за чью-то гибель, однако у Волка, как исконного хозяина замка, разумеется, есть и иные способы это место незаметно покинуть.
Так что довольно-таки скоро, после окончания первого дня важных переговоров, Солас уже был на озере Каленхад, где в ближайшей деревне воспользовался услугами паромщика и отправился на остров Башни Круга. Можно было, конечно, там оказаться и быстрее, но эльф пребывал в уж слишком хорошем настроении, чтобы просто не полюбоваться на вид озера, открывающийся из лодки.
Что бы ни произошло на первом дне съезда, элвен был им полностью доволен. Людям ещё непривычно собираться вместе и обсуждать вопросы, которые касаются не только их конкретной страны и соседних, а всего Тедаса. А вот он прекрасно знает, какого это — делить власть над миром с восьмью такими же властолюбцами. Его ничуть не злило, что первый день не принёс ни каких реальных результатов, как не принесут второй и третий — эти переговоры будут длиться ещё долго, муторно, тяжко. И даже наверняка универсальное решение не найдётся. Никто не бросит свои амбиции, ресурсы, проблемы ради стремительного сбора нового Священного похода и разового удара по провоцирующему своими замашками Пар Воллену. Конечно, нет. Триумвират ещё сделает свой ответный ход, и проблема с кунари затянется не на один год. Это же старая (не)добрая политика. Но Волка это устраивало, было столь знакомо. Осталось, что бы его с почестями пригласили на бал и там постарались убить, и тогда точно: дом милый дом. И это лишь вопрос времени: ведь эльфийский бог эффектно продемонстрировал, что хоть он и новичок на политической карте современного Тедаса, но уже представляет силу, с которой остальным придётся считаться.
Но самое главное для него во всей этой ситуации то, что чем дольше Тедас будет вести разборки с кунари, тем больше у старого элвен времени, чтобы сделать Сегерон настоящим домом для своего Народа.
Оказавшись на острове, у подножья Кинлох Холда, Волк осмотрелся и обратил внимание на деревце. Венадаль. Посаженный совсем недавно, он уже своей красотой демонстрировал, что его хозяин не ошибся и выбрал для него лучшее место для посадки. Венадаль прижился, освоился и когда-нибудь станет вторым символом этого места, а по мнению элвен, затмит красотой и раскидистой кроной скучную белокаменную башню. Сейчас вокруг него суетилась эльфийка, автор метода сохранения саженцев растений элвен, благодаря которому это дерево дождалось дня, когда будет посажено в благоприятную для себя среду, и будет цвести ещё столетия в отличие от родителя, засыхающего в эльфинаже.
Нерия Сурана, бывший маг Круга, оставалась жить в эльфинаже и не планировала его покидать. Когда Башню заняла Коллегия Чародеев и начала активно возрождать научную роль этого места, к девушке пришло письмо с приглашением туда вернуться. Разумеется, были огромные сомнения в заявлениях о том, что это уже не Круг, но она всё-таки согласилась. И когда Нерия вернулась туда, откуда когда-то ещё подростком в ужасе сбегала, то она действительно обнаружила не новую тюрьму, а общество подобных ей магов, ей полностью свободное от страшного надзора со стороны. Более того, вопреки ожиданиям, её работы по прошествии лет не просто не стали топливом для костра забравшихся на остров мародёров, а были сохранены и получили подробный, дотошный отзыв и похвальбу от мага-мэтра, личность которого до конца неизвестна никому, но чей авторитет безоговорочно признавался Коллегией. Поэтому в университет она вернулась уже почтенным научным деятелем. А вскоре её нашёл Фен’Харел.
Однажды обернувшись и заметив статного эльфа, ныне правителя их Народа, за ней наблюдавшего, увлечённая магесса тут же растерялась, чуть не выронила садовые инструменты и спешно приветственно поклонилась. Солас только улыбнулся, давая понять, что ничуть не оскорблён «неподходящим» видом капавшейся в земле садовницы, кивнул в ответ на приветствие, а затем, чтобы не смущать, продолжил своей путь.
Сурана завершает здесь свои дела, последний осмотр венадаля, а затем отправится на Сегерон, куда Фен’Харел её пригласил, потому что её работы очень пригодятся при засаживании на острове растений, выведенных Элвенаном.
Магистры зря опасаются, что их рабов бог-«самозванец» будет кораблями вывозить на остров, потому что Солас не собирался созывать на свою территорию всех подряд, по крайней мере пока. Его план по созданию дома для своего Народа предполагал сделать из острова изолят, куда не будут допускаться люди, но при этом и эльфы не должны без особой причины его покидать. Ему не нужны обиженные на мир эльфы, мстительные долийцы, которые желают сделать из острова плацдарм для дальнейшей войны с Тедасом. Фен’Харелу не нужна эта война. Пока люди — самая многочисленная раса мира, эльфы носят в себе безволие, взращённое в них эванурисами, а влияние Моров, которые научили континент стремительно объединяться против очередных захватчиков, не выродилось, любая война или акт агрессии закончится лишь поражением очередного государственного образования эльфов.
Волку были нужны не озлобленные мстители, а маги, творцы, созидатели, чьим умом и руками будет возрождаться культура элвен и превращаться во что-то своё, уникальное, независимое от континента. Конечно, простые эльфы, работники, воины, земледельцы тоже необходимы, но каждый из них пройдёт через агентов Ужасного Волка прежде, чем будет пущен на остров. А толпами, кого попало, вывозить сородичей с континента Фен’Харел не собирался. Не хватало, что бы опять чьи-то гордыня, злоба и амбиции низвели Народ до ничтожного существования.
И пока его агенты занимались работой с желающими попасть на Сегерон, Волк искал особо приметные таланты. Для его задачи, например, очень хорошо подходил ферелденский университет Коллегии Чародеев благодаря новому указу короля, из-за которого все маги должны быть взяты на учёт и пройти здесь обучение, чтобы быть полноценными жителями страны, а не объектом вечных подозрений. Вот Фен’Харел и пытался наладить с Коллегией сотрудничество, оказать очень нужную ей помощь в борьбе против возродившихся Кругов взамен на доступ в её университеты, в частности ферелденский. По этому вопросу сегодня глава учреждения и пригласил его на встречу.
Волк свободно, без вопросов от стражей-магов, зашёл в Башню и почти сразу поймал на себе любопытные, но робкие взгляды юнцов в одежде единого кроя, суетящихся неподалёку от общих комнат. Пока учеников здесь было совсем немного, разительно меньше времён Кругов, потому что не все ещё верили в слухи про «точно-не-Круг», но и это — несравнительное оживление с тем, что здесь творилось последние несколько лет, когда Башня только чудом — и благодаря энтропии одного упрямого мага — устояла под натиском мародёров. Довольно-таки быстро в вестибюле появился маг постарше, уведомлённый о прибытии гостя, также поклонился и вызвался проводить
