— Ты говоришь, что стала святой, чтобы вернуть порядок в свое герцогство, но вряд ли Эренфесту стало от этого легче. Разве это не на тебя нападали дворяне твоего собственного герцогства?
— Верно, подобный случай имел место. Но ведь неважно, большие или маленькие перемены произошли среди стоящих во главе, после этого всегда какое-то время властвует хаос и беззаконие. Я очень рада, что моей жертвы было достаточно, чтобы положить этому конец.
Анастасий снова поднял бровь, потом скучающе махнул рукой в нашу сторону. Это был знак, что нам пора уходить, поэтому мы с Вильфридом встали и проговорив положенные слова прощания, удалились.
Фух, все прошло хорошо.
Так я себя подбадривала, ведь это еще был не конец представлений, наоборот, только самое их начало.
Я направилась к другим столам. Великие и средние герцогства от первого до пятого места в рейтинге были не в плохих отношениях с Эренфестом, поэтому каждое приветствие заканчивалось благословением и обменом несколькими вежливыми словами.
Затем пришло время Аренсбаха — шестого в рейтенге. Дитлинде встретила нас доброй улыбкой, ну очень похожей на улыбку Георгины.
— Леди Детлинде, можем ли мы помолиться о благословении в благодарность за эту счастливую встречу, назначенную суровым судом Эвигелибе, Бога Жизни?
— Можете.
Когда благословения были закончены, Детлинде улыбнулась.
— Я рада наконец-то познакомиться с тобой, Вильфрид. Ты ведь пригласил мою мать посетить Эренфест два года назад, не так ли? Она собиралась взять меня с собой. Я тогда была так рада познакомиться с тобой. Нам, детям эрцгерцогов, не часто предоставляется возможность посетить такие же семьи в других герцогствах, не так ли? — спросила она.
Невинная улыбка на её лице, плюс тот факт, что она обратилась к Вильфриду без всякого титулования, затрудняли определение, относится ли она к нему как к близкому родственнику или к кому-то, кто не стоит признания в качестве соперника — кандидата в эрцгерцоги.
— Конечно, визит, к сожалению, был отменен из-за нападения на вашу семью, — продолжила она. — Я была опустошена в конце концов, вы мой двоюродный брат. Я молюсь, чтобы хотя бы здесь, в Королевской академии, мы могли начать дружить.
— Я молюсь о том же, — с вежливой улыбкой на лице ответил Вильфрид.
Улыбка Детлинде стала еще шире.
— К чему такая сдержанность. Мы ведь одна семья. Вы можете обратится ко мне за помощью, когда она вам понадобится. Я учусь на четвертом курсе и знаю много такого, что вам будет полезно.
— Это большая честь для нас, — хором ответили мы с Вильфридом.
Детлинде положила руку на щеку и слегка наклонила голову на бок.
— Итак, Вильфрид… Мне сказали, что Розмайн отравили и ей пришлось спать в юрэ́вэ. Не всегда зелья, что оказались хороши для взрослых, подходят ребенку, а сон продолжительностью два года большая редкость. Как она сейчас? Она хорошо себя чувствует? Должно быть её телу пришлось нелегко, — сказала она. Но, несмотря на все беспокойство в её голосе, она даже не взглянула в мою сторону.
— Розмайн в полном порядке, — ответил Вильфрид. — Как видите, она достаточно поправилась, чтобы без проблем посещать Академию. Я очень ценю вашу доброту, Леди Детлинде.
— Большое спасибо, что беспокоитесь обо мне, Леди Детлинде. У меня всегда было слабое здоровье, и я часто падала в обмороки, но теперь я здорова, — добавила я.
— Понимаю. Значит ли это, что я смогу посетить Эренфест этим летом? Я хотела бы провести с тобой больше времени, Вильфрид.
И именно тогда я поняла, что она за все время разговора не удостоила меня даже улыбкой. Ее внимание было полностью сосредоточено на Вильфриде.
Все слишком уж очевидно. Какова же её цель? Может быть, я ей просто не нравлюсь, что вполне понятно, но вполне возможно, что она что-то замышляет. Единственная проблема в том, что я понятия не имею, как много она на самом деле знает.
— Требуется разрешение от Ауба Эренфеста прежде, чем любой дворянин из другого герцогства сможет посетить нас, поэтому я не могу вам сейчас дать ответ.
— Верно. В таком случае, Вильфрид, надеюсь, ты сможешь убедить отца и добиться этого разрешения.
Все время, пока мы приветствовали Аренсбах, меня полностью игнорировали, и после того, как были сказаны все положенные слова, настало время двигаться к следующему столу.
Вставая с колен, я про себя думала: Так что, похоже, даже принц знает, что на меня напали дворяне из Эренфеста. Сколько же именно просочилось информации? Известно ли это всему благородному обществу, что последние два года я была в коме? Или Детлинде намекала мне, что Аренсбах знает абсолютно все, что происходит в нашем герцогстве?
У меня не было ответов на эти вопросы, и поэтому, чтобы избежать утечки какой-либо информации, я решила отвечать на любые вопросы, задаваемые мне, фальшивыми улыбками и расплывчатыми ответами.
Средние и малые герцогства, занимающие ряды с седьмого по двенадцатый, в настоящее время были ярыми противниками Эренфеста, так как они стремились сохранить свои позиции в рейтинге. Поскольку положение в рейтинге за этот год для любого из них могло измениться, они встретили нас весьма резкими словами, почти открытыми оскорблениями, комментариями, что они не ожидали, что Святая Эренфеста окажется такой крошечной. Однако за их насмешками явно скрывался страх, что мы их догоним и перегоним. В результате, видя, что я совсем не похожа на описываемую в пересказах святую, которую они заранее так страшились, они испытали сильное облегчение.
Во всех этих приветствиях, в ответ на завуалированные, а иногда и не очень, насмешки я использовала одни и те же три фразы, которые были достаточно мощными, чтобы справиться с тем, что мне бросали в лицо. Вот эти три фразы: “Поскольку я все еще выздоравливаю, я мало что могу сделать”, “Давайте работать сообща, чтобы стать сильнее все вместе ” и “Я рада видеть, что вы считаете меня равной себе.”
Я не знала, насколько важно изменение рейтинга, но с тем, насколько оскорбительны были другие герцогства, я ощутила сильное желание сделать все возможное, чтобы пробиться наверх.
Что ж, Комитет повышения успеваемости приложит к этому все силы.
Как только мы закончили приветствовать тех, кто был выше нас, пришло время нам получать приветствия от нижестоящих герцогств. Как и следовало ожидать, они тоже относились к нам враждебно — в том числе и Френбельтаг, герцогство к западу от Эренфеста.
В настоящее время Френбельтаг занимал самое низкое пятнадцатое место среди всех средних герцогств. Они были на проигравшей стороне гражданской войны, и я вспомнила, что они были в середине восстановления герцогства, когда я заснула. Прошло два года с тех пор, как я в первый раз помогла наполнить их маленькие чаши, и их нынешний ранг был явным признаком того, что они все еще не восстановились.
Возможно, все это как-то связанно с моим отказом заполнять чаши из других герцогств…
Сильвестр год за годом принимал чаши, и когда три года назад наступила зима, я сообщила ему, что больше не буду их наполнять. А вдобавок, я оказалась в коме. Даже если Сильвестр снова принял чаши, трудно было представить, что Эренфест способен был помочь другим герцогствам, когда даже Вильфриду и Шарлотте приходилось носиться по Центральному району герцогства, обеспечивая его маной. Френбелтаг, без сомнения, опустился еще ниже в рейтинге из-за потери этой поддержки.
— Лорд Вильфрид, Леди Розмайн. Могу ли я помолиться о благословении в знак благодарности за эту счастливую встречу, предопределенную суровым судом Эвигелибе, Бога Жизни?
— Можешь.
— Я — Рудигер из Френбельтага, студент пятого курса Королевской академии. Прошу простить меня за эти слова, но мы с лордом Вильфридом одной крови, потому что наши родители братья и сестры, — сказал он, опустившись на колени и благословляя нас.
Как и следовало ожидать, учитывая этот его комментарий, Рудигер видом был очень похож на Вильфрида настолько, что их действительно можно было принять за братьев, когда они стояли рядом. У них был один цвет волос, хотя у Рудигера были такие же глаза цвета индиго, как у Шарлотты.
