– Толя ты чего на нас обиделся? Я так радовалась, что ты приехал! Зачем ты Карлыгаш выгнал, смотри, как она о тебе заботится!
– Это не я выгнал, а ты переманила её к себе! – передёргиваю факты я.
– Забирай обратно! Я не против, – журчит Ленкин голос.
– А что, вспомнила, что к тебе хахаль в окно должен залезть? Боишься, не выдержишь конкуренции с Карлыгаш? А что, опытная красивая женщина знает, как к мужчине подойти!
– Да какой хахаль! Один раз залез! – теряет терпение соседка, отчего её кукольное личико становится на секунду некрасивым, хотя, как это возможно, я не представляю.
– Долго не слазил? – подкалываю я.
– Откуда? Ты что дурак, Толя! В окно он залез! На пять минут! Я ему разрешила, чтобы поговорить, и сразу выгнала! Мне ты нравишься! – врёт Ленка, ибо любит только себя.
– Пять минут всего? Хм… – решаю не продолжать троллинг, ведь скажи я, что он «скорострел», тарелка с рисом может быть у меня на голове.
– Так помоги с Карлыгаш, раз Синицкой нет, пусть живёт у тебя, – прошу я.
– Есть у меня один вариант. Комната на Матросова, двадцать пять рублей всего в месяц. Хозяйка – старушка. Там моя знакомая жила, но отчислили её после сессии, – говорит Ленка.
– Придётся откупиться от вас, вымогателей! Когда её заселишь? – спрашиваю я. – Четвертак дам на первый месяц, потом сама пусть ищет.
– Сегодня могу, такси вызовешь? И с тебя приставка на ночь! – говорит Ленка.
– Замётано! – соглашаюсь я.
Прёт мне, и от соседки откупился ерундой и Карлыгаш помогу. Потягиваюсь и заканчиваю ужин.
«Как заколебали меня эти дети», – меланхолично думаю я, дожёвывая салат. – «А Карлыгаш ничего, понимание имеет как с мужчинами общаться».
Утром иду на олимпиаду. Почему иду? Так быстрее. Можно и такси заказать, но наши люди на олимпиады по физике на такси не ездят. Идти надо в главный корпус университета. Это меньше километра, но в гору, и по снегу.
Красивое новое здание КГУ мне понравилось. Спускаюсь вниз в гардероб и раздеваюсь. Я сегодня при параде – костюм со всеми значками: с московского и венгерского форумов, разрядным по боксу, ну и ВЛКСМ. Сама аудитория тоже впечатлила. Просторный зал по типу амфитеатра с рядами парт, поднимающимися этажами вверх, настоящая лекционная аудитория! «БФА» – большая физическая аудитория. На входе регистрация участников. Вижу своих академовских знакомых из знаменитой сорок первой школы, важные, смешные, и вообще народу среди девятых классов человек шестьдесят, не меньше!
– Нет вас в списках! – удивляет меня мощная тётка с такой ядрёной завивкой на голове, что непонятно, как мозги из черепушки не повылазили?
– Не может быть, вы там посмотрите, пожалуйста, ещё раз? – прошу я.
– Галя! Тут мальчик пришёл, говорит, в списках должен быть, – кричит она куда-то в сторону и из аудитории появляется сухонькая старушка.
– Штыба… Да был такой, но нам сообщили, что тебя не будет, вместо тебя взяли с сорок первой ещё одного ученика, – разводит руками она.
– А я есть! – говорю очевидный факт я.
– Ну что теперь поделать, не надо было уезжать чёрт-те куда! – говорит старушка.
– Анатолий! Вот по твоему совету заехал посмотреть на олимпиаду школьников, и за тебя поболеть! – раздался за спиной голос Шенина. – Молодцы, ребята! Наше будущее!
Точно, он со свитой, которую разбавило университетское начальство – толстенная молодящаяся тетка и сухопарый мужчина в дорогом импортном костюме и очках.
– Доброе утро! А меня не допустили, сказали, не надо было уезжать «чёрт-те куда». Отдали моё место другому.
– Да ты же вернулся вовремя, – недоверчиво смотрит то на женщин, то на ректора Шенин.
– Спутали они, разумеется, его допустят, раз заслужил! – улыбается толстуха.
И реально, меня тут же записали! Начало олимпиады в десять, мы расселись по местам чуть раньше. Справа от меня сидит чернявый большеглазый паренёк. Слева – надутая деваха, которая посматривает на мою лысоватую башку недовольно.
– Артём Абанов, – протянул мне руку паренёк.
– Штыба Анатолий, – пожал её я и добавил, – где-то я твою фамилию слышал.
– Брат у меня тоже физик, в сборную СССР попадал в своё время, сейчас в МФТИ учится.
– Вспомнил, Оля, твоя однокашница, мне рассказывала, мол, первое место – твоё! Ты с «сорок пятки» же? – реально вспомнил свою давнюю спортсменку-попутчицу по поездке из Родников в Красноярск.
– Есть такая, ага, значит, она мне рекламу делает! – развеселился Артём.
Началась олимпиада, пять задач уже написаны на доске, она закрыта была вначале, а сейчас открыли.
Углубляюсь в решение. Две задачки по механике и по молекулярке решил влёт, даже не черкая черновик. Над оставшимися пришлось попотеть. Как писать олимпиады я понимаю, хоть пятую я так и не решил, но написал всяких формул – вдруг хотя бы балл дадут? Четвертую решил, но сомневаюсь в ней. Баллов сорок из пятидесяти хватит на призовое место, я смотрел прошлые года, какие были баллы у призёров, а больше мне и не надо. Смотрю, у Артёма затык.
– Что, решить не можешь? – тихо спросил я.
Артём тыкает в третью задачу по молекулярке.
Без слов подсовываю ему свой листок с решением, просто подвинул вправо немного и, если скосить глаза, то будет видно. Мне не жалко, и так занимаю чужое место. Мне с моим техническим образованием, да с молодыми мозгами стыдно отнимать места у ребят, но обещал призёрство. Дальше на зоналку я решил, что не поеду. Физикой заниматься не планирую, пусть вон Артем, например, учится.
До конца тура ещё минут тридцать. Я думал, Артём предложит мне свою решённую пятую, но тот и не подумал, а просить я не стал.
Сдаём работы, и надо ждать проверки часа три-четыре. Завтра – экспериментальный тур, но на него пройдут всего восемь человек, и там будет разыграно тридцать баллов, а не пятьдесят как сегодня. Я, разумеется, ждать не стал, а взял телефон оргкомитета и свалил в общагу.
– Шестое место у тебя, тридцать пять баллов набрал, – обрадовал меня мужской голос на том конце телефонного провода.
– Значит, я прошёл во второй тур? – громко сказал я, в основном для Кима, звонил-то я из его кабинета.
– Пока неизвестно, утром в десять часов апелляция, у девятого места, например, тридцать одно очко. Возможно, вылетишь из восьмёрки! – напоминает мне о правилах тот же голос.
– Завтра второй тур, меня опять на занятиях не будет! – говорю часть правды директору.
«Надо бы сходить посмотреть, что-то я мало набрал, может, сам оспорю чего?» – решаю я.
Глава 37
Глава 37
– Толян, ты, когда у Ленки приставку заберёшь? – вдруг спросил меня Бейбут. – Давал же на ночь, а уже скоро сутки пройдут.
Мы вчера таки заселили Карлыгаш по новому адресу, и я сдержал своё обещание, дав Ленке приставку. Не пойму, где она телевизор возьмёт, у них же не было? Делать нечего, иду в соседнюю комнату.
– Лен, я за приставкой, – говорю я, когда соседка открыла дверь.
Реально играет! И телевизор большой, по нынешним меркам, нашла.
– А давай вместе? – азартно предлагает мне девушка, повиснув у меня на шее.
– Отстань, липучка! Пусть Бейбут с тобой играет, – отцепляюсь я и ухожу от греха подальше.
– Не дала? – печально спросил сосед.
– Сам не взял, на кой она нам тут на ночь глядя? Будешь мешать мне спать? И сам не выспишься. Завтра после занятий заберу, – обещаю ему.
Утром иду на завтрак, и к нам с Бейбутом неожиданно подсаживается Карлыгаш.
– Привет, мальчики! Как насчёт отметить новоселье сегодня?
– Ты же с подселением живёшь, старушка не против будет?
– Старушка? Да ей лет сорок всего, – удивляется Карлыгаш.
– Ленка сказала, – напоминаю я.
– Ой, я умоляю! Для неё и я старушка! – смеётся повариха. – Она сама предложила! Что, говорит, проставляться будешь или нет?
– Ленка предложила? – тупит Казах.
– Дурачок, хозяйка квартиры! Она учитель русского языка, кстати.
