Когда Антон наконец услышал стук закрываемой входной двери, он потянулся и встал с постели. Затем он сходил в туалет, почистил зубы и смазал синяки на лице Наташиным кремом, который скорее всего для этого не подходил. Проводя рукой по щетине, он решил на следующие заработанные деньги купить себе недорогую бритву. До этого он брился станком Наташиного отца. Теперь это стало невозможно. Он уже и так ходил в его трусах, которые были на размер больше. Даже его член испытывал чувство вины.
Антон зашел на кухню и сел за стол. Перед ним стоял завтрак – омлет с тонко нарезанной колбасой, от которой почему-то пахло тиной, стакан молока и выпечка. Антон только потянулся за вилкой, как в квартире раздался звонок.
«Кто бы это мог быть? – подумал Антон. – Может, ошиблись дверью?» Немного выждав, Антон отправил в рот первую порцию омлета. Начал задумчиво жевать, когда звонок раздался еще и еще раз. Антон поднялся и на носочках пошел к двери. «Если это милиция или врачи, то я дверь им не открою. Пусть выламывают, не жалко», – решил Антон. Он посмотрел в глазок – перед дверью стояли трое представительных мужчин в строгих костюмах и черных галстуках. Ни на врачей, ни на служителей органов похожи они не были. Даже если Виктор его и предал, прийти за ним должны были другие люди, и скорее всего они бы нагрянули ночью и вытащили его с позором из постели на глазах у Наташи и ее отца. Антон читал о таких вещах в «Архипелаге Гулаг».
Мужчины позвонили еще раз. Самый молодой из них все время улыбался и крутил головой.
Антон думал, что они сейчас уйдут, но они терпеливо ждали. Любопытство взяло верх, и Антон открыл дверь.
Самый представительный из мужчин, увидев перед собой Антона, прищурился, словно Ильич, и в упор уставился на него, словно хотел взглядом сделать дырку во лбу.
Антон не знал, что сказать. Он уже было открыл рот, когда мужчина неожиданно протянул руку вперед и сказал громко и как-то по-отечески:
– Так вот ты какой!
Антон вяло пожал ее и отступил назад. Все трое вошли в прихожую и сгрудились перед Антоном. У самого молодого мужчины в руках была дорогая кожаная папка. Улыбаться он не перестал.
Старший по возрасту мужчина обернулся к двум другим и сказал по-хозяйски:
– Проходите, проходите, товарищи!
Он легонько рукой оттеснил Антона в сторону, и все трое прошли в гостиную и остановились в центре. Антон не знал, что происходит, и пошел за ними. Старший, внимательно осмотрев комнату, обернулся, подошел ближе и с удовольствием положил свои руки Антону на плечи. Опять прищурился и сказал ласково:
– Дай-ка я тебя хорошенько рассмотрю!
– Да я… – пробормотал Антон, стесняясь за порванную майку и выцветшие от стирок треники.
– Похож… Похож… – заявил мужчина радостно. – А ведь похож!
– На кого? – спросил тихо Антон.
Мужчина громко рассмеялся и повернулся к двум другим.
– Ну, не на соседа же!
Теперь смеялись уже все, кроме Антона. Он так и не понимал, что происходит. Но у него возникло ощущение, что он должен был быть в курсе происходящего, поэтому он не торопил события.
Отсмеявшись, один из мужчин сказал:
– Ну, вы и шутите, товарищ первый секретарь райкома!
Секретарь развел широко руки и немного присел:
– А кто сказал, что коммунист не должен шутить? А? Коммунист – самый веселый человек на земле, правильно я говорю, товарищи?
Все одобрительно закивали головами. Первый секретарь опять повернулся к Антону и сказал:
– А вот ты мне скажи, почему коммунист должен быть самым веселым человеком на земле?
Антон подумал немного и ответил первое, что ему пришло в голову:
– Потому что он строит коммунизм и ему весело.
– Правильно, – заметил секретарь. – Он строит светлое будущее для всех и каждого. Поэтому он всегда бодр и весел. Правильно, товарищи?
Товарищи закивали головами, один немного похлопал в ладоши. Антон ждал, что будет дальше.
Секретарь еще раз по-хозяйски окинул взглядом комнату, отодвинул стул от обеденного стола и сел на него. Двое других подошли ближе и стали за его спиной.
– Садись, что стоишь? – сказал он опять громко. – Ты у себя дома. Это мы – гости.
– …Я сейчас один дома – не знаю, что где стоит, а то я бы вам предложил, – ответил Антон.
Секретарь поднял вверх руку и остановил Антона.
– Не надо. Мы сыты. Это хорошо, что ты один… Мы пришли поговорить.
– Поговорить?
– О твоем отце. И о тебе… Кстати, что у тебя с лицом?
– Я в погреб свалился. Полез за картошкой и упал.
Антон потрогал свое лицо и попытался улыбнуться. Улыбка вышла кривой, но это не смутило первого секретаря. Он обернулся к свите и сказал назидательно:
– Обратите внимание, товарищи, как просто живет семья советского коммуниста.
– Да… да… – закивали они головами.
Он снова обернулся к Антону:
– Так ты говоришь, в погреб свалился?
– Угу… Ударился головой. Сильно.
Секретарь немного подумал, закрыл глаза и долго молчал. Антону показалось, что он уснул и сейчас свалится со стула. Но тот неожиданно встрепенулся всем телом и произнес:
– Твой отец сказал, что собираешься на БАМ ехать?
Антон подумал немного.
– Я давно решил. Сейчас как раз собирал вещи.
Он обвел комнату рукой так, словно все это собирался увезти в тайгу, включая чешскую стенку и круглый обеденный стол, покрытый скатертью.
– А почему не пришел к нам – в райком? – спросил секретарь. – Не рассказал товарищам?
– Да неудобно как-то…
Секретарь поднял вверх указательный палец:
– Вот, товарищи, что отличает настоящего советского человека – скромность. – Посмотрел на Антона. – Твой отец – такой же. Ничего для себя не попросит. Живет скромно, сын добровольцем едет на БАМ, дочь преподает музыку детям. Правильно я говорю?
– Да. Все так.
– А знаешь, почему мы здесь?
– Нет…
Секретарь улыбнулся и сделал тонкую паузу.
Антон напрягся всем телом и смотрел ему прямо в глаза, стараясь не моргать и выглядеть славным парнем.
– Мы пришли посмотреть, – сказал секретарь, растягивая слова, – как живет будущий второй секретарь райкома…
Возникла вторая – приятная пауза. В этот момент Антон почувствовал слабый запах французских духов, которым надушился один из сопровождающих первого секретаря. У него отлегло от сердца.
– Второй секретарь райкома? – переспросил Антон.
– Ты не ослышался. Мы решили назначить твоего отца вторым секретарем райкома партии. Что скажешь?
– Это большая честь!
– И ответственность, – добавил секретарь. – И не только за своих детей, а мы видим, товарищи, каких замечательных детей он вырастил своей стране, – но и за других людей, с кем ему придется работать.
Антон перестал сутулиться и выпрямился.
– Он справится. Я уверен.
– И мы так думаем. Вот мы и зашли посмотреть, пока его нет, как он живет. На его семью, на детей…
– Сестра на работе. Музыку преподает, – промямлил Антон. – А я собираюсь уезжать. Как раз вещи собирал.
– Замечательные дети!
– Замечательный сын!
Все внимательно смотрели на Антона. Он стоял перед ними и не знал, что ответить. Так, как сейчас, он не чувствовал себя со времени, когда ходил в детский сад. Он тогда не знал, что говорить, не знал и сейчас.
Первый секретарь хлопнул себя по коленке.
– Решение уже оформлено, но объявлено будет, конечно, в райкоме, в торжественной обстановке. Завтра в три часа.
– Отлично.
Секретарь встал и поправил импортный костюм из дорогой тонкой шерсти, который и так сидел на нем безупречно.
– Мы ждем вас всех, и тебя и сестру…
– И меня? – удивился Антон.
Секретарь отечески похлопал Антона по плечу.
– Конечно. Сын за отца в ответе. Так ведь у нас?
– Да… да, – закивали сопровождающие.
Антон развел руками:
– А я завтра не могу.
– Почему?
– Я как раз собирался уехать.
– Куда?
– БАМ строить. Я и билет купил.
Секретарь наморщил лоб и тут же выдал решение.
– Билет сдай. А насчет тебя и БАМа у меня родилась хорошая идея.
– Какая идея?
Секретарь повернулся спиной и пошел к выходу.
– Все – завтра. Приходи в райком, там и узнаешь.
Антон поплелся вслед за ним.
– Это так неожиданно… – бормотал он на ходу.
– Все, все… И отцу пока ничего не говори.
Антон проводил всех до входной двери. Первый секретарь немного задержался и снова обернулся к Антону.
– Похож… похож…
Антон кивнул головой и показал на забинтованную в очередной раз голову.
– Да… А без повязки сходства больше.
Первый секретарь громко и с чувством сказал, явно обращаясь ко всем:
– Какая все-таки у нас замечательная молодежь растет, товарищи!
Один из сопровождающих снова стал хлопать в ладоши. Секретарь его остановил и ткнул пальцем в Антона:
– Посмотрите на него!
Сопровождающие вытянули шеи.
– Доброволец, скромный и непритязательный, – заявил торжественно секретарь. – Наше будущее и опора.
