Капитаном корабля, точнее, главным на корабле оказался вице-король Новой Испании герцог Мельчор Антонио Портокарреро. Я тоже немало удивился, увидев его.
— Граф Тортугский? То есть, Эрнандо Гарсия де Тортуга. Вот уж не ожидал вас здесь увидеть! Признаться, я уже думал, что придётся потерять всё своё имущество, а то и попасть в плен на старости лет. Но как вам удалось их победить?
— Вашими молитвами, сеньор. Не сомневаюсь, что сама Дева Мария услышала ваши молитвы. А моё сердце, что весьма обязано вам, услышало ваш призыв о помощи и направило меня сюда.
— Гм, я думаю, что вы мне льстите, и ваш путь оказался сходным с моим, но, всё же, вы — бесстрашный человек. Напасть на три корабля, командуя всего лишь лёгким бригом, это достойно всяческих похвал. И вы можете не сомневаться, я буду первым человеком, кто расскажет о вашем подвиге королю. Признаться, вы настоящий воин и моряк. Если у Испании будут хотя бы десяток таких людей, как вы, то мы завоюем весь мир. Но, к сожалению, это совсем не так.
А пока прошу принять от меня в дар миллион реалов. Конечно, это не та сумма, которую бы я потерял в случае ограбления корабля пиратами, но я сделаю для вас гораздо больше, чем серебро и золото. Вы можете мне верить.
— Как же мне не поверить вице-королю Испании! Я всегда буду вашим преданным слугой!
— Ну-ну, граф, слугой не надо. А вот верным капитаном эскадры я бы хотел вас видеть.
Я только молча поклонился.
— А что это за юная сеньорита с вами? — вице-король только сейчас заметил Мерседес, которая с самым наглым, и я даже бы сказал наглейшим видом разгуливала по палубе галеона в походном костюме.
— Это моя невеста, которую я спас из рук фон Крацлау.
— Да? Я не слышал этой истории.
— Да. Она боевой маг огня и помогла сегодня мне поджечь корсарские корабли.
— О! Так это я и ей обязан своим спасением! Нет ничего приятнее, когда тебя спасают столь красивые сеньориты.
Я махнул рукой Мерседес, которая тотчас подбежала к нам.
— Сеньорита, старый герцог ваш всегдашний поклонник, — и Мельчор Портокарреро галантно поцеловал руку Мерседес. Ручка её была уже изрядно обветрена и исцарапана, но герцог не обратил на это внимания.
— И когда у вас свадьба?
— Сразу, как только мы приедем в Толедо.
— О! — рассмеялся вице-король. — Чувствуется, что невеста заждалась свадьбы! — и герцог весело посмотрел на мою подругу. Мерседес зарделась ярким румянцем и сильно смутилась. Я только усмехнулся этому. Ну да, заждалась, в башне, ёпрст. Попёрлась, не знамо куда, не знамо зачем…
— Предлагаю вам сыграть свадьбу в Мадриде, я согласен стать шафером на вашей свадьбе.
Я онемел, такое не часто происходит в жизни, если вообще происходит.
— Нет, нет, я не могу этого принять, это великая для меня честь и очень тяжело будет для вас.
— Ничего, я тряхну стариной. В конце концов, вы были готовы отдать за меня свою жизнь, так чего же мне стоит подержать над головой вашей невесты венец всего лишь один час. Ладно, давайте, капитан, всё же возьмём курс на Кадис, а то с этой битвой мы изрядно отклонились от своего пути. Ведите галеон, Гарсия. Я вам доверяю больше, чем своему капитану, а он пусть перебирается на ваш, гм, Сквозняк. А вы шутник, граф, так назвать свой корабль!
— Он быстрый.
— Я так и понял, но Сквозняк, ха-ха-ха, кажется, ко мне вернулось чувство юмора, это хорошо. Значит, я снова ожил. Вперёд, капитан, нас ждёт Кадис!
Глава 23 Эпилог.
Мы довольно быстро доплыли до Кадиса и сошли на берег. Моя команда получила награду и с радостью принялась кутить в портовых тавернах. А кто-то отправился подкупить подарков своей семье или невесте. Нам же с Мерседес предстояло окончательно поставить точку в отношениях.
Герцог устроил пышный приём в одном из дворцов Кадиса в честь своего спасения, пригласив и нас с Мерседес. Приодевшись, мы прибыли на пышный праздник, где имели множество знакомств с местным дворянством, а на следующий день поехали в поместье к родителям Мерседес. Нас там ждали.
На пороге дома стоял и сам граф, и его жена, и старшая сестра Мерседес — Долорес. Мерседес кинулась к ним обниматься, я же стоял и просто наблюдал за всем. Граф наскоро обнял дочь и тут же переадресовал её матери, которая тут же бросилась её целовать и обнимать. А граф поднял на меня тяжелый взгляд. Да, я ему не завидовал.
В моих глазах он прочитал себе приговор. Нет, конечно, я не собирался его убивать, но он понимал, что я знаю степень его участия в судьбе дочери. И осознавал, что из-за него она могла погибнуть. Ну, а я? Со мной было всё очевидно.
— Прошу вас к нам в дом, — не выдержал тягостного молчания граф.
Я пожал плечами, и мы вошли. В гостиной нас уже ждал накрытый стол. Вышколенные слуги неслышными тенями бродили между нами, раскладывая еду и напитки. Наконец, они все удалились, и мы смогли спокойно без свидетелей всё обсудить.
— Надеюсь, вы сможете рассказать нам, как всё произошло? — начала разговор мать Мерседес, нервно сжимая руки.
Долорес согласно кивнула.
— Да, Мерседес всё расскажет.
Мерседес, которая и так сидела как на иголках, сразу с жаром стала рассказывать обо всех приключениях, перескакивая с места на место. Я не прерывал её, мрачно потягивая вино. Кувшин с вином, стоящий возле меня, стремительно пустел. А Мерседес, дойдя до самых примечательных эпизодов своих приключений, стала рыдать.
Вместе с ней начали плакать сначала её мать, а потом и сестра. Всхлипывания и рыдания заполнили всю гостиную. Нет, женщины пытались сдерживаться, сохраняя дворянское достоинство, но получалось это плохо. И они снова срывались на плач и причитания. Граф же схватился за бокал и стал беспрестанно вливать в себя вино. А Мерседес с заплаканным лицом всё продолжала рассказывать.
Наконец, я не выдержал тягостной картины и решил прогуляться на свежем воздухе. Граф вышел вслед за мной. Остановившись под апельсиновым деревом, мы заговорили.
— Это всё правда, что говорит Мерседес?
— Почти.
— Почти?!
— Она смягчает, всё было гораздо хуже. Гораздо хуже…
— А… Я виноват перед ней, — без всякого перехода повинился де Сильва.
— Да, — я отвёл глаза, рассматривая дальнее дерево.
— Но я не знал, так не должно было быть!
— Конечно, не должно было. Просто никогда не стоит препятствовать судьбе, — и я взглянул графу прямо в глаза. Он всё понял.
— Когда свадьба?
Я хотел съязвить, что я уже всё получил от его дочери, и поэтому можно обойтись и без свадьбы, но лишь усмехнулся сам про себя. Не для того я рисковал своей жизнью, чтобы поматросить и бросить. Тогда не стоило и начинать. Просто каждый должен пройти через лишения и неприятности, чтобы потом всю жизнь благодарить свою судьбу. Свою судьбу и человека, который был предназначен тебе ею…
— Через неделю в Мадриде, в церкви, которую определит Великий инквизитор.
Граф помолчал, качая головой.
— Я дам богатое приданое за невестой.
— Я не нуждаюсь в ваших деньгах. У меня всё есть, только недоставало невесты. Точнее, любимой. Теперь она у меня есть. Вы у меня её отняли, а я вернул. Поэтому, если вы хотите что-то дать, то давайте ей. Мне же ничего не нужно. На вашем месте я бы отомстил маркизу де Тораль, который и втянул вас в эту авантюру. Думаю, так будет справедливо. Но это ваше дело. Я отомстил всем, кому хотел, и уезжаю на Кубу с вашей дочерью, нравится вам это или нет.
— Да, — граф обречённо кивнул, а я пошёл в дом.
Дальнейшее я не слушал, а пообедав, мы ушли сначала гулять, а потом и спать. Всё же, и рассказы рано или поздно заканчиваются. Уже вечером, успокоившись, мама Мерседес строго посмотрела на дочь и сказала.
— Мерси, твоя комната готова. Твой жених будет спать в своей.
— Поздно, мама, мы будем спать вместе, — сверкнув глазами, ответила та.
Мария де Сильва только всплеснула платочком, зажатым в рукаве, и отступилась.
