не была даже ни разу. Как-то ни одной подружки у меня на этой улице не было.
А Салина по-хозяйски во двор на окраине зашла, дверь толкнула:
– Грайя! Грайя! Ты дома?
– Что тебе, Салина? – аррова ведьма выглянула из сарайки рядом с домом.
– Нам отвар нужен. Вдовий. Для Маллы.
– Для Маллы говоришь, – ведьма многозначительно посмотрела на меня, – хорошо…
Я уже рот открыла возмутиться. А потом закрыла. Ну, и пусть. Пусть Салина спокойна будет. Пить я его все равно не стану. А то устроила, понимаешь, истерику. Прям уже не спроси у нее ничего.
Грайя вышла из дома с объемной глиняной баклажкой, заткнутой притертой деревянной пробкой, через несколько минут.
– Вот, – сунула она мне бутыль, – по глотку каждое утро.
– Спасибо, – буркнула я и развернулась, чтобы идти домой.
– Стой! – Салина остановила меня, – Малла, выпей прямо сейчас, чтобы я видела.
– Дома, – попыталась отмахнуться я, – я выпью дома.
– Нет, Малла, сейчас.
Ага, разбежалась. Кто знает как зелье это противозачаточное на беременность мою подействует. Вдруг выкидыш будет. А мой ребенок это единственное мое родное по крови существо в этом мире. И тем более от Орландо. Красавица девка будет. Черноволосая, высокая. Да все мужики за ней бегать будут.
– Салина, я сказала, что выпью дома…
– Пей, Малла, – перебила меня ведьма, – пей, не бойся. Все будет хорошо.
И подмигнула… Да чтоб ее! Кошмар меня подери!
Под пристальным взглядом Салины, пыхтя от возмущения и усилий, вытащила я пробку и поднесла баклажку к губам…
– Пей, Малла, – сестра не отводила от меня глаз. И пришлось наклонить баклажку, чтобы жидкость коснулась губ. И я просто с облегчением выдохнула, это оказался тот же самый отвар, которым ведьмы меня отпаивали во время странных приступов.
Я вздохнула, с укоризной посмотрел на Салина, чтоб ей стало стыдно за такое недоверие, и глотнула отвар. И увидела, как расслабилась моя сестра. Оказывается все это время она была напряжена, как струна.
– Малла, – выдохнула она и кинулась обниматься. И я с удивлением увидела, что плачет она, – Малла, прости, что я так с тобой. Но это так страшно, Малла, я уже думала, что потеряю тебя…
И если до этого момента я была спокойна, то сейчас стало не по себе. Ну, спрячут меня ведьмы во время беременности… так ведь роды не скроешь, а ребенка тем более… Ох, что-то тут нечисто… Что-то скрывают от меня ведьмы.
– Не забывай пить по глотку каждое утро, – улыбалась довольная ведьма, – и ты сможешь не бояться непоправимого…
А я вдруг вспомнила ту усмешку, которую видела ночью… совершенно точно, ведьмы, скрывают от меня что-то важное.
Обратно Салина шла довольная. Улыбалась, хихикала, как обычно с соседками парой слов перекидывалась. А вот мне тревожно было. Что хотят ведьмы? Зачем они мне помогают? И не такие они добренькие, как может показаться. Весь этот день я об этом думала. И следующий. И фантазии мои были одна другой страшнее…
– Малла, – Салина дернула меня за рукав, когда мы дошли до дома, я баклажку хотела оставить, перед тем, как в поле идти, – расскажи. Уже невмоготу мне. Страсть как любопытно.
– Что рассказать? – не поняла я, вынырнув из своих невеселых мыслей.
– Да про господина Орбрена… Как он в постели-то?
Я аж зубами заскрипела от злости. Это что же получается сестра мне не верит? А еще сестра называется!
– Огонь, – мрачно ответила я, – до мозолей залюбил, сволочь. Всю камасутру на мне попробовал…
– Кама…что?
– Все позы, Салина. Мыслимые и немыслимые. В вечной любви признавался и сказал, что женится. Завтра свадьба.
– Могла бы просто сказать, что ничего у тебя с ним не было, – обиделась Салина.
– Да я тебе сто раз говорила, – обиделась в ответ я, – а ты мне не веришь! И это, знаешь, неприятно.
– Прости, – вздохнула сестра, – я наверное, правда, чересчур давлю на тебя. Но ты просто не видела, как он на тебя смотрит… даже бабы все сплетничают, что между вами что-то есть…
– Нет ничего между нами. Вернее, у меня к нему ничего нет. А этот негодяй стучит на меня его сиятельству… вот и следит пристально. Нет, ну, какой же гад!
Но хорошо, что все раскрылось. Я теперь осторожнее с этим господином буду. Никаких дел мне с ним иметь нельзя. Хорошо, что коровник они уже почти достроили. Еще немного, и свалят они из нашего поселения.
Но совсем от навязчивых мыслей о ведьмах и о господине Орбрене избавиться не удалось. Так весь день и проходила мрачная. И что это, вообще, такое? Сколько думать-то можно. Скоро голова лопнет от мыслей. И нервы, как провода оголенные. Чуть тронешь, так током шандарахнет, что сама не рада будешь. И вроде решила, что пока надо держаться ведьм, ведь они прикрывают мою беременность от всех, но все равно не по себе как-то было.
Мне даже господин Гририх, с которым мы к колхозному собранию, готовили расчеты по мастерской, сказал, что я плохо выгляжу. Испуганная какая-то… тревожная…
Но в Первый день, когда приехала ярмарка, все мои страхи мгновенно вылетели из головы.
На ярмарку я не собиралась. Зачем? Там все равно не было ничего интересного. А мне нужно было дошить второй сарафан. Я же сразу два скроила. Не знала, что у Вилины Дар.
Салина убежала на ярмарку, хотела полазать на дальних рядах. Какой интерес непонятно. Там этих рядов-то всего две или три телеги.
– Малла, – Салина влетела ко мне домой, как ураган, – пошли быстрее! Там такое! Такое!
Она видимо бежала всю дорогу и теперь не могла говорить, задыхалась.
– Что там?! – здоровое любопытство мгновенно подняло голову, радуясь возможности избавиться от ненавистной иголки.
– Побежали, – выдохнула Салина, – только деньги возьми.
Ну кто после такого мог остаться равнодушным? Так что монетки в кулак и помчалась я за Салиной. Интересно же, что там такого случилось, что сестра за мной примчалась. Рыска ждала нас у края площади. Купцы уже закончили приготовления и подходили к господину Гририху, заверяя договор на участие в нашей ярмарке у Оракула.
Бабы вокруг гудели, как провода высоковольтные. И было от чего. Я когда на площадь-то посмотрела, тоже ахнула, и за Рыску схватилась.
– Хорошо, да? – улыбнулась счастливая Рыска.
– Хорошо, – выдохнула…
А все потому, что не было больше убогих телег с убогим товаром. Нет. В этот раз на дальних рядах стояли три телеги с вдовьими товарами, а все остальные… о! У меня ручки зачесались покопаться и поискать, что там есть.
– Салина, – дернула я сестру за рукав, – но ты же говорила, что
