Под люком оказалась винтовая лестница. Стараясь не шуметь, Николай осторожно спустился вниз. Просторный холл, неярко освещенный потолочными светильниками. Стол, за ним, спиною к Николаю, сидит солдат и что-то жадно ест из миски. Не чернокнижник — цвет формы камуфляжный, а маги носят черные мундиры. Скорей всего дежурный — надо же кому-то поднимать очередного мага для полетов.
Николай на цыпочках прошел к солдату и выстрелил ему в затылок. «Гюрза» негромко хлопнула и лязгнула затвором. Не дав убитому упасть на пол, Несвицкий уложил его лицом на стол и придвинул ближе стул к столу. Пусть отдыхает… Прошел по коридору, заглядывая в двери. Столовая и кабинет, кухня, ванная и туалеты… Просторные, большие комнаты, в которых никого. Спальни обнаружились в конце осмотра. Скользнув в одну, Несвицкий подошел к большой кровати. В комнате горел ночник, он разглядел две головы над одеялом (одним!). М-да, Европа… «Гюрза» два раза хлопнула — пыхнули коконы, и число магов в Бундесвере уменьшилось на пару. В результате Николай не сомневался — стрелял он в головы.
В следующей спальне стояли две кровати, здесь маги спали порознь. Свет не горел. Николай включил фонарик, скользнул к одной кровати, хлопок и лязг затвора — готово.
— Вас? (Что?) — раздался за спиной недоуменный голос.
— Дас ист пи…дас, — ответил Николай и выстрелил в приподнявшуюся над постелью тень — проснулся, гад. Немец опрокинулся обратно. Николай приблизился и произвел контроль. Заменил в оружии опустевший магазин. Осталось пять патронов — один истратил, проверяя пистолет в особняке. Нельзя идти на дело неуверенным в своем оружии…
Больше никого в пентхаусе не оказалось — выходит, магов было пятеро. Последнего Несвицкий дожидался в холле. Тот явился ровно в час после полуночи. Спустился в холл по лестнице, здесь его Николай и пристрелил, скользнув из-за угла. Проконтролировал. Глянул на обмякший труп и сплюнул. Вас сюда не звали, гады! Как вы сжигаете живых людей, мы видели…
— Все в порядке, — сказал Несвицкий, воротившись и влезая в внедорожник. — Маги и дежуривший в пентхаусе солдат мертвы. Никто не помешает, можно приступать к работе.
— Как вы их шустро! — изумился подполковник. — Всего-то тридцать пять минут прошло.
— Держите! — Николай отдал ему «Гюрзу». — В магазине три патрона. Думаю, не стоит ехать в центр — работаем отсюда. Борис, ты первый…
В особняк они вернулись в три часа. Попили чаю, приготовленного Сашко, съели бутерброды. Проголодались, к тому же нервы… Переволновались все, включая и Несвицкого. Вроде бы простое дело: прилететь на крышу и установить на ней радиомаяк, но от случайностей никто не застрахован. Вдруг кто-нибудь заметит и поднимет шум? Ну ладно, в центре могут принять за чернокнижника, но на бывшей автобазе за городом? Там часовые и здания пониже. Не дай Бог, зашумишь… Обошлось.
— Спочивайте, хлопцы! — предложил им Гайворон. — До рассвета нас из города не выпустят — в комендантский час запрещено. Приказ командующего. Въехать в город можно, а выехать нельзя. Говорят, что причиной этого стало похищение Яйценюка, — он глянул на Несвицкого.
— Успеем, — отозвался Николай. — Дмитро Гордеевич, в доме найдется оружие? Кроме того, с которым мы приехали?
— Идемте! — подполковник встал. В прихожей он подвел Несвицкого к шкафу и сдвинул створку. — Вот.
— Ни хрена себе! — присвистнул Николай. — Тут даже гранатометы.
— Одноразовые «Кобры», — пожал плечами Гайворон. — Немецкие. Взял на всякий случай. Если что, я и Сашко дадим последний бой. Погибнем сами, но ворогов с собой возьмем немало.
— Покажете, как ими пользоваться? Я с такими дела не имел.
— Зачем вам? — удивился Гайворон.
— Могут пригодиться, — ответил Николай. — Мы разворошили осиное гнездо. Завтра будет очень жарковато. Возможно, всем придется прорываться с боем. Нам, волхвам, проще — поднялись в воздух, улетели, а защитный кокон прикроет нас от пуль. Вы так не сможете. Начальник ГУКа особо попросил помочь вам выбраться.
Здесь Николай соврал. Ничего такого генерал не говорил, но за сутки, проведенные в городе, Несвицкий зауважал Дмитро Гордеевича и немногословного Сашко. Диверсант рискует жизнью, но после выполнения задания он возвращается к своим, где пребывает в безопасности. Разведчик-нелегал, напротив, в постоянном окружении врагов и может быть разоблачен в любое время. А тогда… Как славы обращаются с попавшими к ним в плен солдатами, Несвицкий знал. Что они предпримут в отношении шпиона, даже думать страшно. Поэтому Дмитро Гордеевич не собирается сдаваться и говорит об этом так спокойно. Который год он ходит рядом с смертью? Такого человека вытащить к своим сам Бог велел.
— Спасибо, — дрогнувшим голосом ответил Гайворон.
— Завтра возьмем с собой гранатометы, — сказал Несвицкий. — Я прихвачу эту вот «Гадюку» — привык ней. Вы не возражаете?
— Нет, — кивнул разведчик.
— Гранаты и патроны зачарую.
— Для чего?
— Мне приходилось сталкиваться с штурмовиками в зачарованных кирасах и «Куницей» с зачарованной броней. Даст Бог, обойдется без стрельбы, но лучше быть готовым ко всему. Согласны?
— Да, Николай, — ответил Гайворон. — Вот что я скажу. Когда доедем до Царицыно, поклонюсь твоим начальникам — они прислали лучших. Когда мне сообщили об этой операции, я в ее успехе сомневался, теперь же в нем уверен.
— Кстати, — спросил Несвицкий. — Как вы связываетесь с центром? По рации?
— По телефону, — улыбнулся Гайворон.
— Что⁈
— Теперь могу сказать, — продолжил подполковник. — Во времена империи между городами протянули телефонный кабель. Он сохранился, так что позвонить в Царицино на нужный номер труда не составляет. После вашего приезда я доложил куратору, что начало операции прошло успешно. Сегодня ночью сообщил, что маяки установили.
— Но вас могли подслушать!
— У меня особый аппарат, — пожал плечами Гайворон. — Он не дает возможности определить откуда позвонили. Говорю не более минуты и кодовыми фразами. Отвечает, к слову, женщина. И что услышит тот, кто подключился? К примеру: «Маша, я приехал, гостиница нормальная, а в ресторане кормят вкусно. Целую тебя крепко». В каждом слове смысл, но враг о нем не знает. В крайнем случае скажу, что я звонил агенту в вражеском тылу.
— М-да… — Несвицкий почесал в затылке. — Не хотел бы быть на вашем месте. Я бы точно перепутал.
— Вы без того справляетесь прекрасно, — вновь улыбнулся подполковник. — Займемся делом…
[1] Лелека — аист (славский).
[2] Почему этот узкоглазый? (славский).
[3] Доложу (славский).
[4] Что вы устроили? (славский).
[5] ПСС — пистолет самозарядный специальный.
Глава 16
16.
Фон дер Фюрстенберг потрясенно смотрел на мертвых подчиненных. К его приезду тела убитых магов вынесли из спален и уложили на ковре в гостиной. Ганс, Хорст, Карл, Генрих, Йохан… Никто не уцелел. Трупы выглядели жутко — им стреляли в голову. Похоже, что камрадов перебили спящими — четверо в одном белье, лишь Хорст одет. В стороне, накрытый простыней, лежал убитый унтер-офицер, дежуривший в квартире этой ночью. Тела погибших магов тоже ей укрыли, но, когда приехал оберст, ее сняли.
— Как это все произойти? — фон дер Фюрстемберг обернулся к бледному майору из комендатуры славов. Тот явно трусил.
— Герр оберст… — заикаясь, начал офицер. — Их расстреляли необычными патронами. Вот, — он протянул гильзу оберсту. — Никогда таких не видел.
Маг взял ее и рассмотрел. Гильза длинная, пуля отсутствует, внутри виднеется толкатель. Специальный боеприпас для специального оружия. Оберст слышал о таких, но сам не сталкивался. Гильза белая, наверняка патрон зачаровали. Простой пулей мага не убить — у них есть полог.
— А ваш зольдат за дверь не слышать выстрел?
— Нет, герр оберст, — поспешно сообщил майор. — Оружие бесшумное, а там дверь с тамбуром. Произошедшее мы обнаружили случайно. В шесть утра в комендатуру позвонили от поста охраны и сообщили, что в пентхаусе не открывают дверь. В это время из соседней булочной приносят свежие рогалики и булочки для магов. Они их очень любят и требуют, чтоб были свежие. Любили… — слав замялся. — Выпечку обычно забирал дежурный унтер-офицер, но в этот раз он двери не открыл. Наш постовой встревожился — такого раньше не было, и поднял тревогу. Войти в квартиру он не мог — у охраны нет ключей от двери. Пока нашли в комендатуре… Заглянули, а там такое… Сразу позвонили вам.
