Пока мы были заняты разговорами и бытом, не заметили того, что мы ушли из расположения дружественных войск и уходили через степи, рискуя нарваться на разнообразных врагов, куда-то в безлюдную сторону.
Ичам (или Ичамский халифат), с которым наш отряд по условиям найма оказался в состоянии войны, располагался на восточном побережье Феллсирта и владел несколькими удобными портами, крупнейшим из которых был город Фарасан. Простиралось оно довольно далеко на восток и никто точно не мог в Империи или Тилее сказать, где оно точно заканчивается. Основано государство было небольшим кочевым племенем во главе с деятельным вождём Ичамом, которое в результате Шторма попало в эти степи почти в полном составе, что и дало им определённые преимущества перед остальными группами, над которыми они тут же стали устанавливать свою власть. Земли им достались с определёнными плюсами - удобные для их традиционного животноводства, они были были с большей части сторон ограничены жаркими пустынями. А где не было пустынь - были обнажённые клинки всегда готовых подраться не менее воинственных соседей. И если со временем они вырезали все успевшие сложиться племена орков, гоблинов, троллей, огров, эльфов, змей, ящеров и множество других, то вот установить свою власть над разрозненными землями бретоннцев они уже просто не успели. И мало того, им пришлось ещё сдерживать их экспансию, потому как каждый подрастающий юноша, наслушавшись легенд о героических деяниях своих предков жаждал себя проявить в боях, чтобы самому стать рыцарем и прославиться в веках! Для соседей иметь под боком настолько боевитых ребят было неудобно. Правда у Ичама был тоже свой плюс - каждый мужчина считался воином, какой бы профессией он не обладал.
Поэтому в случае войны на своей территории они могли собирать поистине огромные армии, главной составляющей которых были лёгкие всадники кочевых племён, живших на границе с пустынями и пытающимися иногда освоить её богатства. Но даже так, с довольно серьёзными ресурсами, ичамцы контролировали не все территории, потому как кое-куда было соваться категорически нельзя, чтобы не беспокоить живущие или спящие там создания.
И вот сейчас мы шли туда, в глубь их территории. Чем дальше мы пылили по степям, проходя мимо редких полуоседлых поселений, тем больше вопросов у народа из отряда копилось.
-Здесь пока ещё я командир! И не вам знать, какое у нас задание и как его решать! - резко отвечал Лосли, если кто-то подходил к нему с вопросами. Раньше никто не замечал за ним подобной раздражительности и растерянно отходили подальше.
Что ещё странно - люди нас будто не замечали. А я вам скажу, что не заметить почти триста отнюдь не мелких вооруженных и одоспешенных рыл не мог лишь совсем слепой. Но он бы услышал, потому как всё это бряканье частей амуниции, топот крепких подмёток по сухой земле, рёв вьючных животных которые тянули телеги обоза, развевающиеся небольшие прапорцы, заменяющие развёрнутое знамя… Будто бы все ичамцы ослепли и оглохли разом. Явно без магии графини и двух её подружек и нескольких угрюмых слуг, составляющие свиту, не обошлось. Я не замечал никакой магии от них, но люди шептались, а я услышал, что тут просто может быть переносной артефакт, который отводил от нас взгляды. Покрутиться у повозок де Неамель не получилось, чтобы принюхаться и понять есть ли запах, похожий на тот, что был в гробницах Ковчега, где я нашёл перстень и защитный талисман.
Мы уходили всё дальше. Наткнувшись на мелкое озерцо, наполняемое из медленно сочившегося родничка, мы практически полностью его вычерпали, по приказу Лосли заливая во все ёмкости, которые у нас только были.
А после этого пошли полупустынные, а затем и вовсе пустынные земли. Странное это дело, когда ты двигаешься днём, подгорая от жалящих лучей солнца, а по ночам кутаешься во все вещи, стараясь не сильно продрогнуть. По пути научились не проходить мимо сухих и ломких деревцев и подбирать засохший навоз, с помощью которых и согревались по вечерам.
А графиня и девушки ничего - не показывали никак, что их беспокоит вечерний холод. Лишь старались не показываться из своего возка днём, а если и высовывая носик, то лишь под огромным балдахином.
Я уже начал сбиваться, сколько мы тащимся по сухой местности, в которой нам не попадались даже курени кочевников, когда мы вышли к небольшой глинобитной крепости Хенаяди. А вот мимо неё мы уже проходить не стали.
Эти полуоседлые кочевники не ожидали, что вечером, буквально из ниоткуда перед ними появятся несколько сотен усталых и злых людей, быстро ворвавшихся в ворота и оттеснивших немногочисленную стражу в узкие улочки у маленьких глинобитных домов, куда солнце проникало с трудом, где они были окружены и вырезаны. Ещё несколько разрозненных и кровопролитных схваток и крепость оказалась в руках “Белых Быков”. Быстрый захват объяснялся тем фактом, что большинство из мужчин находилось со стадами на выпасе и в жилищах остались в основном старики, женщины и дети. Ну и в подвалах были найдены несколько пленников.
Наёмники разбрелись по крепости, вытаскивая ткани, посуду, оружие, ковры, украшения, статуэтки, и прочее, что считалось хоть немного ценным. Разглядывая эту груду барахла, я задавался вопросом - неужели это наша основная цель? Разграбить небольшую далёкую крепость? И что с ней делать? Бретонии нужны эти отдалённые пески? Да тут почти половину месяца до границы только идти, как они её защищать собираются? Или просто отвлечь силы ичамцев? Да они и не заметят её потери! Разместив здесь гарнизон, на что они будут совершать походы?
Из подвалов выволокли тела пленников, потому как ходить они не могли. Истощённые, бледные, они были похожи на живых покойников. Одиз из них, в лохмотьях, на которых ещё кое- где виднелись остатки геральдичских знаков, что-то шептал, крутя безумными глазами. При виде любопытствующей графини, бродящей вокруг гор разнообразного шмотья, он указывая на неё культяпкой, оставшейся от руки, что-то пытался сипеть. Это было трудно сделать, так как полное отсутствие зубов и наполовину отрезанный язык мешал серьезно мешал говорить. Его осторожно усадили на ковры и поднесли воды.
-Офа… офесь… фы… ефи!
-Ооо, бедняжка… - как всегда тихо подошедшая девушка приподняла белую вуаль и наклонилась над израненным воином.
-Не говорите, мой брат. Не надо. Я знаю, чего вы желаете.
Де Неамель сняла с пояса небольшой нож, которым пользовалась за едой, и, прежде чем наёмники смогли хоть что-нибудь понять, погрузила его в шею калеки прямо под челюстью, пронзив артерию. Кровь бывшего воина хлынула, словно вода.
-Леди! - потрясённо воскликнули наёмники вокруг. Остальные что-то растерянно забормотали.
Графиня, не обращая на них внимания, прочла над умирающим молитву, совершая руками ритуальные движения. Когда калека окончательно испустил дух, только тогда де Неамель закончила молитву и обернулась к капитану.
-Простите меня, но его состояние было безнадежным. Это единственное, что я могла сделать для него, бедняжки.
Остальные пленники были кочевниками, видимо из какого-то враждебного племени и их предоставили самим себе.
По приказу Лосли опять все отправились наполнять почти опустевшие бочки с водой и грузить припасы и редкие ценности в телеги. На ночь все улеглись где придётся, подстелив что помягче из трофеев под себя, отдыхая в более приемлемых условиях, чем под телегами и походными вещами под головой.
А когда на утро вновь раздался приказ на выдвижение, наёмники зароптали.
-Мы уже зашли слишком далеко! Война идёт совершенно в других местах! Мы идём, идём, идём и не знаем даже цели, к которой движемся! - вышел вперёд Орво, который давно выбился в группу солдатских лидеров. Его слова были поддержаны дружным гулом и бряцанием железа. - Мы захватили какую-никакую, но крепость, полную женщин и детей, которых можно было бы продать за выкуп и получить хорошие деньги, но нам приходится их оставлять и идти дальше в эту чёртову пустыню! И мне кажется, если это были ещё обжитые места, то дальше нас ожидает только худшее!
