– Когда выдвигаться и какая там охрана? – спросил Мик.
– Я сделал запись «Глазом», так что, как только изучите её и скоординируете действия каждого бойца, тогда выдвинитесь. Охрана есть, двое часовых у ворот, оба из святого воинства, значит, там есть боевое подразделение. Также по территории бегают три пса, но пленника они не трогают.
– Ясно, – кивнул Мик.
Получив запись, он отошёл в сторону и, достав самый обычный земной планшет, естественно, из Мёртвого мира, перекинул на него запись и стал со своими ребятами просматривать её, прикидывая, как они будут действовать. Сам я решил в операции не участвовать, пусть учатся работать и воевать без пригляда сверху. Мику это точно надо, повзрослел он очень быстро. Тем более операция не была сложной.
О планшете и перекачке записи с магического кристалла объяснить было просто, я смог сделать магический переходник, преобразовывающий сигнал на понятный микросхемам планшета.
Я их даже подстраховывать не стал, забрался в десантный отсек бронетранспортёра и спокойно уснул. А чего мне волноваться? У каждого знания и опыт офицеров Мёртвого мира, так что нужно только применить эти знания на практике. Парни и девчата недолго пошумели на броне, снимая некоторые ящики и вооружение, а потом всё стихло, отчего я окончательно провалился в сон.
Разбудили меня перед рассветом, застучав прикладом по броне бронетранспортёра. Мик дождался, пока я, сонно зевая, вылезу наружу, и стал докладывать о блестяще проведённой операции. Надо сказать, действительно блестяще проведённой. Боевая группа под командованием Мика выдвинулась к аббатству, стороной обойдя деревню. Собаки их не почуяли, так как ребята обрызгались специальной жидкостью, которую использовали спецподразделения Мёртвого мира. Добрались до забора, там снайперши, используя специальную винтовку, – к сожалению, она имелась в единственном экземпляре, – усыпили на два часа собак аббатства. Потом по приставной складной алюминиевой лестнице парни под прикрытием девчат перебрались на ту сторону и побежали к столбу, охрана на воротах им не мешала. Специальные бахилы на ногах не оставляли следов, а то ребристые следы от подошв берцев могли навести святош утром на подозрения, всё же слухи обо мне разнеслись по всему континенту, и святоши приняли меры.
Парни добрались до столба и начали развязывать верёвки, резать нельзя, это слишком заметный след. Наложили на мальчишку с помощью амулета два заклинания «Среднее исцеление», отчего тот даже сам побежал к забору, а следы за ним подтирали. Потом уже подсобили быстро теряющему силы пленнику перебраться через забор; то, что он выдул полведра воды, ему не помогло, после чего Мик забросил пленника себе на плечо и побежал к нашему лагерю, остальные свернули лестницу и последовали за ним. На всё про всё ушло едва два часа.
– Молодцы, – похвалил я своих учеников, хотя сам считал, что операция была плёвая, а то, что мы будем делать через несколько часов, потребует куда больших сил. – Всем отдыхать, спасённым я сам займусь.
Пока ученики устраивались в спальниках, я подошёл к пленному. Он полусидел у заднего колеса бронетранспортёра. Приложив к глазу кристалл амулета, я определил, что передо мной инициированный, но не обученный одарённый. Слишком сильно от него разило маной. Похоже, о детской сетке он ничего не слышал.
Мик не отправился вместе с остальными спать, хотя и заметно устал. Он перед операцией использует медицинский амулет, и сон и усталость как рукой снимет.
– Кто такой? – спросил я у освобождённого парня.
Мик перевёл мой вопрос.
– Элиос ди Жерон, виконт ди Жирон, сын маркиза ди Жирона, наместника южной провинции Жирон.
Мальчишка продолжал расслабленно сидеть у колеса, изредка отхлёбывая из фляги или откусывая от плитки шоколада. «Среднее исцеление» его подлечило, так что он мог есть и пить сколько захочет без медицинских ограничений.
Я стал задавать парню вопросы, Мик переводил. За десять минут мы узнали всё, что нужно, поэтому, отойдя от Элиоса, задумчиво стали рассматривать на сенсорном экране планшета запись сверху строений аббатства.
– Детей держат здесь, – ткнул я пальцем в одно из приземистых зданий. – Любой обстрел они переживут, второй и третий подземные ярусы и бомбардировку выдержат, разве что кроме ядерного взрыва. Как сказал Элиос, надзиратели сразу начнут резать детей в случае любого штурма, у них такой приказ. Ему можно верить, он тут больше полугода содержится. Поэтому слушайте мой приказ. Мик, готовь бойцов к бою. Через сорок минут вы выдвигаетесь и начинаете уничтожать святош всем бортовым оружием. «Шмели» подготовьте, будете жечь их прямо в зданиях. Тандемными работайте.
– А вы?
– А я произвожу захват этого строения. Моя задача – ликвидация надзирателей, всё же их там одиннадцать человек в смене, ну и оборона главного входа. Тут уж вы мне поможете. Всё.
Я достал из десантного отсека бронетранспортёра рюкзак-однодневку и стал набивать его боеприпасами и запасным питанием к радиостанции. Через пять минут на всех, включая меня, было наложено заклинание «Бодрствование», Мик стал готовить технику к бою, а я побежал по лесу в обход деревни в сторону аббатства. У меня было много работы. Блин, больше пятисот детей содержалось в казематах и подготавливалось к ритуальному сожжению! Среди святош вообще морально нормальные люди есть? Если и есть, то они попадут под одну гребёнку уничтожения, хотя в их существовании я стал сильно сомневаться.
То, что в деревнях встают засветло, я учёл, поэтому особо не удивился, что на улицах стали появляться люди. Кто выводил под узду со двора запряжённую в телегу лошадь, кто спешил к одному из постоялых дворов, видимо, работал там, а кто и к воротам на территорию аббатства шёл.
Обогнув деревню, я вышел на открытое пространство и скорым шагом направился к воротам. Шёл, а не бежал. На бегущего человека обращают внимание. На меня, конечно, смотрели, но пока не сообразили, кто я такой, хотя, может, просто и не знали, описание моё наверняка разослали и кто из местных святош и читал, но сообщили ли его деревенским, я не знаю. Да и описание это было примерное, как я узнал от курьера. Правда, схожесть одна есть: моё предпочтение в одежде, вернее, в форме Мёртвого мира. Например, сейчас я был одет как настоящий спецназовец: «цифра», высокие берцы на шнуровке, броник, поверх него разгрузка, за спиной рюкзак, в ухе торчит гарнитура радиостанции, калаш на плече да пистолет на бедре в тактической кобуре. Была ещё каска-«сфера», но она закреплена на боку, не хотел пока пугать местных совсем уж необычным видом.
В принципе и так все провожали меня удивлёнными взглядами, некоторые глаза выпучивали, но вроде я пока не пугал. К воротам – а перелезать через забор, где были острые колья-шипы, мне не хотелось – я подошёл вместе с двумя женщинами. Охранник уже открыл ворота, но не уходил, его ещё явно не сменили. Собаки за забором не бегали: или ещё не пришли в себя, или их уже увели в собачатник.
Видимо, охранник и расслабился от того, что я шёл спокойно, не демонстрируя агрессии, да ещё с местными. В глазах охранника, воином его язык не поворачивался назвать, зажглось узнавание, когда я уже вплотную подошёл к нему, но что-либо сделать он не успел. «Грач» покинул кобуру и дважды тихо выплюнул пули, которые вошли в грудь и голову охраннику. Я уже однажды попал, что у моего противника под одеждой была кольчуга, и не хотел повторения, так что всегда теперь делал контроль в голову. Можно и сразу в голову стрелять, но есть шанс промаха, а выстрел в грудь надёжно, цель крупнее. Я всегда стрелял двоечкой.
– Пошли отсюда, – махнул я рукой, прогоняя застывших ступором женщин.
Они, естественно, меня не поняли, местный язык я не знал, но та, что постарше, соответственно поопытнее, взяла напарницу под руку и потащила её прочь.
По посыпанной песком дорожке я направился к нужному зданию, придерживая автомат локтем, чтобы он не покачивался. Так-то я РПК предпочитал, но перед началом операции сменил его на автомат с подствольником, он сейчас предпочтительнее. Святош стало появляться из зданий всё больше и больше, видимо, у них служба началась, ну или что-то подобное, не знаю, их традициями я не интересовался, и на меня стали обращать внимание.
Конечно, ни о какой тихой операции речи не могло идти, мне лишь нужно дойти до дверей верхнего этажа каземата, бывших винных погребов (если они заперты, взрывчатка наготове), и, заблокировав вход, спуститься для ликвидации надзирателей. А святош уже мои ученики будут отстреливать. Они это любят, уж я-то знаю.
Меня пытались дважды окликнуть, но я не обращал внимания, мне главное – дойти до открытых дверей каземата, у входа в которые стояло двое святош, а там уже превращусь в машину для убийства. Пока же я никого не трогал. Терпел, хотя палец так и чесался нажать на спусковой крючок автомата.
