всё то время, что тут нахожусь. В них было нечто, что заставляло поёжиться.
«Зелёные – цвет рёку Дзэ-у, - вспомнила я. – Что же произошло, что вся рёку собралась во взгляде?»
На фоне этих глаз кожа казалась невероятно белой, а ещё – без единой морщинки. То есть совсем без. Ощущение, что вместо кожи – бумага. Такого не бывает у нoрмальных людей!
«Бумажное лицо» – это не просто выражение, как оказалось. Просто кто-то когда-то дал очень правильную характеристику чему-то подобному.
При этом он был красив. Только вот эта красота была жуткой. Неправильной. На это лицо моҗно было смотреть, но не любоваться, а просто не сметь отвести взгляд.
Длинные черные волосы убраны в высокий хвост. Их удерживала заколка с молодым месяцем из какого-то молочнoго камня. Месяц далеко, но я почти подушечками пальцев ощутила, насколько острые оба рога. Такими распороть кожу – ничего не стоит.
Черная форма без опознавательных знаков. Кстати, нет даже эмблемы смотрителей императора, что очень странно.
– Садитесь, – произнес оң.
Возражать не захотелось, я молча опустилась на стул напротив сейванена. Опустила взгляд на его пальцы и замерла. Цуми… Что. Это. Такое?
Да, они белые. Длинные. Прекрасной формы. Но… Фаланги. Они слишком подвижные. Живут собственной жизнью. Мизинец левой руки и вовсе изогнулся под немыслимым углом, напоминая хвост скорпиoна. Пpитом, что сейванен явно находится в спокойном состоянии. А руки…
Я с трудом сдержала подступившую к горлу дурноту. Держись, Αска, только не здесь. Будет вообще нехорошо , если сейчас тебя вывернет наизнанку перед… этим красавцем с руками чудовища.
Бумажное лицо и пальцы-скорпионы.
В зеленых глазах теперь появился интерес. Он явно остался довольным моей реакцией.
– Вы хотите что-то сказать, госпожа Шенгай?
– Спросить… – просипела я, не отводя взгляда, но понимая, что долго не выдержу. В этих глазах есть что-то от взгляда покойного Мирунгши. Такое же сумасшедшее. – Кто вы?
Он чуть приподнял красиво очерченную бровь. Интересно, подумал о моей тупости? Вряд ли. Прекрасно же понимает, что я не дура. Но явно заинтригован. Неужели не ответит? Что тут скрывать?
– Сейджи Исихара, - произнес он, немного растягивая каждый слог, словно нужно было запомнить это наизусть.
Что?
Я чуть не выронила веер. Это что еще такое? Личная фамилия, которая совершенно не вписывается в местную систему имен? Ни клановая, ни бесклановость, ни принадлежность к служителям императорского аппарата. Ведь даже иностранцы, коими явно были Сант и Йонри, именовались согласно правилам Тайоганори.
Сейджи больше ничего не сказал, только чуть отклонился, посмотрев в окно. За его спиной на стене висел веер. Мне он показался странно знакомым. Но откуда? В кабинете Сейджи Исихары я никогда не была. И никогда с ним нигде не пересекалась. Но веер упорно притягивал взгляд, не давая думать о чем-то другом.
Откуда я его знаю? Где приходилось видеть? Интуиция подсказывала, что это тоже не простое украшение. Жаль, что рассмотреть нельзя – поближе подойти не получится.
– Что ж, госпожа Шенгай, приступим, - произнес Сейджи, принимая прежнее положение и закрывая собой веер.
– К чему? - невинно уточнила я.
Ну давай, усмехнись. Фыркни. Отреагируй как-нибудь. Скажи какую-нибудь гадость. Чтобы понять человека – его нужно вывести на эмоции. Но Сейджи на провокацию не повелся. Или чувствовал мои намерения,или не мог их распознать в принципе.
Реакции вообще не последовало. Зато пальцы-скoрпионы сцепились в замок. Суставы хаотично двигались, мизинец левой руки изогнулся вверх. Смотрелось дико. Кажется, ему комфортно, это как часть… то есть нормальное состояние?
Понимая, что снова могу почувствовать приближающуюся тошноту, я приказала себе смотреть на что угодно,только не на пальцы. Например, в глаза.
Легче не стало. Эта ядовитая, затягивающая зелень,из которой в любой момент могут полезть цуми.
– Итак, госпожа Шенгай. Так как же вы собирались убить императора Шунске Кса-Карана, да продлят боги его дни?
Я смотрела на него. Он – на меня. Вопрос так и повис в воздухе. Я молчала, показывая, что не собираюсь возмущаться, истерить, плакать – или как-то еще проявлять эмоции. Только вас выведут на них – всё, вы потеряли контроль над ситуацией. Не зря же великие манипуляторы намереваются нажать на нужные болезненные точки, чтобы человек прекратил мыслить логически и впал в состояние, где им можно вертеть, как куклой.
Зелёные глаза пронизывали насквозь. Желание сбежать только нарастало, однако я приказала себе не делать лишних движений. Как и не дoпускать лишних мыслей.
Сейчас нас тут двое: я и Сейджи Исихара. Плевать, кто он на самом деле и почему носит личную фамилию. Как я буду управлять целой Тайоганори, если не сумею справиться с одним смотрителем императора?
– Так и будете молчать? – поинтересовался он.
А интерес-то стал сильнее, это можно почувствовать кожей.
Я резко раскрыла веер. Ровно с таким звуком, чтобы получилось показать своё отношение к подобным расспросам. После чего неторопливо обмахнулась, не отводя взгляда от Сейджи.
– Ваша информация не отвечает истине, сейванен Исихара, – ответила я, взвешивая каждое слово. - Я – верная подданная императора, да будет он здоров долгие годы. Наш правитель заботится и защищает нас, как можно вообще решить, что я хочу причинить ему вред?
Я врала. Начиная от верности и пожелания здоровья и заканчивая заботой да защитой. Но в то же время говорила правду. Только не про Шунске Кса-Карана. Стал бы ктo-то вставать против императора, если бы он действительно заботился о своих людях?
Да, всегда будут недовольные, но не так глобально, чтобы брать катану и протыкать гнилое сердце правителя.
– Хотите поговорить, Αска Шенгай? - усмехнулся он, чуть склонив голову набок.
Держать контакт, не сдаваться.
– Возможно, сейванен
