Не удивительно, что Ксюшу снова настиг приступ тошноты.
— Что, неужели не вкусно? — Женщина, кажется, не понимала, почему все так странно на неё смотрят, и продолжала спрашивать.
— Очень вкусно, — Евгений всё-таки решил ответить. — Спасибо вам за завтрак.
— Главное, что вам понравилось, — сладко заулыбалась женщина. — Мои дети перебирают еду, не то что вы, едите всё, что подадут. — С такими словами она развернулась и, похихикивая, прошла дальше на кухню. Сидевшие за столом Семен и Татьяна сострили такие лица, будто они только что наелись дерьма.
Я, впрочем, чувствовал себя ещё более-менее нормально, а вот Татьяна тут же разразилась грязной бранью. Глядя на её раздосадованный вид, становилось ясно, что её тоже охватила тошнота от осознания того, что она только что съела.
И ведь верно, любой бы так отреагировал, узнав, что порубленный вчера на куски человек приготовил ему целый стол вкуснейшей еды. Классическое «ни выплюнуть, ни проглотить».
Но женщина, кажется, совершенно не обращала внимания на наши недобрые взгляды. Она неторопливо прошла в кухню и спросила:
— Что вы хотите на обед? В холодильнике так много мяса… — Она взяла тесак и начала его точить. — Я могу приготовить вам чего-нибудь вкусненького.
Она держала в руках тот же тесак, которым вчера её же зарубил Вячеслав, на лезвии до сих пор виднелись чёрные разводы.
Но все промолчали, и мы медленно вышли из кухни.
Ксения тоже вернулась в гостиную. Её так сильно вырвало, что девушка вся побледнела и казалось, бедняжка сейчас грохнется в обморок. Усевшись на диван, она принялась всхлипывать:
— Я больше так не могу… я умру…
— Пора бы уже привыкнуть, — безжалостно произнёс Евгений. — Сколько раз тебя уже тошнило за эти дни? Больше, чем во время беременности.
Ксения тихонько заскулила.
— Как она могла воскреснуть? — спросила Татьяна. — И кто она сейчас? Человек или призрак?
— Уж точно не человек, но вот призрак ли, не понятно, — ответил Евгений. — Возможно, она всего лишь неигровой персонаж, без которого нельзя обойтись, и потому она воскресает, если её убить?
Татьяна пробормотала:
— Это что-то новенькое.
— Но теперь возникает другой вопрос, — продолжил Женя. — Если она способна воскресать, то сохраняются ли её воспоминания о собственной смерти?
— Вряд ли. Если сохраняются, то почему она повела себя так спокойно, увидев нас? — ответила Татьяна
— Потому что убийцы не стало? — повысив голос, сказал Евгений.
Татьяна поджала губы.
Среди нас действительно кое-кто отсутствовал, а именно Вячеслав, убивший женщину. К счастью, ко времени воскрешения убитой он сам уже был мёртв, иначе, судя по его расшатавшейся психике, велика вероятность, что он снова схватился бы за тесак и зарубил её повторно.
— Давайте мыслить позитивно. По крайней мере, есть кому готовить нам завтрак, — совершенно беззаботно произнёс Евгений. — Лично мне больше не хочется есть засохший хлеб.
— И ты осмелишься есть то, что она приготовила? — Татьяна выразила ярое неодобрение подобной беззаботности.
— Но сегодня ты ведь тоже поела, — Евгений безжалостно ткнул девушку носом в этот жестокий факт. — Даже больше съела, чем я. И все остальные тоже ели.
Все промолчали, кроме Ксении, которая, робко подняла руку:
— Я не ела. Желудок вывернуло наизнанку.
Что ж, ты молодец. — В голос ответил все.
Глава 16
Иногда, если что-то началось, то это уже не остановить.
Убитая тройняшка словно оказалась лишь прелюдией, которая раскрыла занавес смерти. Всего за два дня страшная кончина поочерёдно настигла Геннадия Ивановича и Вячеслава, и на этом коса жнеца не остановилась. На следующий день после воскрешения хозяйки дома случилась четвёртая смерть.
Но только погиб не кто-то из команды, а ещё одна из тройняшек — Вера.
И снова труп нашла Ксюша. Только девушка зашла в туалет, как тут же выбежала из него с жутким криком «Убили! Опять убили!».
— Кого убили? — спросила её Татьяна.
— Не знаю, кажется, кого-то из девочек. — Ксения широко таращила глаза, но всё же теперь её реакция на найденный труп стала намного спокойнее. По крайней мере, девушку не тошнило. — Я побоялась рассматривать, только увидела и сразу убежала.
Мы все вместе вошли в туалет, где и обнаружили разбросанный по полу труп.
Почти как и порубленная на куски Надежда, тело Веры также оказалось в «разобранном» состоянии, можно сказать, её прямо-таки разбросало по туалету.
На этот раз вид трупа девочки не произвёл на нас такого же сильного впечатления. Я мельком осмотрел место происшествия и убедился, что Вера мертва и мертвее быть не может.
Евгений молча стоял в стороне, не говоря ни слова. Я тихо поинтересовался, о чём он задумался.
— Ни о чём, — ответил Женя. — Просто интересно, как на этот раз отреагирует мать, увидев всё это.
При одном упоминании о хозяйке лица остальных помрачнели.
Но, как говорится, помяни чёрта, он и появится. Стоило Евгению заговорить о женщине, и она возникла в дверном проёме. На сей раз никакой истерики не случилось, женщина выглядела абсолютно спокойно и принялась самозабвенно подбирать останки собственной дочери, вооружившись шваброй и мешком.
Словно в немом кино. Только слышалось мерзкое липкое хлюпанье, когда швабра скользила по крови. Женщина привычными движениями собрала все куски трупа в мешок, затем молча выволокла его прочь.
— Я чувствую себя отвратно, — с побелевшим лицом произнесла Татьяна. — А вы как?
— Я тоже, — ответил Семен. — А мы в самом деле сможем дожить до назначенного дня?
До Дня рождения оставалось ещё двое суток. Но для нас здесь каждый день тянулся будто год.
Никто не мог ответить на вопрос Семена. В мире, подобном этому, ни один человек не мог поручиться за свою жизнь. И в вопросе «сможешь ли ты выжить» следовало полагаться исключительно на собственную удачу.
После обеда Татьяна, сославшись на плохое самочувствие, пораньше отправилась в комнату отдыхать.
Я, помня о случившемся вчера, деликатно напомнил ей быть осторожнее.
Но Татьяна не обратила внимания на предостережение в моих словах, только равнодушно кивнула, развернулась и ушла. Ксения, глядя ей вслед, кажется, хотела что-то сказать, но промолчала.
— Что такое? — спросил я, заметив изменения в мимике девушки.
— Ничего, — ответила Ксюша. — Я просто подумала, что нам всё-таки лучше держаться вместе, так ведь безопаснее.
Семен хмыкнув ответил:
— О какой безопасности может идти речь? Даже если мы останемся вместе сейчас, ночью всё равно придётся разделиться.
Настроение у членов нашей команды испортилось дальше некуда, и никто не горел желанием предаваться праздным разговорам.
После простенького ужина Евгений заявил, что устал, и потащил меня с собой в комнату.
— Что с тобой? — спросил я. — Почему сегодня такая спешка?
— Хочу сегодня побыть с тобой наедине подольше…
— Говори по-человечески, или ты опять со своими приколами?
— Нет, все серьезно. Кажется, я знаю, где дверь.
Я обомлел:
— Ты знаешь, где дверь?
— Это лишь догадка, — заметил Евгений, — нужно пойти убедиться. Но это небезопасно, поэтому тебе…
— Я пойду с тобой. — Я знал, что хочет сказать Евгений, потому перебил его. — Помощи от меня в случае чего будет мало, но, по крайней мере, вдвоём мы сможем приглядеть друг за другом. — Я поджал губы и, понизив голос, добавил: — Я знаю, что пока очень слаб, но если с тобой что-то случится…
Евгений полушутя ответил:
— И то верно. Если со мной случится беда, ты ведь останешься вдовцом.
— Опять твои идиотские шуточки.
— Я запрещаю тебе искать новую женщину после меня.
В ответ я промолчал, поскольку знал, что он не успокоится, а будет продолжать шутить.
Видя, что я не отвечаю на его шутки, Евгений сказал:
