клацнула.
Там, кстати, бабушка-вахтерша из моего заводского общежития уже была. Правильно я её подозревал. Ну, что она боец восстановленный. Здешний Сергей-санитар, под видом которого я тут нахожусь, ещё не родился, а она уже с шарами чуть ли не в рукопашную резалась. Заслуженная и авторитетная бабка среди суперов была. Жалко, что потом мы её в одной ликвидации пробоя потеряли. Уже во второй волне это случилось, когда шары с поддержкой из всех щелей поперли.
За второй волной последовала третья, потом — четвертая. Из гражданского населения приходилось даже отряды обороны формировать и ручными гранатометами их вооружать. Такими, из которого я тут первый раз стрелял.
Втрое чудо — при ликвидации всех четырех волн пробоев Мишку и меня даже не разу не ранило, только жижей пару раз мы траванулись, но вовремя я ему и себе что нужно было вколол и как-то всё без последствий обошлось.
Про третье чудо говорить не буду — информация закрытая. Одно из его последствий — то, что я и Коромыслов сейчас в этом зале находимся.
Нас, меня и его, трансформировать будут!
Остался, оказывается, ещё один комплект оборудования для этого процесса. Подальше он был предусмотрительными товарищами положен, чтобы его поближе можно было в нужный момент взять.
Что-то такое-этакое из нас собираются делать для цели, которая нам пока не озвучивается. Те суперы и спецы, которые уже трансформацию прошли, для этого дела не годятся, тут с нуля изменять исходные человеческие организмы надо, трансформировать тех, кто для данной процедуры пригоден.
А, как годность проверить? Нужного-то оборудования нет. Вот и берут заготовки типа меня и Мишки. Я и он восстановление прошли, а оно — часть подготовки к изменению, тесты мы сдали. Он и я — глина, из которой спецы получатся. Не суперы, но и спецы в формируемой группе требуются.
Я буду спец-медик, Коромыслов — спец по вооружению.
Мишка сначала было и взъерепенился, но ему быстро политику партии объяснили со всеми вытекающими. Успокоило его ещё и то, что, спецы-то мы спецы, но по боевым характеристикам на уровне нынешнего супера будем.
— А, как же нога моя? Нервы там жижей травленные... — задал совершенно лишний вопрос Коромыслов.
— С этим оборудованием — вопрос решаемый.
Слово «этим», с особой интонацией было произнесено. Потом Мишке ещё и объяснено, что совершенно по-дурацки он рыпается. С его-то ногой.
— В народное хозяйство захотел? Легко это устроить. Рук там сейчас катастрофически не хватает...
Коромыслов тут же ветошкой прикинулся и больше своим характером не отсвечивал.
Глава 52 Что из меня получится?
Так, вернемся к чудесам.
Конкретно — к третьему. Вернее, оно будет самое первое по времени. Все остальные уже потом случились.
Раньше никто из людей из зоны пробоя живым не выбирался. Имеется в виду — с территории, где туманом или чем-то ему подобным само место прохода шаров в здешний мир было покрыто.
В этот раз пробои под библиотеками начали формироваться и кое кто, в том числе я и Коромыслов, сумели с этих мест, получается — вовремя, убраться.
Всё там вертелось, кружилось, колесом шло — как мне самому показалось. В собственно сам туман мы не попали, но что-то на нас всё же воздействовало. Успело мазнуть иномирьем по нашим телам.
Много нам не объясняли, но наверху, руководству нашему стало откуда-то известно, что теперь такие как мы можем по пробоям отсюда куда-то туда попасть. Ну, откуда шары к нам лезут.
Вот-вот. Совершенно верно — дело коренным образом менялось. Не только они к нам теперь могут в роли незваных гостей пожаловать, но и мы к ним.
Наши отцы-командиры что-то и задумали. Что там и как будет — до нас не доводили, но то, что мы отсюда туда попасть можем, среди прочих мне и Мишке было сказано.
Готовы мы на это?
Готовы.
Тогда, подписывайте бумаги о неразглашении.
Подписали.
Вот нас теперь и трансформировали для такой прогулочки.
Про других я сказать ничего не могу. Про себя — сколько угодно.
Уже второй месяц из меня спеца-медика делают.
Ощущения — не из приятных. Если понятным для всех языком говорить, то почему-то под общим обезболиванием это производить невыполнимо. Нельзя меня в медикаментозный сон погрузить и после этого трансформацией заниматься.
Начали со скелета. Металлизировали его. Чем? Что-то там на основе палладия. Какое-то труднопроизносимое его соединение.
Далее усовершенствовали мышцы и связки. Тут какие-то биополимеры в ход шли.
Опять — неувязки! Не может здесь такого быть!
Дольше всего работали с сердечно-сосудистой и нервной системой. Без их трансформации изменение костно-мышечного комплекса особого результата не дает.
Кожный покров у меня сейчас — хоть кислоту или щелочь пальцем в стакане размешивай. Повреждения кожи чуть ли не на глазах затягиваются.
Глаза... Тут — отдельная песня. Компьютерный томограф и операционный микроскоп в одном флаконе. Да, ещё теперь я замаскированные восстановленные конечности и внутренние органы, а так же импланты в телах людей вижу.
Из пальцев рук скальпели, ножницы, зажимы и прочее у меня наружу не выскакивают. Если потребуется, обыкновенными хирургическими инструментами мне придется работать. Однако, гораздо точнее и быстрее, чем может обычный человек.
Алгоритмы медицинских действий мне позднее загрузят, когда за мою головушку примутся. Это — на сладкое. Так тут один умник пошутил.
Я этого сладкого, если прямо как есть говорить, побаиваюсь. Одно дело — тело моё совершеннее будет. Сильнее стану, быстрее, выносливее и так далее по всему списку. Останусь ли я собой, после того, как с содержимым моей черепной коробки поработают?
С одной стороны посмотреть, по той же дороге я двигаюсь — приспосабливаюсь к новому для меня миру, в который попал. Ранее я сам учился в нем жить, правильно здесь себя вести, соответствовать местной социальной реальности. Даже что-то и получаться у меня уже начало.
Однако, мир-то оказался... с сюрпризами, если можно так выразиться. С пробоями, с шарами, с червями, летунами и прочей гадостью. Ломятся они сюда откуда-то. То ли из параллельной вселенной, то ли из далей дальних или иного измерения. Таблички с адресами во времени и пространстве на них не навешены.
Тут — самого меня здесь начали изменять, под реалии мира с пробоями трансформировать. Я — кусочек пластилина, который чужие пальчики мнут и во что-то превращают.
Во что?
Чем это всё закончится?
Хорошим?
Плохим?
Вернёмся мы
