Все остальное в имении было построено либо нанятыми мастерами самого Родера, либо его предшественниками, но этот зал с высокими потолками остался от Древней Империи. Многажды переделанный под разные нужды, он так и не стал уютным — древние были или дураками, или безумцами. Огромное окно почти на всю стену и слишком высокие потолки делали этот зал пристанищем сквозняков и неизбежно рождало холод зимой. Протопить такое помещение слишком сложно.
Кой вздохнул и ответил.
— Он пил моё вино, угощал им своих людей, даже слуг. И это они рассказывали о себе небылицы и шутили глупые шутки. Магн Итвис обычно слушает, а не говорит.
Уже стало холодать и старший Брухо сидел укутанный в накидку из привезенного с севера серого меха. Мех был красив, словно Родер закутался в серебряные волны. Кой ценил красоту, но он бы никогда не отдал за такой мех золота по весу. А ведь именно такую цену назначают за него купцы. Остается надеяться, что отец не купил эту роскошь, а взял в качестве подарка. Кой вообще не любил броские и дорогие наряды, считая это излишеством. И, по совету отца, тщательно скрывал эту черту от окружающих. Оденься броско и половина посчитает тебя дураком, а скрытые недоброжелатели не удержатся от яда в словах. Если у тебя и так нет друзей вокруг, быть дураком лучший способ отвести от себя опасность.
Родер снова заговорил:
— Ты молод и неопытен. Но неужели посланные с тобой люди не подсказали тебе, что надо было делать? — сказал отец.
— Они решили, что любой человек привязывается к тому, кого спас. И это может стать отличным способом войти в доверие, — вздохнул Койранос. — Тогда я улучшил момент и дал себя ранить, когда был рядом с Магном на границе эльфийского леса.
— Ты дал себя ранить? — Родер удивленно посмотрел на сына. — Куда⁈
— Думаю, тебе уже донесли, — ровно ответил Койранос. Не удержался и потер ягодицу. Из-за того, что приходилось много ездить в седле, рана заживала плохо. Даже несколько раз открывалась. И до сих пор изредка побаливала.
Родер противно захихикал, тряся отливающим серебром мехом. Сказал:
— Знаю, знаю. Но ничего не вышло. Почему?
И пытливо уставился на сына.
— Не думаю, что он раскусил меня. Поскольку я изначально прикидывался дурачком, правдоподобно разыграть очередную глупость не составило труда…
— Твой конь, — перебил Койраноса отец. — Ты дал убить под собой коня, но это был не один из твоих. Взял у пажа коня подешевле. Он мог заметить.
— Не думаю. Это была случайность. Я с трудом отвел стрелу от себя, на коня мне не хватило времени. Оказываются, нелюди из леса и в самом деле отменно стреляют из лука. Повезло, что это был конь пажа. Мой конь просто захромал и я отправил его лекарю а пару дней до того. А после старался не нагружать, — покачал головой Койранос. — Нет, просто Магн Итвис не любит дураков. Этого бы стоило ожидать.
Родер некоторое время пялился на Таэн.
— Говорят, раньше тут было стекло, — наконец сказал он, кивнув на окно. — Можешь в это поверить?
Койранос с сомнением посмотрел на огромный оконный проем. В Отвине делали зеркала из стекла. С очень ровной поверхностью. Но они были не больше локтя в ширину и высоту. Поэтому Койраносу представилось, что окно закрывало волнистое, с наплывами и пузырьками воздуха, полупрозрачное от примесей толстое бутылочное стекло, через которое едва пробивается свет светила. Все же, не одним куском, а множеством мелких, вставленных в ячеистые рамы.
— Почему нет. Хочешь закрыть его стеклом? — ответил Койранос.
— А я вот, в это не верю. Думаю, древние от непогоды такие окна в своих дворцах защищали магией. Это же очевидно, — ответил Родер. — Тебе важно учиться этому, Койранос. Видеть простые и очевидные объяснения. Ведь обычные люди на такое не способны. Подумай сам. Не упирайся в то, что видишь. Потянись мыслью в до и после. Даже если они могли сделать такое большое стекло, как они бы его могли вставить? А если оно будет разбито, то неужели ждать месяцы, пока изготовят другое? Это глупо, Кой.
Койранос некоторое время размышлял. Действительно, как возить такой огромный кусок стекла? Даже если его вообще можно отлисть. Любая повозка слишком сильно трясется на камнях… А если подложить сена? Побольше? Но для такого стекла понадобится специальная повозка… Слишком большая, чтобы влезть в повороты… Нет, слишком много мороки.
— Может быть, тут были мелкие рамы со многими маленькими кусками? — осмелился Койранос на осторожный спор.
— Нет, речь идет о стекле единым куском, — покачал головой Родер.
— Согласен, это слишком сложно, — вздохнул Кой. Проигрывать он не любил и уцепился за мелькнувший в голове вариант. — Только если была магия с помощью которой можно было застеклить сколь угодно большой проем.
— Не усложняй, — фыркнул Родер. — И вообще, забудь уже про это идиотское стекло. Я пытаюсь тебя научить. Приложи мой урок к твоему идиотскому Магну.
Койранос некоторое время сидел молча. Отец его никуда не торопил. День заканчивался и даже Койраносу стало прохладно. Машинально он посмотерел в окно. Увидел, как потянулись за укрепления крестьяне, заметил чью-то разряженную разноцветную свиту у одного сооружений, где современная мелкая кладка дополняла древние, большие и будто отполированные блоки. Помесь древнего мертвого величия и современной военной необходимости. Койранос вдруг понял, почему отец любит этот вид. Он помогал думать. Мысль сначала безуспешно бившаяся в сплошную стену недоумения, будучи отвлечена на жизнь людей, вдруг словно проскользнула в неприметную щелку. Койранос понял, но теперь еще предстояло сформулировать свое понимание:
— Он… Он… Магн, да? Он же из семьи огневиков, но не метает огонь… Я не верю,что он бастард. Ведет себя… Так, как надо. И, еще, он. Долгобороды! Странно, что он привел их в Караэн. И как он смог победить в трёх битвах⁈
Последнее было всплеском собственной зависти Койраноса. Впрочем, Родер пропустил это мимо ушей. И сказал:
— Он такой же, как и ты, — подождал, наслаждаясь растерянным взглядом сына, и продолжил. — Не тот, кем кажется.
— Кто же он? — нахмурился Койранос.
— Не важно, — отмахнулся Родер. — Важно то, что это меняет.
Койранос немного подумал. И понял, что отец хочет немного сыновьего почитания. Поэтому он спросил с почтительным вниманием на лице:
— А что это меняет?
Родер опять хихикнул. И ответил.
— Завтра Йип третий встретит тирана Караэна как героя из древних веков. Устроит ему триумф. Проведет по Таэну, по Большой и Белой улице, где не так много руин. Заставит играть музыкантов и наймет людей, чтобы те обсыпали Магна Итвиса цветами и кричали ему хорошие слова. Когда северный дикарь размякнет, Йип подведет его к Имперской Крепи. Удивит парой фокусов, проведет по красивым залам. И предложит стать Легатом Престола.
Койранос подозревал что-то такое. Но подыграл отцу. Удивленно поднял брови и сказал:
— Легатом⁈ Но я думал ему просто вручат шапку Хранителя и отправят обратно в Караэн.
— Нет. Йип сумасшедший старик, который думает что его избрал Император. И хочет завново собрать Империю, — оба Брухо синхронно скептично хмыкнули, и старший продолжил — но даже в своем безумии, он понимает что уже староват для подвигов. Ему нужен кто-то сильный. За кем пойдут люди. И Пиллары и Ин да Орс, и все остальные.
— Хранители никогда не согласятся, — протянул с наигранным сомнением Койранос.
— Их согласие было моей задачей. И из двадцати одного хранителя я добился предварительного согласия от восемнадцати. Йип обещает направить войска Таэна против городов на юге и севере. Малую кровь и большую добычу. Я обещал один и тот же город и Пилларам и Ин да Орс. Согласно приказу Йипа. Регент играет на их алчности.
— А что Регент хочет на самом деле? — уточнил Койранос. Он почувствовал некоторое беспокойство.
— Не знаю, я же говорю, Йип безумен, — тяжело вздохнул старший Брухо. — Поэтому мне и нужен был ты. Чтобы ты был рядом с этим Итвисом и мог в нужный момент повлиять на события. Это важное поручение. И ты его провалил.
