Думаю и самому члену ЦК по возможности стоит верить в эту прекрасную версию, чтобы было поменьше вопросов ко мне и другим участникам происшествия.
— Капитан, стой здесь, — говорю я Пашке. — Узнаешь куда повезли подозреваемого. Потом мы его переведём к себе. Имя врача, номер бригады, полная информация.
— Есть! — отвечает он, а сержант и подскочивший лейтёха только глазами хлопают.
— Куда⁈ — пытается тормознуть меня мент.
— Информация закрытая! — отрезаю я и несусь к гостинице.
Твою дивизию! Хоть бы не сдох, киллер сраный. Да тачку бы перехватили… Скорее. Скорее беги, бегемот! И я бегу.
У гостиницы уже стоит скорая и мигают огоньки приближающейся милицейской машины.
— Борис Маркович! — подбегаю я к Гурко. — Преступника машина сбила. Сейчас допросить его невозможно, вообще не ясно, жив он или нет. У вас есть предположения, кто мог стрелять?
— Что⁈ — Гурко округляет глаза. — В меня⁈ Ты с ума сошёл⁈ Меня вообще здесь не было!
— Нет, Борис Маркович, может, конечно это было покушение на Грушницкого, но его проще дома было бы грохнуть. Дешевле. Вы единственный среди нас допущены к наивысшим государственным секретам. Через вас вся информация проходит. А мы-то какой интерес представляем? На вас покушение, сто процентов!
— Я поехал. Брагин, ты с ума сошёл что ли? — шипит он. — Это ваши бандитские дела!
Глаза у него по полтиннику и он перепуган. Не знаю, тем что подумают, будто он замешан в каких-то тёмных делишках или просто представил, что стреляли действительно в него.
— Езжайте, конечно, милиции не нужно видеть, что вы замешаны. Я звоню в КГБ.
— Зачем⁈ При чём здесь КГБ⁈
— Иначе нельзя. Иначе все узнают, что вы здесь с уголовным авторитетом тусовались. Не беспокойтесь, я вас прикрою.
— Брагин!
Но я больше его не слушаю и забираюсь в машину.
— Ир, ты тут? Не бойся. Всё уже позади…
Оглядываюсь, в машине её нет. Я набираю номер.
— Леонид Юрьевич, здравствуйте, у нас ЧП. Стрелок появился.
— Егор! Твою за ногу! Давай по порядку.
Я докладываю. Он злится. Ещё бы, вечер, только выдохнул, расслабился, а тут вон что творится. Трындец, в центре столицы вооружённый киллер устраивает шоу, о котором наверняка уже полгорода знает. Стрельба, беготня по дороге, начальник отдела ЦК и подстреленный вор в законе! Кошмар, да и только.
— Я сказал, Гурко, что по моему разумению это в него стреляли.
— Чего?
— Ну, а зачем нам волна интереса? Друзья, контакты, контракты, враги, конкуренты и всё такое прочее. Всё ведь перетряхать начнут. Пусть уж сразу в ту сторону копают. Наше дело маленькое.
— Так пусть тогда менты и роют, — предлагает он.
— Если это пустить по течению, то они на каждого из нас нароют, — отвечаю я. — Тут ещё Цвет фигурирует. Случайный прохожий типа? Кто поверит-то…
— Давай тогда так, стреляли в Цвета и пусть дело забирают менты, — размышляет Злобин.
— Леонид Юрьевич, вы чего говорите-то? А зачем я бегал за стрелком, если вообще не при делах? Тут, кстати, менты приехали уже.
— Так ты же знаменитый борец с преступностью, вот и побежал в очередной раз не в своё дело соваться.
— Отлично, а стрелка кто колоть будет и водилу его? — спрашиваю я. — Следователь Шелюхова?
— А это ещё кто? — удивляется он.
— Да сталкивался здесь с такой… Отличница.
— Чурбанова попроси.
Я открываю окно.
— Игорь, — окликаю я Зырянова, стоящего рядом. — Скажи, чтоб никто пока ничего не говорил, я сейчас подойду и всё объясню.
— Леонид Юрьевич, у вас ничего не случилось? — спрашиваю я. — Какой-то разговор странный у нас.
— Не случилось, — недовольно отвечает он. — Но я же не директор конторы, да? У нас тут тоже есть веяния разные и течения. Короче, мне надо на недельку-две затихнуть, не светиться нигде.
— Леонид Юрьевич… — я даже не знаю что сказать. — Как-то стрёмно получается…
— Егор, я при встрече объясню, — говорит он. — В общем, ты на меня можешь, как всегда положиться, но сейчас… Просто ситуация у тебя не такая тупиковая, поэтому я… Короче, сейчас выстоим и станем сильнее, ты понял? Звони дружку своему. Если он пойдёт в отказ, тогда будем решать как-то, но лучше этого избежать…
— А сейчас-то мне что делать? Блин, у меня тут менты, вообще-то. Они ждать не хотят, вы ж понимаете. Организуйте звонок, чтоб они меня минут двадцать хотя бы не дёргали…
— Ладно, — неохотно соглашается он. — Попробую.
Пипец какой-то… Это что такое вообще, отвалился главный элемент защиты или что?
Приходит Пашка. Я делаю знак, чтобы он подождал снаружи и звоню Чурбанову. Блин. Он дома но хорошенько датый уже. Юрий Михалыч, ну что ж ты бухаешь-то чуть не каждый день…
Надо отдать ему должное, он моментально концентрируется и выслушав мой доклад, сразу делается собранным внимательным.
— Что там с уголовником твоим? — спрашивает он.
— Сейчас уточню.
Я снова выглядываю в окно:
— Игорёк, что с Цветом?
— Рука, мягкие ткани, навылет — отвечает он. — Так несмертельно, но кровищи атас. Мышцу разворотило ему. Пуля не очень скоростная.
— Давай мне к трубе старшего, — приказывает Чурбанов.
Я выхожу и прошу капитана подойти к телефону. Он страшно недоволен, потому что… Потому что какого хрена. Телефон в машине — это конечно означает, что всё не просто так и какой-нибудь пранкер вряд ли будет пудрить мозг. В конце концов он соглашается и остаётся впечатлённым. Чуть честь телефонной трубке не отдаёт.
— Егор, значит так, — говорит мне Чурбанов. — Сейчас подъедет подполковник Тайманов Олег Довлатович. Это мой помощник. Он всё решит. А завтра подъедешь ко мне в половине первого.
— Щёлоков сказал, если меня когда-нибудь увидит, мне конец, — говорю я. — Вдруг встречусь с ним.
Смеётся.
— Ладно, на самом деле лучше в другом месте встретимся. Поедем пообедаем. В двенадцать позвони.
На этом мы прощаемся. Ну, собственно и всё. Приезжает подполковник Тайманов. Молодой, лет тридцати семи, строгий, можно сказать, симпатичный дядя. Отец, судя по всему казах, а мать, наверное, русская, ну или кто угодно. Стройный и высокий, подтянутый, выбритый, с широкими скулами и несколько тонкими губами.
Он конкретный, на мистера Вульфа в исполнении Харви Кейтеля, конечно, не похож, но по функциям, скорее всего, идентичен. Человек, который решает проблемы.
Тайманов быстро даёт распоряжения ментам и врачам, которые, бедные, целых полчаса, да какое там, больше, почти час ждали, пока у нас тут всё разрулится. Недовольны все, но есть шанс, что сделано всё будет чётко.
— Ну, ты как, Пабло? — спрашиваю я Цвета, перевязанного и уложенного на носилки. — Как тебе пуля моя, братан? Мягкая?
Я накланяюсь над ним и он легонько хлопает меня по щеке.
— Сочтёмся, — усмехается он. — Девку мне отдашь.
— Щас, — смеюсь я в ответ. — Ты мне брат, конечно, даже ближе, но мы ж не папуасы бабами меняться.
— Отдашь-отдашь, — кивает он.
— Забудь, — отшучиваюсь я, хотя немного напрягаюсь. — Тебе вообще об этом нельзя сейчас думать, а то кровь не туда куда-нибудь перетечёт. А ты чего сказать-то ей хотел, когда выскочил? Ирина, Ирина, Ирина… И всё? Дальше-то что? Заклинило что ли? Я тебе говорю, отток крови — это вещь такая, когда от мозга отливает, то забываешь, в натуре, что…
— Так, всё иди, мне ехать надо, — перебивает он. — Шутник, мля…
— Ты там смотри, время впустую не теряй, не бычься в госпитале, — говорю я, уже зная, что его везут туда же, где лежал и я. — Прикинься милым парнем, заведи контакты полезные.
— Ты на что намекаешь? Чтоб я там мужикам глазки строил?
— Ну, а что, если надо для дела?
Партийные боссы разъезжаются сразу, как прибывает Тайманов. И сейчас мы остаёмся с ним, Платонычем и Ириной. Ну, и парни, естественно, тоже здесь
— Ну что, Егор Андреевич, — говорит он. — На завтра с Юрием Михайловичем вы предварительно договорились, насколько мне известно? Я тоже буду присутствовать, тогда всё и обсудим.
