— Век бы его не знать, мерзавца!
Пандора успокаивающе коснулась ее руки:
— Ничего… Всё образуется…
Гиппарета всхлипнула:
— Если бы не вы с господином стратегом, я и не знаю, как бы всё обернулось. Просто чудом удалось развестись с этим козлом рогатым!
— Ну, ну… — Пандора торопливо подхватила ольпу и плеснула подруге вина.
Та схватила чашу, расплескав вино по столу. Терпкий запах подсказал Пандоре, что вино не разбавлено водой. Она вздохнула, глядя на подругу, торопливо делающую глоток за глотком.
Щеки Гиппареты порозовели, в глазах появился нездоровый блеск.
— Пусть отправляется в Аид!
Пандора пригубила из своего кубка и поморщилась. Очень крепкое вино. Она уже жалела, что приехала сюда.
— …год назад вспомнил-таки детишек, — бормотала Гиппарета, словно продолжая начатый рассказ. Ее язык начал слегка заплетаться. — Прислал подарочков… лишь бы откупиться от детей… скотина.
— Год назад? — с удивлением переспросила Пандора. — Он же уже лет пять как пропал куда-то. Многие думали, что он умер…
— Да куда он денется… Живёхонек.
— И где же он сейчас?
— А кто ж его знает? Подальше от закона, как обычно!
— И что он подарил?
Гиппарета безразлично отмахнулась:
— Ерунду всякую, — она обшарила глазами комнату и крикнула служанку: — Эвридика!
— Слушаю, госпожа, — вынырнула та из-за тяжелой портьеры.
— Ты помнишь, куда я спрятала ножик, который Старший Младшему прислал? Он им еще весь сундук изрезал…
— Помню, госпожа.
— Принеси сюда! — приказала Гиппарета.
Зашелестела портьера.
Гиппарета покосилась на Пандору, спохватилась и негромко добавила вслед удаляющимся шагам: — Пожалуйста…
Через несколько минут Пандора вертела в руках небольшой позолоченный кинжал. В далеком прошлом она сочла бы его очень изящным и искусно сделанным, но сейчас этот кусок металла казался аляповатым, грубым и нелепым. Ручная работа как она есть… Возможно, это оружие было сделано где-то в Персии. Но когда и где именно, сказать было невозможно.
— Ты не против, если я одолжу его у тебя на пару дней? — спросила она осторожно. Хочу показать кое-кому.
— Разумеется, — фыркнула Гиппарета и хлебнула еще вина. — Бери насовсем! Я Младшему играть с этим не позволю!
Пандора прикусила губу, сдерживая готовое сорваться с языка предложение. Она вздрогнула, вспоминая, как пару лет назад брала Младшего Алкивиада на несколько дней к себе в гости. Это был просто кошмар! Ребенок совсем не умел себя контролировать, был дерзок, груб и невоспитан. Замучил всех слуг. Дети Пандоры смотрели на его постоянные истерики круглыми от удивления глазами… Нет… Она помотала головой. При всей любви к Гиппарете повторить подобное она пока не готова.
Пандора дала себе зарок прислать детям Гиппареты какие-нибудь развивающие игры. В прошлом году она уговорила Алексея дать кредит одной из компаний, которая начала заниматься производством образовательных игр. Сама Пандора до сих пор числилась в совете попечителей. Кажется, там было много интересных штучек. Детям должно понравиться.
Распрощавшись с подругой, Пандора с облегчением покинула ее дом.
Усевшись в тетрарму, она открыла сумочку, вытащила отданный Гиппаретой кинжал и протянула его Лине:
— Передай это господину Теодору. Я хотела бы знать, где и когда сделан этот нож.
— Может быть, передать господину Евкрату? Это ведь скорее по его части?
Пандора колебалась. Что-то беспокоило её.
— Нет! Передай именно Теодору. И лучше, чтобы об этом знало как можно меньше людей.
— О чем? — недоуменно переспросила помощница.
— Эх… Если бы я сама знала… — прошептала Пандора и откинулась на мягком диване.
Мимо в окне проплывали кривые улочки старого Византия.
2
Артемисия с Телемахом стояли возле неказистого грубого столба, выпиленного на скорую руку из мягкого песчаника. Только теперь, в бледном свете луны можно было увидеть, какая это грубая работа.
Молодые люди переглянулись.
— Даже пьяный илот и тот сделает лучше, — скривился Телемах.
Артемисия согласно кивнула, продолжая разглядывать уже успевший покоситься столб. Что-то в этой штуке смущало ее. Она провела ладонью по неровной щербатой поверхности — из-под пальцев струйкой посыпался песок.
Это был уже четвертый столб, встреченный ими на пути. И первый, который они рискнули рассмотреть вблизи. Но ничего примечательного пока заметить не удалось.
— Если бы ты был персидским военачальником и тебе поручили нас поймать, как бы ты поступил? — задумчиво спросила Артемисия.
Телемах поскреб подбородок, уже успевший зарасти колючей щетиной.
— Я бы… хм… Объявил очень большую награду.
— Ну, это понятно… А еще?
— Да тут особо много не сделаешь, тем более если потерян след… Сторожевые посты во всех ключевых местах. Дозоры, разъезды, патрули. Главное, убедить людей не оказывать никакой помощи и сообщать обо всех подозрительных парах, ну или одиночках. Долго скрываться невозможно. Рано или поздно попадешься кому-нибудь на глаза или сам приползешь от голода. Ну и, понятное дело, особенно тщательно нужно контролировать все дороги, по которым беглецы могут добраться до своих.
— А если бы наоборот?
— В смысле “наоборот”?
— Ну, если бы ты хотел помочь беглецам?
— Зачем же им помогать, если за них назначена награда?
— Допустим, что деньги тебя не интересуют, а интересует то, что есть у беглецов…
— Нее… — помотал головой Телемах. — Слишком большой риск! Никто здесь не пойдет наперекор воле персидского Царя!
— Ну хорошо, хорошо… — Артемисия устала спорить. — Но представь всё же, что у тебя есть такая цель. Неважно, почему и зачем. Как бы ты поступил?
Телемах недоуменно пожал плечами. Этот вопрос казался ему странным и нелепым.
— Никак. Я бы держался подальше от всего этого, — буркнул он наконец и с усмешкой покосился на девушку. — А ты?
— А я… хм… Я бы постаралась как-нибудь привлечь внимание беглецов. Донести до них мысль, что им помогут.
— И как же это можно сделать, если они прячутся?.. — начал было Телемах, но осекся. Наконец он догадался, к чему клонит Артемисия. — Думаешь, эти штуки поставили, чтобы привлечь наше внимание?
— Всë может быть… — задумчиво протянула девушка. — Они не просто так напоминают гермы… Мне кажется, что за всем этим стоит кто-то хорошо знающий обычаи Эллады…
— Но ведь такие штуки невозможно поставить без прямого повеления сатрапа или самого царя! Сразу понятно, что это западня! Да и что мы можем понять, глядя на этого истукана? Бессмыслица!
— Сейчас узнаем… — Артемисия нагнулась и стала тщательно осматривать основание столба.
Телемах, поначалу скептически наблюдавший за ней, в конце концов не выдержал, уселся на корточки и присоединился к поискам.
Они тщательно обшарили весь столб сверху донизу. Ничего… Телемах разочарованно поднялся и брезгливо отряхнул ладони. Но Артемисия не унималась. Видимо, очень не хотела признавать свою ошибку.
— Дай мне нож! — потребовала она, пытаясь разгрести землю у основания столба.
— Ты же его испортишь! — запротестовал спартанец.
Но девушка продолжала настойчиво тянуть руку, и Телемах сдался. Он со вздохом вытащил кинжал из ножен, крутанул его, перехватив за острие, и протянул Артемисии.
Она схватила кинжал и воткнула в землю. Телемах скрипнул зубами.
— Ага! Смотри!
Спартанец опять опустился на корточки, и они чуть не стукнулись лбами. Их лица оказались совсем рядом. Телемах на мгновение замер, ошеломленный такой близостью. Он невольно качнулся, и его щека коснулась щеки Артемисии. Она отпрянула и схватилась за подбородок.
— Какой ты колючий! — проворчала девушка, продолжая раскапывать землю.
Телемах растерянно коснулся своего подбородка и моргнул.
Наконец он заметил, что привлекло внимание Артемисии: на столбе, сзади, у самого основания явно виднелся потрескавшийся слой глины, словно ею было что-то замазано…
