— Уже проверяли, — сзади нас неожиданно нарисовался Вася Жмых.
Вот паразит! Все-таки за нами увязался. Мы приехали на своей машине, его с собой не взяли. Велели ему ждать нас в УВД и заниматься бумажками, а он все равно приперся в морг.
— Василий, — Горохов недовольно зыркнул на него, — я же тебе сказал информацию собрать на всех ранее судимых за убийства. Какого рожна ты здесь делаешь?
— Так все готово, Никита Егорович! — развел тот руками.
— Так быстро?
— Так я своим поручил это еще вчера сделать, информация у вас в кабинете на столе. Вот, пришел вам доложить.
— Ладно, — смягчился Горохов. — Что еще наработали?
Василий, воодушевленный, что теперь все внимание — к его персоне, даже приосанился и одернул пиджак в дурацкую клетку:
— Не похоже это на месть.
— Почему? — следователь уставился на своего нового подчиненного уже с интересом.
— Потому что, все-таки, жертвы случайные. Не мог убийца их так выследить красиво. Первый убитый — на работе задержался допоздна. Нечасто он так делал. Второму вдруг приспичило среди ночи во двор спуститься к машине своей, по показаниям — он в ней кошелек забыл, на видном месте, на переднем сиденье, побоялся, что стекло разобьют и украдут. Третий от любовницы домой возвращался, пока жена на смене была. Получается, что знать наверняка, когда жертвы выйдут ночью на улицу, никто не мог. Если, конечно, круглосуточно за ними не следить.
А Вася не такой уж дурачок оказался, мыслит дельно. Я одобрительно кивнул:
— Версию слежки нельзя исключать на все сто, но тут я согласен с Василием Николаевичем. Жертв маньяк, скорее всего, подбирает стихийно, но избирательно. Убивает только мужиков. Причем не алкашей, на которых возле гаражей можно легко охоту открыть, а вполне себе состоявшихся граждан. Как сказала Светлана Валерьевна, выбирает сильных, чтобы победа не казалась фальшивой.
— Такое поведение не подходит под типичного маньяка, — продолжила мою мысль Света.
— Почему? — спросил Вася.
— Стремление убивать у типичного маньяка сопряжено с сексуальным желанием. Маньяк обычно глумится над жертвой, таким образом достигает сексуального удовлетворения. Они чувствуют уверенных людей. Таких, кто может дать отпор, и на таких избегают нападать. А тут — обратная картина. Никакого сексуального подтекста, и жертвы достаточно сильные и уверенные, судя по профессиям, люди.
— Может, это не маньяк вовсе? — предположил Горохов. — Серийный убийца без мании и без всяких психологических закидонов. Просто холодный расчет.
— Тогда каков мотив? — пожала плечами Света.
— Вот это нам и предстоит выяснить, — Горохов что-то тем временем записал в своем блокноте.
Я обошел каталку с трупом с другой стороны.
— А почему у трупа на правом плече вырезан лоскут кожи?
— Все-то вы увидите! — улыбнулась мне медичка. — Я до этого еще не дошла. Это самое интересное. Извините, вас как зовут? Лицо мне ваше почему-то знакомо.
— Петров Андрей Григорьевич, — улыбнулся я в ответ, ловя на себе косые взгляды Светы.
— Петров? — оживилась девушка, официоз в ее голосе вдруг исчез, она с нескрываемым интересом уставилась на меня. — Случайно не тот самый Петров, который возглавляет спецгруппу по розыску маньяков?
Теперь уже косые взгляды на меня кидал Горохов.
— В нашей группе старший Никита Егорович, — кивнул я на следователя, который недовольно закряхтел.
— Извиняюсь, но про Никиту Егоровича я ничего не слышала, а про вас в «Комсомольской правде» читала. Там и фотография ваша даже была. Признаться, восхищаюсь вашими методами работы.
— Спасибо.
— Рада лично с вами познакомиться, — Титова кокетливо протянула мне руку, я пожал ее, а девушка, не обращая внимания на присутствующих, будто мы были одни, спросила. — В какой гостинице остановились? Раньше не были у нас? Могу устроить вам экскурсию по городу.
Света протиснулась между нами и оттеснила медичку в сторону:
— Нам не до экскурсий, Вера Павловна. Вы немного отвлеклись от темы. Что там про лоскут кожи хотели рассказать?
Психологиня прожигала судмеда взглядом. Та, повернувшись к Горохову, заискивающе улыбнулась:
— Извините, я просто не думала, что Андрей Григорьевич приедет в наш город.
— Ну, почему же? — вмешался Федя. — Мы всегда там, где маньяки обитают. Андрей со мной в паре всегда работает. Уже восемь лет как. Меня тоже в газете упоминали.
— Не сомневаюсь, — Вера не удостоила Федора даже взглядом.
Она подошла к трупу там, где была отметина на плече, и продолжила:
— На правом плече каждого убитого обнаружена имитация татуировки в виде головы волка.
— Как это — имитация? — почти в голос спросили мы.
— Чем-то нарисована, ненастоящая. Еще не выяснили природу красящего вещества. Я для того и вырезала лоскут кожи и отправила химикам.
— А на прошлых трупах? — спросил Горохов. — Выяснили?
Титова очень серьезно покачала головой. Отвечала она ровным голосом, почти не меняя темпа речи — наши вопросы не ставили ее в тупик. Несмотря на явно не очень большой опыт работы, она будто уже наперед знала всё, что мы будем спрашивать. Да, ее удивило, что я заметил срез на плече, но дальше все снова шло так, как она могла ожидать.
— Следователь, который вел расследования, не посчитал это важным для дела и не назначил соответствующую экспертизу. Хотя я следователю говорила, что неплохо бы химикам отправить и провести соответствующий анализ. Он не внял моим замечаниям. Вы же знаете, что эксперт не может самостоятельно отбирать материал для исследования и ставить в экспертизе себе соответствующие вопросы на разрешение.
— Бардак, — фыркнул Горохов. — Это же «фирменный» знак, который оставляет убийца на своих жертвах. Неужели местные следователи настолько недалеки?
— Когда обнаружили изображение на первом трупе, мы вообще приняли его за настоящую татуировку, — пояснила Титова. — Родственники при опознании ее не заметили, соответственно, вопросов не задавали. Но когда появился второй труп с такой же псведотатутировкой, мы ее уже сфотографировали и приложили к экспертному заключению. Ну, а теперь на третьем такую метку обнаружили, и все-таки наша прокуратура сподобилась назначить химическую экспертизу.
Эксперт легонько развела руками, чуть улыбаясь своей правоте.
— А можно посмотреть на этот самый рисунок? У вас же должен храниться второй экземпляр заключения по прошлому трупу.
— Да, конечно, мы их еще не подшили в номенклатуру, в кабинете у меня лежит, — Вера зашла в одно из ближних помещений, слышно было, как она там перебирает бумаги.
Через минуту вынесла нам стопку листочков, скреплённых скрепкой.
— Вот, — она отлистала до нужного места, туда, где была фототаблица (приложение с вклеенными черно-белыми снимками, каждый из которых отмечен по углам оттиском печати).
На одном из снимков было четко видно правое плечо трупа. На плече красуется оскаленная волчья голова. Нарисована схематично, в несколько штрихов, но злобный хищник легко узнаваем.
— Жуткая татуировка, — закивал Вася.
— Жмых? — повернулся к нему Горохов. — Ты почему нам про рисуночки эти ничего не доложил?
— Так не я занимался этими делами! Это сейчас их объединили. Когда третью жертву нашли — и еще один, как вы говорите, рисунок. А так считали, что убийства не связаны.
Горохов лишь пренебрежительно поморщился, но костерить местных сыщиков не стал. Чем бледнее они выглядят, тем ярче мы на их фоне.
— Спасибо, Вера Павловна, за познавательную консультацию, надеюсь, все, что вы рассказали, будет отражено в заключении. Кстати, когда оно будет готово?
— Уже завтра, — кивнула медичка. — И стрельнув в мою сторону глазками, спросила. — Никита Егорович, ну так что? Нужна вам экскурсия по городу?
— Конечно, — воскликнул Федя.
— Нет, — отрезала Света.
Сказали они это одновременно, а Горохов улыбнулся:
— Вот поймаем вашего маньяка, тогда и покажете город. А сейчас работы много. Спасибо.
