шутка? Или «Любовь и голуби» сняли позже? Похоже, лоханулся ты, старик, с шуткой юмора, потому Лена и приняла все за правду. Ну, точно, всенародно любимый фильм девчонке еще предстоит посмотреть. Даже завидую малость: сколько всего интересного у нее впереди. А меня ждут бесконечные повторы в кино, в театре, по телевизору и в советской жизни. И будущее, которое накроет медным тазом великую страну…
Так, отставить слюни, сопли, переживания, нас ждут великие дела, что смогу — попытаюсь исправить. Остальное вытянем всем гуртом.
В молчании мы прошли еще метров восемьдесят. Это если считать мой они за длину в восемьдесят сантиметров. Хотя сомневаюсь, Лена от меня отстает на полшажочка, значит, сантиметров шестьдесят отхватываем за раз. Интересно, сколько нам придется идти, пока найдем или выход, или поворот?
— Лен, а сколько твоим одноклассникам удалось пройти по этому переходу?
— Я не знаю, — девушка пожала плечами, я не увидел, скорее, почувствовал движение.
В голове из-за этого снова звякнул тревожный звоночек: как-то чересчур быстро мы синхронизировались. С Галкой нам понадобился месяц на всякую телепатию и прочие моменты, когда двое без слов понимают друг друга.
К черту, все к черту! Буду думать потом, по факту. Сначала разберусь со своим попаданием и прочими прелестями внезапной советской действительности.
— А по времени? Когда парни вернулись? Сколько ты их ждала? — продолжил я бомбардировку вопросами.
— Ну-у-у…. — девушка задумалась. — Примерно с часик. Ну, да, точно. У меня ж часы были. Через час они и вернулись… Хотя нет, Леш… мне кажется, часа через полтора примерно…
— Точно?
— Точно, — более уверено ответила Лена. — Но ты знаешь, Леша, я тут кое-что вспомнила… — задумчиво протянула девушка, погрузившись в воспоминания.
— Что? — нетерпеливо подтолкнул я к ответу.
— Подожди… Да ну… Это все мои фантазии… наверное… столько времени прошло, — неуверенно отмахнулась моя авантюристка.
— Рассказывай, давай, глядишь, что-то и всплывёт важное, память человеческая штука непредсказуемая. Тебе кажется, что ты все позабыла, а на самом деле, оно лежит в тебе очень глубоко и ждет своего часа.
Я знал, о чем говорю. В стрессовых ситуациях организм человека сам понимает решение, каким образом ему защищаться. Очень часто страшные или тяжелые происшествия просто исчезают из памяти людей. Чтобы спустя годы, при определенных обстоятельства или от внезапного толчка в виде похожей ситуации, распрямиться словно сжатая пружина и долбануть по психике со всей дури.
Поэтому и рекомендуют обращаться к психологам после травм и прочих несчастных случаев. Да только где наш русский (советский) человек и психологи? «Что я, псих, что ли?» — оскорбляются обыватели, когда спецы дают рекомендации, как вести себя в стрессовых моментах. Точнее, что делать после них.
Терпеливо ожидая, когда Лена созреет и расскажет все, что вспомнила, я принялся прикидывать, сколько мы уже прошли. Время под землей течет совершенно по-другому, как, собственно, и в кромешной темноте. Порой кажется, что прошла вечность, а по факту всего десять-пятнадцать минут. Иногда наоборот, думаешь, просидел пять минут, а по факту пролетело полночи.
Вот и сейчас, подсветив циферблат фонариком, обнаружил, что шагаем мы всего ничего — полчасика. Значит, одолели примерно километра три. Откуда знаю? Да все оттуда же, из опыта.
Обычным средним темпом за час можно отмотать пять-шесть километров. Но мы идем чуть меньше среднего, поскольку продвигаемся под землей в густом полумраке. Со мной девушка, а значит, наша скорость упала примерно до шестьдесяти-пятьдесяти шагов в минуту, вместо стандартных семидесяти. Вот и получается, три-три с половиной километра. Маловато, но что поделать.
Пока Лена размышляла, вспоминая свои детские приключения, я прикидывал точку, до которой могли дойти парни. По всему выходила, топать нам еще и топать, чуть больше часа.
Так, стоп, что-то я сам себя перемудрил.
— Лен, точно через час вернулись? — переспросил я.
— А? Думаю, да. Леш, я, правда, не помню. Час-полтора, не больше.
— Хорошо, — сам себе сказал я, и принялся пересчитывать.
В своих расчетах я отмерил полтора часа только в одну сторону, а ребята за эти девяносто минут отмотали путь туда и обратно. Значит, примерно через пятнадцать-двадцать минут мы окажемся ориентировочно в том месте, откуда бывшие выпускники решили вернуться к Лене.
Интересно, почему? Устали? Или испугались за девчонку, которую оставили одну в подземелье?
— Ну что, вспомнила? — мне надоело ждать, когда Лена созреет и поделиться своими воспоминаниями, я решил ускорить события.
— Да ну, бред какой-то, — неуверенно произнесла искательница приключений.
— Говори уже. Бред или нет, разберемся по ходу пьесы.
— И все-таки, иногда ты очень странно разговариваешь, вздохнула Лена, пытаясь перевести стрелки на мою персону.
— Нормально я разговариваю, у нас все так общаются, — отмахнулся я. — Так что ты вспомнила?
— Ты знаешь, мне кажется, мальчики вернулись какими-то… ну, не знаю… притихшими что ли…
— Это как? — опешил я.
— Ну… Уходили они такие азартные, шутили про пиратов, про клады и прочую мальчишескую ерунду. А вернулись… — Лена остановилась, явно пытаясь подобрать слова поточнее. — Вернулись и тоже шутили, только шутки были какие-то натянутые. Они словно специально не хотели мне рассказывать, что видели в этом тоннеле. Ну, или я просто нафантазировала, потому что очень обиделась на них. Обещали все-все рассказать. А в результате отмахнулись от моих вопросов и твердили как попугаи одно и тоже.
— А что именно твердили? — сделала я стойку.
— Ну… Что там нет ничего, кроме мусор и крыс. Крысами они меня пытались запугать, чтобы я сама туда не сунулась… Наверное… Хотя все знают, что грызунов я не боюсь. Точно! Они сказали, что там гнездо очень крупных крыс, и что далеко они не прошли, потому что там какой-то завал! Вспомнила! — Лена облегченно рассмеялась, словно радуясь вернувшейся памяти.
— Крысы говоришь? Завал? — задумчиво протянул я.
Интересно, что же такое парни нашли в конце тоннеля, раз придумали такую чушь лишь бы не признаваться однокласснице в том, что обнаружили?
В крыс я не верил. Слишком чистыми были проходы, слишком тихо было вокруг. По любому в тоннеле жили как минимум мыши-полевки, но гнезда у них если и были здесь, то не на дороге, а где-нибудь внутри кирпичной кладки, в скрытых норах. Чтобы крысы откровенно селились на виду, такого я не слыхал. А значит, парни сознательно что-то скрыли от Лены, чтобы ее не пугать, ну или натворили что-то не вполне законное, и решили не впутывать девчонку в историю.
С этими мыслями я невольно ускорился и очнулся только тогда, когда позади меня ойкнула и зашипела Лена.
— Что случилось? — кинулся я назад.
— Ударилась, — сдержанно откликнулась девушка.
— Где болит?
— Да нигде, все нормально, Леш!
