Вновь повисла тишина, но у меня оставалось уйма вопросов.
— Ты говорил про что-то чёрное, что не может быть чёрным. И про луну что-то говорил. Что это означает?
— Это присказка моей семьи. Не считай её чем-то значимым.
— Интересная присказка. Значение первой части я прекрасно понимаю, но вот вторая часть слишком… туманна.
— Металл всегда отражает солнце, но дерево не может так. С луной так же. Но иногда свет луны отражается и деревом. Редкая двоякость природы, Ликус. В отчаянный момент самая безумная идея подчас оказывается самой гениальной.
— Насчёт двоякости. Расскажи о Всеобщей…
— Боюсь, я тебе уже ничего не расскажу, Ликус.
Эльф грустно посмотрел через моё плечо. К нам приближался Налдас, Нот, дюжина стражников и несколько работников то ли гильдии, то ли ратуши.
— Прощай, Ликус. Желаю тебе удачи, чтобы ты ни делал.
— Прощай, граф Мялис Шалский.
Эльф улыбнулся. Вдруг его взгляд преисполнился гордости, былая стать вернулась, и он уверенно зашагал навстречу авантюристам. Представившись и полностью назвав себя, он позвал своих воинов. Две минуты разговора, и стража повела эльфов в город. Каждый из них посчитал своим долгом кивнуть мне в знак благодарности.
Когда эльфы скрылись за воротами, Нот собрал в круг всех из нашего каравана и спросил: кто из собравшихся мечтает о тёплой постели, сытной еде и мягкой женщине на этот вечер? Каждый из авантюристов нетерпеливо протянул, что для всего этого не обязательно ждать вечера.
— Смею надеяться, ваш разговор с графом прошёл успешно? — спросил Налдас, как и меня, в данный момент не заинтересованный в плотских утехах.
— Основное я так и не узнал.
— Сожалею. Но не стоит отчаиваться, у вас ещё будет время узнать всё, что вы посчитаете нужным.
— Более чем уверен в этом. Говорили, что за эльфами придут завтра. Что изменилось?
— Выяснилось, кто есть граф Мялись Шалский.
— И кто же он такой?
— Он? Граф Мялис Шалский, — ксат посмотрел на меня самым честным взглядом, и едва заметно улыбнулся. — В ратуше выяснили, что он не обычный разбойник, а действительно возглавлял отряд наёмников. Он вам рассказал о позорном мире?
— Да. Когда поедем дальше?
— Через день, — вместо ксата ответил Нот. — Сейчас все идут в гильдию торговцев, мы вновь соберём караван. Потом у всех свои дела и завтра в обед на делёжку награды. Скажу так, нам всем хватит денег на месяц вперёд!
Все авантюристы радостно загалдели, предвкушая сытую жизнь. На мой вопрос, где взять деньги на отправку писем, Нот предложил мне оплатить из своих, а завтра их вернут, вычтя из общей награды. Но у нас двоих были только расписки, а оставшихся монет не хватит на оплату двух дюжин писем. Мы с Налдасом решили отправиться в гильдию авантюристов сразу, как пересоберём караван, ибо в банк мы сегодня могли и не успеть.
В городе я вновь почувствовал на себе ненавистные взоры: каждый разумный почитал своим долгом смерить нас презрительным взглядом, и даже плюнуть под колёса телеги.
«Не смей приближаться к миссии, отродье. Сделай это, и я разорву тебя.»
Пробившийся сквозь канал мыслеречи голос дракона исчез так же внезапно, как и появился.
— В городе есть миссия ксатов? — спросил я у Налдаса.
— Совершенно верно. Не переживайте, мы обойдём её стороной.
Вот спасибо, а то я прям мечтал зайти туда, где меня всенепременнейше убьют. Одно плохо: теперь драконы знают обо мне. Изулиса выбрала окольные пути до Настрайска специально, чтобы сородичи не прознали обо мне. Теперь придётся глядеть в оба: «Чувство магии» ещё не развито и почувствовать магический след дракона я не могу.
В гильдии торговцев всё прошло как обычно. Начальник каравана объявил, что караван достиг конечной точки и подлежит роспуску, и тут же сообщил о создании нового каравана до Магнара. Новое объявление о наборе торговцев с повозками, пассажиров и охраны прицепили к другим таким же на доску. Мало ли, вдруг до завтра найдутся желающие присоединиться.
В отличие от гильдии торговцев, в гильдии авантюристов нам пришлось задержаться из-за двух свёртков кожи кракчата. Гильдия хотела купить кожу, а хитиновые лапки их не интересовали. Всё же их получилось продать, каждую из десяти лапок за восемнадцать золотых, но из гильдии я вышел с потрёпанными нервами.
Из ратуши я вышел больше мёртвым, чем живым: каждое из двадцати четырёх писем пришлось отправлять по отдельности. Из-за злорадно улыбающегося клерка мне ровно двадцать четыре раза пришлось платить за отправку, подниматься на второй этаж и заверять письмо, ибо оно шло во всё ещё враждебную страну, а после — спускаться и передавать письмо на отправку. Всё это время Налдас покорно следовал за мной с безмятежным выражением на лице, но с тяжёлой поступью. Зато я после десятого круга уже был готов убить клерка и обмазать стены его кровью, крича от ненависти и призывая демонов полакомиться его тщедушной душонкой.
Зато с гостиницей не возникло проблем. По моему настоянию мы отправились в дорогую: после всего случившегося хотелось получить качественный сервис. Вкуснейший ужин, сладкое вино и мягкая постель — всё это именно то, что требовалось уставшему телу.
Ночью я спал как младенец, утром сил на свершение подвигов было хоть отбавляй. Но стоило выйти на улицу, как на сердце поселилось скверное предчувствие. Настораживала суетливость городского люда. Руки у многих дрожали в предвкушении чего-то приятного, а глаза судорожно бегали. Лавочники с широкой улыбкой всматривались в лица покупателей, и те с удовольствием отвечали тем же.
Двери в мой личный храм уныния приоткрылись, когда я зашёл в лавку к магу и попросил обучить самому простому заклинанию. Сумма в две тысячи золотых казалась чересчур завышенной. Из лавки я вышел, прокручивая в голове цифру в тысячу семьсот двадцать девять золотых и восемь серебряных за самое дешёвое заклинание. И вот откуда такая точность у этой гадкой, мерзкой тётки, заломившей подобную цену⁈ Чтоб ей икалось до второго татаро-монгольского нашествия!
Затем в храме уныния зазвучали колокола, когда мы подошли к местной книжарне, закрытой на переучёт. Окончательную панихиду по моему хорошему настроению отыграла работница гильдии авантюристов и вольных наёмников: их оценщик слёг с жаром. Почему-то девушка чуть не упала со стула, когда я выругался вслух. Шуганная она, какая-то. Наверно, в детстве много били.
— Да говорил я тебе, что эти двое своего не упустят, — Галис ухмыльнулся, посмотрев на авантюриста со сплющенным носом.
— Могли бы сделать исключение, — Нот прикрыл левый глаз, представив, как мы с Налдасом утром собрали вещи и спешно покинули город.
— Боюсь, подобное не в моих интересах, — Налдас встал в гордую позу, правую руку положив на пояс, а левую чуть вытянул и упёрся на посох.
— Ну а ты, — Нот махнул в мою сторону, — не окажешь доброту собравшимся?
— Если головорезы с большой дороги ждут, что ксат станет добрым, то они быстрее в подворотнях найдут девственницу среди шлюх. Сорок семь золотых за отправку писем.
— Вот же, — все собравшиеся присвистнули. Нот окинул всех собравшихся из нашего каравана и помахал рукой одному из работников гильдии.
— Остроухие, оказалось, не последние из списков.
— Благородные? — поинтересовался один из авантюристов.
— Практически. Каждый был или сквайром, или оруженосцем у благородных.
— Так половина Бронзовых Перстней и была благородными.
— А остальная им прислуживала. Все благородные сдохли в первые месяцы…
— Червям пригодятся, — прикрикнул другой авантюрист и все собравшиеся заржали.
— Давно пригодились. В последние месяцы граф таскал по лесам обученных военному делу разумных, хоть и не таких способных, как их бывшие хозяева.
— Плевать, что там по деньгам-то?
— Да подожди ты. Вот как раз подходим, — отмахнулся Галис и посмотрел в сторону регистрационной стойки, на человека в дорогой одежде. Без украшений, но из качественных материалов и подогнанной по фигуре, и с вышитой на груди эмблемой Кратира: три квадрата на сине-чёрном фоне. Человек заметил взгляд Галиса, кивнул в ответ и что-то сказал работнику гильдии.
