— Кивнул он: — Будешь тут стараться — такой шанс многим раз в жизни выпадает.
— Решим и этот вопрос в свое время! — Потянулся я и спросил: — На пляж идете?
— Нет, я, пожалуй, вздремну! — Зевнул он, и мы разошлись по номерам.
* * *
— Пасуй, семпай! — Прокричал мне Эйитиро-кун.
— Мог бы и не говорить! — Заорал я в ответ, отдав пас.
Такая у нас тактика — из всех присутствующих японцев только он ходил в футбольный клуб, вот на него и стараемся работать. Приняв мячик, культовый персонаж ловко обвел устремившегося ему навстречу советского пацана, и «заклепал» еще один гол. Уже четвертый для «сборной Японии», в которую входит вся мужская часть нашей группы. Противостоит нам, понятное дело, «сборная СССР», у которой голов на данный момент целых пять — без автора «Ван Писа» нас бы раскатали в пух и прах, а так — ничего, не слишком-то и позорно продуем.
Радостно дали друг другу «пять», и игра продолжилась.
Советский вратарь отдал мячик своим, ловкой распасовкой (они все из какого-то футбольного ДЮСШ, что прямо нечестно, но что поделать?) они довели мячик до наших ворот, нападающий пнул, и наш вратарь Хиро-кун (потому что в детском футболе на ворота всегда ставят самого толстого) с выражением на лице «я больше не подведу команду!» отбил мячик рукой в прыжке. Снаряд был подобран Кишимото Масаши, который прямо-таки пылал энтузиазмом, потому что с трибун на нас смотрела в том числе и Кохэку, которая оценила парикмахерские умения пацана и оказывала ему легкие знаки внимания. А много ли в пятнадцать лет их нужно, чтобы совсем потерять голову?
Увидев, что ему наперерез спешат трое русских, Масаши отдал пас Сейши — у близнецов неплохо отлажено невербальное взаимодействие. Сейши довел мяч до середины поля и, за неимением лучшего — Эйитиро надежно заблокирован — пасанул мне. Увы, футбол никогда не был моей сильной стороной, но «нечестность» имеет место быть и с нашей стороны. «А вдруг этот пугающе важный япошка обидится, если я отберу у него мяч?» — читалось на лице бегущего мне навстречу пацана. Стало совестно, поэтому отдал мячик Лысой Молнии — у него никаких моральных дилемм нету, а спортивная подготовка на уровне.
— ААА! — С диким ревом он вышел на «финишную прямую», и мощным пинком отправил мячик прямо в штангу.
— Угловой! — Скомандовал физорг, выполняющий функции судьи.
Наши девочки ехидно захихикали.
— Ху*ня, не парься, — Утешил я Кейташи, хлопнув по пропотевшему плечу.
— Я не могу проиграть! — Игранул он желваками.
— Тогда целься лучше! — Отдал я ему ценные указания, и ломанулся на нашу сторону поля, стараясь заблокировать самого меткого советского игрока.
Не потребовалось — у самых наших ворот Эйитиро-кун отобрал мячик, и дал пас Сейши.
— Я открыт! — Рявкнул ему Лысая Молния, но Сейши зачем-то посмотрел на меня в ожидании подтверждения.
— Бака! — Не одобрил я этого: — Надо доверять товарищам по команде!
Старший (Сейши старше своего близнеца на пару минут) Кишимото спроецировал на роже понимание и дал пас. Увы, слишком поздно, и мячик мы потеряли. Положение снова спас мой верный Хиро-кун, пузом упав на катящийся в наши ворота мяч.
— Никаких проволочек! — Сделал я ребятам внушение: — Если кто-то просит пас, нужно давать, ясно? Хиро-кун расплатился кровью за эти знания, — Указал на расцарапанную коленку культового персонажа: — И мы должны уважать его жертву! И не извиняйся! — Рявкнул я на Сейши: — Стань лучше!
Пацан серьезно кивнул, и нам удалось отвлечь внимание от Эйитиро-куна, который «заклепал» наш пятый гол.
— Сравняли счет! — Радостно заорал Масаши.
— Теперь нужно победить! — Не менее радостно заорал Эйитиро-кун! — Вперед, команда!
Увы, следующий мячик Хиро-кун пропустил.
— Ты отбиваешь девять мячей из десяти! — Честно успокоил я его: — Без тебя мы бы уже проиграли, так что не надо делать такое виноватое лицо!
Ситуация с просящим пас Лысой Молнией повторилась в виде фарса — в этот раз пас отдать не захотел Масаши, на лице которого читалось «Она на меня смотрит, поэтому я не могу проиграть», и мячик мы потеряли. 6-5 в пользу «сборной СССР».
— Поздравляю, потянув одеяло на себя, ты потерял много очков симпатии Кохэку! — Ехидно ухмыльнулся я автору «Наруты».
— У нас здесь не сёнен, а спорткон! — Раздался от ворот голос Хиро-куна.
— Вот именно! — Обрадовался Эйитиро-кун: — Команда должна работать как единое целое!
— Я не буду извиниться, но стану лучше! — Пообещал Масаши.
— Правильно! — Показал я ему большой палец, и игра продолжилась.
Ценой невероятного усилия над собой (пункт «нежелание доверять тем, кто мне не нравится» в его сочинении присутствовал), Масаши отдал эффективный пас Лысой Молнии, и в этот раз блондину удалось попасть четко в цель. Счет снова равный!
— Последняя минута! — Скомандовал физорг.
— Давайте постараемся! — Вытянул руку перед собой Эйитиро.
Положили поверх свои, крикнули «банзай!», и заняли позиции. Советские дети тоже взбодрились, поднажали, и нам пришлось занять оборону у наших ворот. Удача — у пацана армянской национальности развязался шнурок кеда, и Эйитиро-куну удалось отобрать у него мяч.
— Пас! — Скомандовал ему открытый я, получил высокий «навес», пробежал несколько метров.
Теперь — тяжелая борьба с собой: у меня есть некоторый шанс забить самому, но вон тот высокий рыжий пацан может мне помешать. Потерям мяч — отыграться уже не выйдет, Хиро-кун весь потный и еле дышит, несмотря на железобетонную решимость на мордахе. Немало этому поспособствовала моя милая сестренка, перед игрой пожелавшая нам всем постараться, а Хиро-куну, персонально, удачи. Нельзя недооценивать силу девочек! Решив не рисковать, отдал пас Сейши, позиция которого была гораздо выгоднее — я же не Сталлоне, чтобы «изо всех сил» побеждать в последний момент! Старший Кишимото принял пас, прицелился, и ловко пробил в правую «девятку» ворот.
— Победа!!! — Ликующе завопили мы.
* * *
Когда мы собирались на ужин, ко мне заглянул Николай Степанович, который поведал:
— Анзор привез шашлык.
— Балдеж! — Обрадовался я, предупредил ребят, что сегодня мы питаемся не в столовой, попросил переводчика Степана организовать стол в холле, и в компании посольского отправился встречать грузина.
Прибыл он на блестящей зелененькой «Шестерке», чем набрал пару очков в моих глазах.
— Ай, здравствуй, дорогой! — Лучась
