тебе руду болотную добывать станет!
Почесал бородку кузнец, призадумался. По глазам видать — понятия о доле женской, удобства требующей, не имел, но, что баба без удобств на дыбы встать может, очень даже отчетливо себе представлял.
— Ладно, помогу горю твоему, — согласился Василий. — Только в город тебе незачем. Есть у меня еще одна коврига ржаная, через нее из прошлого мира вещичек вызволить можно. Не так уж и много выйдет, пуда этак на три. Хорошенько подумай без чего жизнь не мила, лишнего не проси. Завтра печь с утра истоплю, к полудню будут тебе цацки. Считай, что приданое.
Катя, как услышала, про возможность такую, едва не с кулаками на Василия кинулась! Я по твоей милости руки себе исколола, с ума схожу в панталонах дурацких, а у тебя, оказывается, мил человек, «еще одна коврига ржаная»? Раньше то не мог сказать?
Кузнец ее молча выслушал, чай допил, да на свою половину спать отправился. Чего с бабой лаяться? Завтра приданое получит, мягче шелковой сделается. Не по годам хитер мужик. Сначала отними у человека насущное, потом верни — твой станет!
Катя же полночи не спала, все думала, без чего ей жизнь не мила из расчета сорока восьми килограммов.Прям извелась вся! Никогда прежде в попаданцев не играла, а тут — пожалуйста, играй не хочу! На дворе мир без понятия о научно-техническом прогрессе, ты и гадай, как с колен подниматься, если с возвращением не выгорит? Так что про парфюмерию, да шампуни — забудь. Вот энциклопедию выживальщика — это дело! Видела такую у брата Валерки. Того хлебом не корми, дай в лес убежать с одним ножом и в трусах! Особенно в детстве. Свалит, а к вечеру всей деревней его разыскивают. Тут конечно мир фэнтезийный со своими колдовством и прочими тараканами, но физику то, с химией-математикой — еще никто не отменял? Законы то природы — одинаковы поди, что там, что здесь?
Словом, к полудню у Кати список в тыковке окончательно сформировался. Загадывала по весу, а не по штукам. Вот, например, — футболок черных, хлопчатых — шесть килограммов, да сверху еще носков — столько же, да энциклопедий-справочников по металлургии, химии, и другой прикладной тематике — восемнадцать, и так далее. Хорошо, Катя справилась, даром, что полночи уснуть не могла.
Долго представляла-думала, как гостинцы из мира ее переманивать будут. Оказалось, проще репы пареной. Затопил Василий печь поутру, как прогорела, на лопате широкой из дуба векового тесаной, хлеба поставил, а с ними — ковригу заговоренную. Храниться такая в сыром виде до полугода может, пока не понадобится переселенцу чего с того свету, вернее — миру перенесть. Но предмет запрашиваемый надобно точно знать и представить суметь.
А чего тут знать-представлять для Кати, что без шопинга сетевого жизни себе не мыслила?
Понатужилась девка, напрягла память, и все, как есть в зев печной высказала.
Ножик швейцарский, такой-то номер каталожный, хорошо помнит, у самой такой был, энциклопедию прикладной химии — такого-то издания, от такого то года, и так далее. Всего за полсотни заказов. Василий только диву давался, когда ковригу заговоренную из печи вынули, да корку вскрыли. Тут тебе и берцы, и костюм тактический по болотам шататься — сносу не будет, и нож о сорока лезвий-пилочек, и бельишко, и инструмент в здешних краях не виданный...
Перво-наперво девушка в другую комнату с обновками ускакала. Вернулась — счастливая, довольная, в камуфляже, сапогах со шнуровкой, ножом на поясе в футлярчике, на руке — компас, за плечами — рюкзак походный, разгрузочный.
— Вася, я ваша навеки! — улыбается, рот до ушей. — Можете вести меня на гиблое болото топиться!
Тот, как диво такое увидел, чуть не рехнулся с досады.
— Никуда я с тобой не пойду, — говорит. — Ты же мне руду распугаешь одним видом своим. Не дастся железо, уж больно чужая ты в одеже такой! Да и Леший с Водяным к нему не подпустят!
Нет, Катя, слышала, конечно же, мол, болотная руда появлению своему обязана каким-то там железнородным бактериям, но думать о том, что можно их распугать камуфляжем?
— Васенька, — ласково ответила Катерина, — ты как хотел, чтобы я руду намывала? В каком это таком виде? В первородном, что-ли? Так не согласная я. Хоть режь — голой в болотную жижу не полезу. Там паразитов столько, что никакие прививки Индийские не помогут! А змеи? Пауки? Сколопендры ядовитые? Клещи, наконец?
— Так это, почему — голой? — изумился Василий. — Я же того, порты тебе купил!
— Вот сам и лезь в этих портах! — закусила вожжу Катерина. — Это все равно, что голому в трясину прыгать!
Дернул себя за бороду Василий.
— Ладно, — говорит, — иди так! Но, если Леший начнет кругами водить, иль прибудем, а не дастся руда — возьму грех на душу, посрываю с тебя тряпки, да в болото нагую заброшу!
— Не боись, — уверенно ответила Катя. — Мы по азимуту пойдем! Показывай направление!
Выяснилось, что до болот гиблых чапать день, ночь, и еще день. Но сначала надобно на Кудыкину гору забраться, только с нее и можно увидеть в какой стороне те болота.
О том в какой стороне сама гора Кудыкина, Вася тоже не запаривался, потому как забрести на нее можно с любой стороны света, главно с дороги не сбиться. Как загадаешь себе гору эту, так на нее и выйдешь.
Когда Катерина перестала выпадать в осадок от местного географического кретинизма, Василий уже подпер жердиной дверь, сунул топор за опояску, забросил на плечо мешок с припасом и уверенно направился в лес.
— Видишь сосну на горе? — указал он, не оборачиваясь. — Если отстанешь-потеряешься, туда иди. Там привал сделаем.
Указал и тут же словно растаял меж дремучих ветвей. Аукать его Катя не осмелилась. Еще наткнешься на Аукалку, утащит почище Лешего.
Уверенно взяв азимут, Валерка хорошо ее научил брать направления, Катя отправилась к одинокой сосне на безымянной горе, возвышающейся в отдалении. Еле-еле разглядела в бинокль. Верных часов шесть ходу. Росточку девушка была невысокого, но на ногу легка, вынослива — бассейн три раза в неделю, тренажерка, велосипед, собрана и сообразительна.
Леший пытался было ее с курса сбить, таскал то влево, то вправо, путал, егозил, ветвями цеплялся, да только шла Катя уверенно, от точки до точки азимут новый беря. И ничего. Вышла к
