется!
У меня же, в отличие от Валеры, задача была тяжелее. В столовой при таком наплыве народа набрать закуски было нереальной задачей. Но лёгкие нам и не поручают.
— Серёжа, что случилось? — встретила меня в обеденном зале официантка Клава.
Получив поздравительный поцелуй по случаю награждения, я был тут же огорчён отсутствием вариантов закуски.
— Серёнчик! Ну, нет ничего. Народу караул, сколько понаехало.
За спиной послышались громкие голоса техников нашего полка, которые пришли на обед в это время. Вот с ними и можно обменяться кое-какими продуктами.
— Так, мужики, нужны «технические апельсины», — сказал я, когда расселись все техники за свои столы
— Сергеич, сейчас будет, — отозвался Дубок, которому никто, в принципе, не мог отказать.
Если быть честным, техсостав никогда не отказывал нам в таком бартере. Курс обмена был вполне себе хорошим — один положенный нам апельсин менялся на два-три «технических». Это чудо представляло из себя зелёные помидоры, острые и, не в меру, солёные. На закуску шли очень хорошо.
За помощью в обеспечении продуктами пришлось обратиться к Варваре Матвеевне. Авторитетная официантка нашла в закромах для нас картошку, консервы, сок и несколько закруток. Вот только была одна проблема.
— Ты же понимаешь, Родин, что не всё просто так, — подмигнула мне Матвеевна, протягивая вещмешок с продуктами.
— Эм… ну, как бы, да, — неуверенно ответил я.
Матвеевна подошла вплотную, буквально касаясь меня своей грудью. Правой рукой она погладила меня по щеке, проведя аккуратным ноготком по подбородку. Женщина Варвара Матвеевна, конечно, аппетитная и фактурная, но как-то для меня молодого и горячего не по вкусу. Мне бы помоложе. Хотя я только телесно младше неё!
— Ты же догадываешься, что мне нужно? — прошептала она мне на ухо.
— Это… в общем-то, всем… нужно.
Да что же это такое⁈ То никого на горизонте, то сразу такие предложения посыпались! Не замечал я раньше интереса ко мне со стороны женщин постарше.
— Так, как насчёт того, чтобы это нам организовать? — продолжала шептать Варвара Матвеевна, прижимаясь ко мне всё сильнее.
Честно, моё хозяйство в штанах уже давно готово к организации процесса. Была б его воля, так прямо бы здесь, на кухне, Серёжка и Варвара Матвеевна начали бы страшную оргию. У меня разум практически отключился. Ещё пару минут, и официантке несдобровать!
— Прекрасно. Дай ему понять, что я его жду.
Ну, зачем так говорить и прижиматься ко мне⁈ Никогда б я не подумал, что буду заниматься этим с женщиной за… еду!
— Варвара Матвеевна… — прошептал я.
— Серёжа, обещай, что этот красавчик, придёт сегодня, — сказала женщина и слегка отошла от меня.
Вот блин! Так это она про Реброва! Хорошо, что я только фантазировал сейчас, а не перешёл к активным действиям.
— Да… я постараюсь. Точнее, Гелий Вольфрамович постарается, — сказал я, пытаясь как-то аккуратно поправить бугорок в штанах.
— Ох, а имя у него, какое интересное. С наукой прямо связано, — улыбнулась Матвеевна, развернулась на своих каблучках и пошла по своим делам на кухню, виляя бёдрами.
Серый, сегодня ты должен уложить в постель Вещевую. Можешь так ей и сказать. В противном случае уложат в постель тебя. И будет это в какой-нибудь психушке.
Выйдя со столовой, меня чуть не сбили два солдатика, бегущих с двадцатилитровыми канистрами в сторону своего палаточного городка. Вчера этот батальон только прибыл после выполнения боевых задач где-то в районе Саланга.
— Виноваты, товарищ лётчик, — улыбнулся один из бойцов, лишившийся где-то переднего зуба и почесал свой нос грязной рукой.
— Ничего страшного, мужики. Чего тащим, пехота? — весело спросил я, похлопав его по плечу.
— Ничего особенного — простая солярка. У нас керосиновые лампы типа «летучая мышь». Вот в них и будем заливать солярку, — ответил второй солдат с небольшим шрамом на голове.
